Общий объем бюджетных ассигнований на выполнение государственной программы «Развитие здравоохранения» увеличен в крае в 2015 году на 1 миллиард 484 миллиона рублей.
Чем больше имеем…
Ругать отечественную медицину (вместе с образованием) стало сегодня чуть ли не доброй традицией: и очереди в поликлиниках, и бюрократия, и врачей не хватает. Да массу всевозможных проблем в родном здравоохранении назовет любой обыватель. И небезосновательно. Сложностей хватает. А где их нет? Везде полно. Но это… как посмотреть! То, на что мы сегодня сетуем, чем недовольны, вчера-позавчера и в голову бы не пришло. Потому что многого просто не было. Растем! Чем больше имеем – тем больше хотим. Это нормально. И все-таки время от времени стоит обернуться назад, сравнить… Для собственной психики полезно. И знать, что происходит в нашем здравоохранении, – тоже полезно. Все же под Богом ходим. Когда уверен, что, случись проблема посерьезнее – есть куда бежать, как-то спокойнее.
Или такой образ. Допустим, вы покупаете дом и видите только то, что у него фасад облуплен, крыльцо подгнило, проводка требует замены. При этом почему-то не замечаете, что жилище светлое, теплое, просторное. Потолки высокие, стены толстые. Не замерзнешь и не промокнешь. Не это ли для дома главное?
Если сравнивать нашу медицину с домом, то крыша над головой есть у всех. Не зальет. Заболеешь серьезно – спасут, не бросят. Для этого достаточно сил и средств. А крыльцо и проводку можно починить. Что, собственно, сейчас и делается в отрасли.
Впрочем, довольно аллегорий, вот живой пример.
Житель Красноярска Юрий Васильевич Абрамчик, уроженец Мотыгинского района, всю жизнь проработал водителем. Много лет – на лесовозе в приангарской тайге. Потом переехал в город, здесь шоферил на стройке. С 17 лет вкалывал, мороз не мороз, дождь не дождь, сломался – лезь под машину. Сейчас ему 62 года, пенсионер, со здоровьем начались проблемы. Год назад врачи поставили ему диагноз: артроз тазобедренного сустава. Он разрушается, боли страшные, если не сделать операцию – инвалидность. Операция дорогая, сложная.
Мужик пал духом: кранты. Где взять такие деньги? Его успокоили: сделаем бесплатно. По квоте. Надо будет только постоять в очереди. Ждать пришлось почти полгода. А два месяца назад ему заменили тазобедренный сустав на искусственный. Не взяли ни копейки. Ни за операцию, ни за многочисленные обследования. Сейчас Юрий уже ходит. Пока на костылях. Но ему назначили бесплатную физиотерапию, ЛФК, массаж, он наблюдается у врача. Тот говорит: будешь делать все, что назначено, скоро костыли не понадобятся. Что характерно, небогатому пенсионеру (без связей, без знакомств) была предоставлена возможность самому выбрать лечебное учреждение: хочешь, оперируйся в Новосибирске, хочешь – в Кургане. Он выбрал красноярскую клинику – зачем далеко ездить?
Теперь нам Запад ни к чему
И подобных примеров тысячи, места в газете не хватит перечислять имена людей, которых спасли наши медики. В крае сегодня делаются такие сложнейшие операции – в ортопедии, нейрохирургии, онкологии, урологии, – которые на Западе стоят десятки тысяч долларов. А у нас – даром. Случись что, не надо всем миром собирать деньги на «лечение в Израиле», у небогатых людей, которых большинство, такой возможности нет. Их спасают здесь, дома, наши доктора, которые оперируют и лечат не хуже, чем за границей.
Но это не значит, что за операции никто не платит. Платит государство. Миллионы рублей. Из бюджета. Поэтому не стоит иронически ухмыляться: «ну да, мы знаем, какое у нас «бесплатное» здравоохранение». Мол, каждый месяц страховые взносы плачу. Вы действительно искренне считаете, что те жалкие деньги, которые с вас работодатель ежемесячно удерживает за обязательную медицинскую страховку, покроют, в случае чего, расходы на протезирование тазобедренного сустава или на видеоторакоскопическую резекцию легкого при злокачественном новообразовании (а такая операция делается в нашем онкодиспансере)? Замечу – в онкодиспансере, в котором продолжают строиться новые, современные корпуса. Лет 15 об этом трещали да обещали. А нынешние власти взяли и сделали. И операции там за счет государства. Того самого, которое мы привычно ругаем – мол, ничего оно для нас не делает. А если с вас или ваших родственников где-то вымогают взятку и вы ее даете, то это говорит не о низком уровне отечественной медицины, а о вашей правовой безграмотности, гражданском равнодушии и, уж простите за прямоту, неистребимой рабской психологии. Взятки берут у того, кто дает.
Есть здоровье? Так береги!
