О колоссальном вреде, который наносят человеческому организму наркотики, известно всем. Почему же руки самоубийц (а как иначе назвать таких людей?) упорно тянутся к шприцу и таблеткам? О предрасположенности к наркомании, методах ее лечения и формировании «жесткой» любви к зависимым от яда родственникам мы сегодня говорим с заместителем главного врача по медицинской части КГБУЗ «Красноярский краевой наркологический диспансер № 1» Татьяной Мясоедовой.
Депрессия – фактор риска
– Одна из недавних антинаркотических мер – запрет на свободную продажу кодеинсодержащих лекарственных средств. Насколько она была эффективна?
– Эффективна. Говорить, оперируя статистически верными данными, я не могу, потому что есть категория пациентов, которая обращается только в частные клиники. Но у нас в учреждении резко снизилась обращаемость тех пациентов, которые употребляют дезоморфин. Хотя проблема не исчезла – наркозависимые находят доступ к этому наркотику, минуя аптечные пункты.
– Есть ли категория людей, у которой риск развития заболевания особенно велик?
– Самая верная позиция – никогда не прикасаться к этому. Потому что изначально угадать: вот с этим человеком все будет нормально, а у того – возникнет зависимость, не может ни один даже высококвалифицированный специалист. На формирование зависимости влияет сразу множество разнообразных факторов: и уровень ферментов, расщепляющих алкоголь, и генетические факторы – если человек рожден от родителей-алкоголиков, то вероятность развития зависимости от психоактивных веществ у него повышается в разы. Важно, в какой среде живет человек, какие интересы у людей, окружающих его… Что касается ребенка, то этот фактор вообще один из самых основных.
– Но, наверное, есть и какие-то психологические особенности?
– Разумеется. В зависимость от наркотиков в основном попадают эмоционально неустойчивые, истеричные личности. В том числе и те, у кого психологическое состояние можно обозначить как пограничное между нормой и патологией. Такие люди зачастую имеют недиагностированные неврозы, латентные депрессии. Причем если ранее мы говорили, что к употреблению наркотиков более склонна молодежь после 18 лет, то сейчас возрастная группа лиц, употребляющих наркотики, далеко не так ограниченна.
– Продолжительность жизни, очевидно, сокращается в разы? Сколько живут наркоманы?
– Наркоман в ремиссии, т. е. вне употребления – живет как все, наркоман в активном употреблении – очень мало.
Таких понятий, как «легкие» и «тяжелые» наркотики, не существует. Есть дезоморфиновые наркоманы, которые быстро погибают от многочисленных осложнений. Дезоморфин буквально за несколько месяцев превращает человека в инвалида, организм которого разрушается полностью.
В настоящее время употребляют синтетические наркотики, обладающие психостимулирующим действием на центральную нервную систему.
В 2011 году диагностировано два случая острых психотических расстройств, связанных с употреблением наркотических веществ.
В 2012 году – уже 29 случаев психотических расстройств, преимущественно с галлюцинаторно-параноидной симптоматикой. А в этом году только за январь госпитализировано 11 пациентов с психотическими расстройствами. Некоторых нам удается вывести из такого состояния без особых последствий. У других развиваются иные заболевания – к примеру, шизофрения.
Полное излечение или стойкая ремиссия?
– Как близким людям понять, что человек что-то употребляет, – это ведь не всегда очевидно?
– Если говорить о детях, то, как правило, родители начинают что-либо замечать уже достаточно поздно, когда зависимость сформировалась. Поэтому если появляются какие-то подозрения, необходимо как можно быстрее обратиться к врачу.
На что обратить внимание? У ребенка резко меняется характер – как правило, не в лучшую сторону. Появляются новые знакомые. В кратчайшие сроки снижается успеваемость в школе. Поэтому родителям важно сохранить доверительные отношения, когда ребенок уверен в их безусловной любви и делится всеми проблемами. В критической ситуации надо аккуратно проследить через аккаунт социальной сети: с кем общается ребенок, кто у него «в друзьях»?
– Но если родители заметят на самой ранней стадии признаки употребления наркотиков, есть возможность излечения?
– Возможность есть всегда. Мы можем добиться очень стойкой ремиссии, длящейся несколько лет. Но и полное излечение, я вас уверяю, тоже возможно. Хотя зависимость все равно остается. Человеку приходится контролировать себя и работать над собой в течение всей жизни.
– Я встречала цифры, что только 10–15 % наркоманов можно считать полностью излечившимися.
– Примерно так, да. Причем и международные, и общероссийские показатели, и наш, краевой, ничем не отличаются.
– Что касается профилактики: насколько эффективны разговоры о вреде наркотиков, плакаты, брошюры?
