С Валерием ОСЕПЧУКОМ мы разговариваем на светлой кухне в его собственной квартире. В зале жена Людмила тихо беседует с двумя мальчишками – девятилетним Сережей и трехлетним Владиком. У Валерия сегодня есть все, о чем может мечтать человек: любимая семья, жилье, дача и машина. А несколько лет назад, потеряв ноги, мужчина оказался в Доме милосердия.
В Афганистане, в «Черном тюльпане»…
О Валерии мне рассказал Иван Воробьев – председатель палаты ветеранов Гражданской ассамблеи Красноярского края и Красноярского краевого отделения всероссийской организации «Боевое братство»: человек, прошедший Афганистан и потерявший буквально все, не опустился, имеет активную жизненную позицию. Фигурально выражаясь, встал на ноги.
…О том, что его отправляют служить в Афганистан, дивногорец Валерий Осепчук узнал только по прибытии в Среднюю Азию. Правда, еще на призывном пункте военком намекал: «Идешь служить туда, откуда редко возвращаются».
– У меня рост 171 см был, думал – пойду в подводники, – улыбается Валерий Осепчук. – А в поезде на следующий день просыпаюсь – за окном песок, ишаки ходят.
Алма-Ата, потом Ашхабад. Попал Валерий в особый кишинский полк в роту охраны командного состава. В учебке из будущих охранников все соки выжимали на тренировках, зато подготовили отлично. Валерий и по стрельбам, и по рукопашному бою, и по десантированию лучшим был. После окончания учебы предлагали ему в училище остаться – других призывников тренировать. Но отказался, какой же он мужик, если на войне не был!
В Кабуле поставили Валерия на охрану штаба армии, потом перевели во дворец эмина, а там уже к Борису Громову, командующему советскими войсками в Афганистане.
Валерий в качестве охраны следовал за Громовым во всех его передвижениях по воюющей стране. На перекрестках выскакивал на своем уазике впереди командирской «Волги» и перегораживал путь возможным террористам. Здесь он и получил свою первую контузию. В уазик на полном ходу влетела местная машина. Какие намерения были у афганцев – одному аллаху известно, но личный состав пострадал, заслоняя своего командира.
В 1986 году Громов улетел в Москву готовиться к выводу советских войск из Афганистана, а его охранника перевели в «Черный тюльпан». Что это такое, бойцы не знали. Осепчуку пояснили: морг. («Черным тюльпаном», действительно, называлась похоронная фирма. Позже это название приклеилось к самолету, доставлявшему на родину груз-200. – Ред.)
Об этой службе Валерий Анатольевич рассказывает неохотно. Бросает коротко: «Ходили на вскрытия погибших бойцов». А потом отвозили истерзанную военную форму на свалку – сжигали. Нередко в карманах прятались патроны, гранаты. Такая канонада стояла над ямой, в которую бойцы бросали оторванные рукава и штанины! Здесь получил еще две контузии.
– Смерть страшна. Чтобы выстрелить в человека, нужно такую силу воли иметь – не каждый сможет, – замечает афганец. – Но тогда мне было понятно, где враг, а где друг.
Вот снова поворот
В 1987 году перестройка в России была в самом разгаре. Лето. Афганец устроился пионервожатым в дивногорскую школу-интернат. Утром на линейку вышел в пионерском галстуке, часах, которые купил в Кабуле, и солдатских трусах – красавец!
Здесь же, в интернате, присмотрел свою будущую жену, родился ребенок. Но вместе молодые были недолго – разошлись. Валерий с горя уехал в северную деревушку, затем решил идти служить по контракту в Чечню. Мать не пустила: «Мало тебе одной войны». В Дивногорске собрались как-то ребята-афганцы и открыли свой автосервис. Цены не задирали, так что конкуренты на них время от времени наезжали. И пожар, случившийся в автосервисе, можно было записать на их счет. Все вокруг горит, а Валерий бросился в здание – спасать документы на авто. Джинсы на ногах так нагрелись, что голени испеклись. Врачам спасти ноги парню не удалось, хоть и оперировали 18 раз.