В крае работает программа всеобщей диспансеризации населения. Только за шесть месяцев этого года осмотрено 260 тысяч человек. А это прием нескольких специалистов, дорогие анализы и аппаратные исследования. Плюньте тому в глаза, кто скажет, что он заплатил за все это хоть копейку. Буквально два месяца назад внедрен пилотный проект скрининга рака легкого с использованием компьютерной томографии. В рамках диспансеризации. И если вы ее – диспансеризацию – игнорируете, мол, фигня это все, остается сказать: если что, пеняйте на себя.
В Красноярске работает центр охраны материнства и детства, у нас свой прекрасный кардиоцентр, они оснащены по мировым стандартам, здесь замечательные специалисты. Надо будет – положат и станут лечить. Любого. Без блата и обивания порогов.
Фельдшерско-акушерские пункты на селе закрываются? А если я вам скажу, что наоборот – открываются? Так вот, говорю. В этом году девять новых ФАПов откроются в Ачинском, Березовском, Канском, Емельяновском, Ирбейском, Курагинском, Нижнеингашском, Тасеевском и Шушенском районах. Сюда доставят модульные здания, необходимое оборудование, мебель и расходные материалы. До 2020-х годов в крае планируют построить еще около ста новых ФАПов. Сто, Карл, как говорят нынче в интернетах.
В этом году начато строительство еще двух перинатальных центров – в Ачинске и Норильске. Через год обещают сдать.
В крае каждый третий житель – льготник по лекарственному обеспечению. Ежемесячно льготную лекарственную помощь получают у нас более 150 тысяч человек на сумму до 200 млн рублей.
Многое меняется и в работе поликлиник. Очередей стало меньше, порядка больше. Их работа серьезно перестраивается, практически в каждой открылись кабинеты неотложной помощи, доврачебные и смотровые кабинеты. Это позволило перераспределить потоки пациентов, теперь врач не занимается выдачей справок, а только лечит. На прием стало попасть проще, есть call-центры, электронная запись. Недавно сам ходил к хирургу, попал сразу, без очереди – через тот самый доврачебный кабинет. Был удивлен.
Поэтому давайте учиться видеть хорошее: крепкие стены и надежный фундамент. А облупившийся фасад уже красят. Да, и здоровых вам тазобедренных суставов. Зачем вам железяка в ноге? Пусть и бесплатная.
Комментарий
Кто платит? Государство!
Владимир ФОКИН,
главный врач краевой клинической больницы № 20, депутат Законодательного собрания от партии «Единая Россия», член комитета по здравоохранению и социальной политике
– Совершенно несправедливы те, кто порой говорит, что в краевой медицине все плохо и все гибнет. Да, нам есть еще над чем работать. Например, не хватает кадров. Но и это решается: организуем целевые наборы студентов в медуниверситет. Заранее определяем людей, которые собираются посвятить жизнь профессии врача и получить необходимую для краевого здравоохранения специальность. К нам в больницу уже приходит молодая, здоровая смена. Толковые ребята. Причем идут они не на легкие участки, а в тот же приемный покой, где как на фронте.
За последние лет пять произошло очень много кардинальных перемен. Идет модернизация здравоохранения. Больницы и поликлиники получили оборудование, о котором раньше и мечтать не могли. Произошло объединение муниципального и краевого здравоохранения – это было сложно, многие воспринимали такую реформу в штыки. Но мы это сделали. И теперь у нас управление из единого центра, один минздрав, одни требования. Нет никаких ограничений, кто поступает к нам в больницу – житель деревни, города или Хакасии. Мы всем оказываем одинаковую помощь, без бюрократических проволочек.
Запустили множество полезных программ в нашей сфере, и они работают. Например, оказание помощи больным с острыми мозговыми нарушениями, а это тяжелые больные, инсультники. Специальные центры для их лечения работают не только в Красноярске, но и в Минусинске, в Канске. Это было сделать не просто – нужно было подготовить докторов, отладить систему их работы, приобрести оборудование – компьютерные томографы, ультразвуковые аппараты, респираторное.
В нашей больнице работает третий в крае центр по оказанию помощи больным с острой сердечно-сосудистой патологией, инфарктом миокарда, есть кабинет ангиографии. Мы у себя делаем операции стентирования коронарной артерии. На мировом уровне. Раньше эта операция казалась чем-то космическим, а сегодня она вполне банальная, часто делается с колес, когда к нам человека привозят на скорой. Причем независимо от возраста – хоть 40 лет больному, хоть 85. Только вчера к нам в больницу поступило семь таких пациентов. Делается эта операция за счет бюджета. За границей подобная стоит минимум пару тысяч долларов. Есть такая процедура – тромболизис, которая требует введения очень дорогостоящего препарата, растворяющего тромб. Так вот у нас уже врачи скорой помощи вводят этот препарат, чтобы не терять драгоценное время. Для процедуры требуется несколько флаконов, а один, еще до повышения курса доллара, стоил более 40 тысяч рублей. Кто платит? Государство.