– Мы же знаем особенности психологии подростков, молодых людей… К тому, что строго запрещено, они испытывают острый интерес. Специалисты отделения медицинской профилактики нашего учреждения уже давно отказались от антипропаганды стандартными методами. Не надо рассказывать о том, что наркотики – это плохо. Нужно говорить о ценности здорового образа жизни. И сделать так, чтобы стало модно заниматься спортом, а не колоться в подъезде. Родителям необходимо формировать определенные интересы у ребенка: он должен иметь опыт получения позитивных, ярких впечатлений от увлекательных путешествий, чтения хороших книг, спектаклей… У него не должно сложиться впечатления, что дать необходимую полноту жизни может только трава или стимуляторы в виде порошка, инъекции…
– Когда в семье наркоман, это трагедия. Его пытаются спасти. Но вот есть ли стимул у самого зависимого человека что-то менять в жизни? У него ведь все социальные обязательства сведены к минимуму: не надо работать, учиться, решать бытовые проблемы.
– У него отсутствуют все социальные обязательства. Это очень болезненный вопрос. Когда человек страдает такого рода расстройством, родственники своей заботой делают все возможное, чтобы он… продолжал принимать наркотики. Как бы это парадоксально ни звучало. Они кладут его в дорогую частную клинику, решают вопрос с административной или уголовной ответственностью, берут кредит и рассчитываются с его долгами. Мы же, как врачи, видим: подобные действия только побуждают наркомана вести привычный для него образ жизни.
Принципы «жесткой» любви
– В противном случае ему придется устраиваться на работу, заботиться о семье…
– Да, и человек быстро привыкает вести такой паразитарный образ жизни. По опыту могу сказать: чем больше ответственности несут родственники за своих близких, страдающих наркоманией, тем менее вероятен хороший результат. Любовь должна сохраняться. Но любовь «жесткая». Взял кредит? Иди рассчитывайся. У тебя статья? Иди посиди. Это очень больно. Многие родители поначалу с этим не соглашаются. Но человек должен нести ответственность за свои поступки.
– Вообще, говорят, что наркоман никогда не вылечится, пока сам этого не захочет…
– Что касается зависимостей, это так и есть. Некоторые соглашаются к нам прийти, чтобы только «снизить дозу». Большая часть работы нарколога как раз и состоит в повышении мотивации на долгосрочное лечение. Потом уже с зависимым работают медицинские психологи, психотерапевты, чтобы восстановить морально-нравственные качества, попытаться их «научить» испытывать удовольствие от других видов деятельности . Лечение направлено и на профилактику срывов, в том числе. Необходимо, чтобы человек осознавал предвестники «срыва», понимал: наркомания – это болезнь, он болен и нуждается в лечении.
– А разве он этого не понимает?
– Не всегда. Отрицание болезни характерно для употребляющих любое психоактивное вещество. Многие ведь считают: полечились в больнице, вышли из нее, и все, они уже не наркоманы. У каждого зависимого свое «дно». Кто-то попал в наркологическое учреждение с психозом, и для него это становится точкой отсчета новой жизни. У кого-то дно – это тюрьма, У кого-то – только погост… Лечение наркомании очень длительное. Человек ведь, как правило, не помнит о последствиях. Он помнит о том, как он укололся и «получил приход». Снял стресс. И думает: «Да я только один раз…» Но все начинается заново.
Вообще, нет ни одного наркомана со стажем, который бы не жалел о том, что начал употреблять наркотики. Это глубоко несчастные люди. У них вся жизнь – поиск дозы. Они продали душу наркотику, для них не существует никого – ни жен, ни детей, ни родителей. К сожалению, возможность вернуться к нормальной жизни есть не у каждого.
«Снимать ломку» в частных клиниках запрещено законом!
Объявления «сниму абстинентный синдром» встречаются на каждом шагу. Но кто догадывается, что оказание подобных услуг по выведению человека из запоя или наркотической ломки – незаконно?
Многие даже не задумываются об этом, ведь и пациент, и его семья по вполне понятным причинам заинтересованы именно в анонимном оказании услуг. В государственные учреждения они обращаться не спешат.
– Коммерческие клиники вообще не имеют право купировать абстиненцию, вызванную в результате употребления наркотиков, – поясняет Татьяна Мясоедова. – Законодательство разрешает частнопрактикующим врачам только проведение реабилитационных мероприятий. Обращаясь в негосударственные клиники за такой услугой, как «снятие абстинентного синдрома», пациенты сознательно подвергают себя риску: последствия такого лечения предугадать сложно. Особенности купирования острых состояний в тонкостях знакомы только опытным наркологам, которые далеко не всегда есть в коммерческих клиниках. Поэтому возможно и неграмотное назначение лекарственных средств, и неверно рассчитанная дозировка.