Он лежал в ожоговом центре и думал, как с шестого этажа будет спускаться на улицу (в Дивногорске квартира у Валерия была на шестом этаже). Но домой вернуться не пришлось – родителей к тому времени уже не было в живых, а брат от него отказался. Соцслужба определила инвалида в красноярский Дом милосердия.
Осепчук считает: все, что ни делается, – к лучшему. В Доме милосердия его жизнь круто изменилась. В 2006 году на работу сюда пришла молодая девушка. Люда работала младшей медсестрой по уходу за больными. Принесла Валерию в комнату кефир, и между ними «проскочила молния».
– Мне с ним комфортно было, интересно. Мы друг друга понимали с полуслова, – улыбается Людмила. – Он мне замуж предложил выйти в первый же день знакомства.
Люда созрела только через полгода. Сама пришла к Валерию и спросила: «Ты не передумал?»
Первое время молодые жили в интернате, а потом им дали комнату в общежитии. К выписке Людмилы из роддома Валерий самостоятельно сделал ремонт, отгородил маленькую кухоньку. А потом в жизни Осепчуков появилось «Боевое братство».
Своих не бросаем!
Воевавшие от имени Родины в горячих точках живут как одна семья
«Боевое братство» в России существует более 15 лет. Эта организация объединяет участников всех боевых событий – в разных странах и в разных точках. А после Великой Отечественной войны россияне участвовали более чем в 30 конфликтах! Сегодня в «Братстве» зарегистрировано три миллиона человек, рассеянных по 80 региональным отделениям.
– Мы оказываем социальную поддержку семьям защитников Отечества, занимаемся реабилитацией инвалидов, – рассказывает председатель краевого отделения всероссийской организации «Боевое братство» Иван Воробьев. – Несмотря на государственную поддержку, много вопросов возникает у тех, кто имеет проблемы со здоровьем, ранения, контузии или увечья. Тяжелее всего семьям, оставшимся без кормильца, детям без отца. Мы взаимодействуем с органами власти и направляем их усилия туда, куда необходимо.
Члены «Боевого братства» каждый год встречаются с губернатором Красноярского края, чтобы обговорить больные вопросы. И по итогам они решаются. Ветеранам, например, удалось доказать, что участники боевых действий достойны получать субсидирование кредита на приобретение жилья. И этот закон уже действует в нашем регионе. На очереди – образование детей погибших воинов за счет бюджета.
– Мы хотим, чтобы эти дети не знали проблем с поступлением в вузы, – поясняет Иван Воробьев. – Вне конкурса и за счет бюджета. Государство отняло кормильца, значит, должно помогать семьям.
Члены «Братства» считают: не должны быть забыты и отдавшие свою жизнь Родине. На счету организации уже не один отремонтированный памятник погибшим защитникам, появляются и новые – уходят из жизни их мамы. Оставшиеся в живых афганцы, чеченцы считают их своими. Они в ответе за одиноких вдов и матерей, потерявших родного человека на неизвестных войнах.
Пример Валерия Осепчука, с одной стороны, уникальный, а с другой… ну не могли члены «Братства» пройти мимо афганца, оказавшегося в сложной ситуации. Сердце дрогнуло у мужчин, прошедших горячие точки.
– Когда я приехал в общежитие, где жил Валерий с семьей, возникло тягостное чувство, – рассказывает Иван Воробьев. – Он полз ко мне навстречу по темному коридору (у Валерия не было коляски), я понял: надо что-то делать.
Над решением проблемы бывшего афганца работали все. С коляской помог депутат Заксобрания Юрий Швыткин, а краевое отделение «Боевого братства» вышло на свой головной офис, возглавляет который Герой Советского Союза Борис Громов. Он-то и принял волевое решение: изыскать средства на приобретение квартиры Осепчукам. Деньги собирали «братья» всей России. Большая часть суммы пришла из Москвы, остальное – дело рук местного отделения. Нашли хорошее жилье, сделали в нем ремонт, завезли мебель и бытовую технику, оборудовали пандус.
– Искали спонсоров – просили помочь деньгами или работой, – замечает Иван Воробьев. – Откликались все. Ситуация была уникальная.
Валерию Осепчуку «Братство» поменяло жизнь. Теперь у него есть не только жена и дети, но целый отряд братьев, всегда готовых прийти на помощь.
