В разного рода СМИ в декабре подводятся итоги и присуждаются номинации – «Политик года», «Книга года», «Пьянка года» и т. п. Когда стало известно о смерти Бориса Березовского, циники заранее стали называть его «Покойником года».
Борис Абрамович Березовский, само имя которого стало синонимом слова «олигарх», – фигура историческая. Его смерть, естественно, вызвала громадный резонанс. Вместе с тем, думается, уход Березовского на дальнейшую историю России, Англии или какой другой части света заметно не повлияет. Равно как и не влияла на нее в последнее время его жизнь.
В 90-е он выполнял некий общественный заказ на кукловодов. В условиях разрушения одного государства и зарождения другого нужен был образ некоего злого гения, черта из табакерки или бога из машины. Стремительно богатели тогда многие, но только Березовский делал это практически публично.
Кстати, от большинства нуворишей «от сохи» его отличал серьезный бэкграунд. Березовский в 45 лет был избран членкором Академии наук.Научная карьера, может, и не столь блистательна, как у экономиста Аганбегяна (академик в 44 года) или математика Шафаревича (членкор в 35 лет), но все равно очень и очень… Кстати, один из научных трудов Березовского назывался «Задача наилучшего выбора». Учитывая его дальнейшую биографию, можно подумать, что над этой проблемой он продолжал биться всю жизнь.
Опального олигарха фамильярно называли Береза. Он умел, как говорится, делать эффектный look, с дотошностью математика выстраивать свой имидж. Не обязательно быть, но обязательно казаться. Навык ценный – в последние годы он воспринимался уже как персонаж светской хроники. Тем не менее многим он до последнего момента казался могучим и практически бессмертным. Небожителем, но таким отрицательным. У которого в качестве нимба электрический разряд между рогами.
Вроде бы (так заявляет английская полиция) он умер от удушения. Следов борьбы не обнаружено. Убийство? Вряд ли. Трудно поверить, что Березовский теперь мог кому-то серьезно помешать. Хотя и сравнивали его с Троцким и даже с Лениным.
Самоубийство? Близкие к Березовскому в этом сомневаются – не такой был характер. Хотя и поводов для депрессии предостаточно. В последнее время, говорят, олигарх фактически был разорен. Да и тоску, если не по русским березкам, то по тому, что он понимал под словом «Россия», не стоит недооценивать.
Олигарх давно уже ни на что не влиял, но раньше он мог хотя бы кого-то купить «во временное пользование». А ведь из его протянутой из Лондона руки кормились многие. Далеко не все это сегодня признают (а иные и вовсе впадают в бешенство, когда их об этом спрашивают). Лишь единицы после смерти Березовского сказали о нем что-то хорошее. Его критикуют из самых разных политических лагерей. Вообще говоря, закономерная картина. Классическая.
Стиль жизни Бориса Березовского был таков, что, наступи его смерть в силу всем очевидных и естественных причин (67 лет – не мальчик все-таки), она обросла бы версиями разной степени фантастичности. Одна из обязательных – Березовский все это разыграл, это его очередная афера, и сейчас он сидит где-нибудь в Африке инкогнито. Ест ананасы, жует рябчиков, смотрит про себя передачи в телевизоре и над всеми посмеивается. Признаться, я был бы рад, если бы это было правдой. Не от большой к Березовскому любви, а из чувства стиля. Это был бы действительно красивый итог жизни, в которой смешался плутовской роман с политическим триллером. Жизни, в которой воплотились все страсти и пороки жестокого времени.
Березовский теперь – страница из учебника истории. Любить его особенно не за что. Ну а ненавидеть… С тем же успехом, кажется, можно ненавидеть Ивана Грозного. В любом случае радоваться и улюлюкать над смертью, как любит делать не лучшая часть интернет-аудитории, – последнее дело.
Надо ли его жалеть? Безусловно, надо. Строки Льва Лосева подходят к моменту:
«Столыпина жаль, говоря исторически
и просто так, житейским манером,
но жаль и Богрова с его истерически
тявкающим револьвером».
Вот как-то так.
Кстати, по моему ощущению, смерть Березовского интернет-дурдом воспринял относительно спокойно. Причина этому едва ли в оперативно усвоенных этой аудиторией правилах приличия. Наверное, занавес эпохи действительно падает.
