В этом году Красноярск мог бы отметить необычный юбилей, но о событии, случившемся в XVIII веке, горожане вряд ли будут вспоминать. Потому что ничего хорошего не произошло 26 июня 1773 года, и отмечать тут нечего. Разве что лишний раз можно проверить, на месте ли огнетушитель, в исправности ли проводка.
В тот день 250 лет назад Красноярск, тогда еще небольшой деревянный город, сгорел практически дотла.
Но мы решили вспомнить об этом на страницах газеты – все-таки историческая веха, после которой в Красноярске произошли серьезные градостроительные изменения. Пользуясь случаем, расскажем и о другом большом пожаре, который был в городе на Енисее уже в XIX веке.
Уцелела только икона
На протяжении более двух с половиной веков Красноярск пережил три опустошительных пожара: в 1735, 1773, 1881 годах. И это не все. Были и не опустошительные, а просто сильные. Только от трех пожаров в 1896 году город понес убытки в 24 177 рублей. В 1898 году сгорел городской театр, в 1913-м – красноярский цирк и кинематограф. Горели города и деревни Енисейской губернии, полыхала тайга. Причины пожаров были разные: неаккуратная топка или неисправность печей в домах и банях, умышленные поджоги, брошенные окурки, костры. В принципе, все как и сегодня. В 1867 году сгорело село Казачинское, в 1873-м – Минино, Кубеково. Только есть нюанс: сегодня государство после пожаров отстраивает целые поселки и бесплатно раздает дома погорельцам, а в царской России такое почему-то не практиковалось. Тогда во многих домах хранились иконы «Неопалимая купина», которые, считалось, защищают жилища от пожаров. Однако помогали иконы не очень: по городским улицам бродили погорельцы, нередко целыми семьями, которые просили милостыню.
Пожар 1735 года – первый, о котором есть упоминания в книгах. Некоторые данные о нем встречаются у историка Г. Ф. Миллера, он вскользь говорит об уцелевших, но сильно обгоревших мушкетах и пушке, оставшихся на память об этом пожаре в крепости.
А вот о страшном пожаре 26 июня 1773 года сведений чуть больше, но тоже немного – не исключено, что документальные свидетельства о нем склевали красные петухи, которые прилетали позже. Современные источники приводят о трагедии 250-летней давности скупые и одинаковые сведения.
Известно, что тот пожар уничтожил почти весь город, его население было около двух тысяч человек. Из 350 обывательских дворов осталось только 30, сгорели крепость и деревянная Преображенская церковь. Из древних ценностей в нем были деревянный потир (чаша для причащения) с живописными изображениями, относящимися, по преданиям, ко времени Бориса Годунова, и образ Преображения Господня местного письма. По одним данным, эта икона осталась полностью невредимой, по другим – у нее обгорел один угол.
Макет большого красноярского пожара 1881 года в музее пожарной охраны МЧС Фото: kraevushka.livejournal.com
Но нет худа без добра. Хотя пожар и уничтожил весь город, он превратил Красноярск в идеальное поле для экспериментов, и на его пепелище был фактически построен другой город, с регулярной «европейской» планировкой – тот самый исторический центр, который мы видим сегодня: параллельные и перпендикулярные улицы. Для кардинальной реконструкции города согласно градостроительной реформе, проводившейся Екатериной II, из Тобольска в Красноярск был откомандирован «геодезии сержант» Петр Моисеев. Реформа коренным образом должна была изменить планы городов Российской империи от «случайной» градостроительной системы до «разумной». До пожара планировка Красноярска была совсем другой: город представлял собой средневековую крепость в виде двойного острога, а сложившаяся к тому времени сетка улиц была искривленной, жилые кварталы расходились веером по мере роста города на запад.
Моисеев поделил пепелище на равные кварталы, меридиальные и широтные улицы. На новом регулярном плане города появилась первая центральная улица длиной двести пятьдесят метров, получившая название Большая Воскресенская. Нынешний проспект Мира. Она начиналась от Базарной (Соборной) площади, на которой к 1773 году был возведен храм во имя Воскресения Иисуса Христа – первое каменное здание Красноярска.
В 1795 году на месте народной съезжей избы (угол современной улицы Сурикова и проспекта Мира) была освящена каменная церковь, названная по просьбе прихожан Покровской. Стоит, слава Богу, по сей день.
Город быстро рос, и уже к концу 1830-х годов достиг современной улицы Профсоюзов. Особенно быстро преображался центр и главная улица, где проектом были предусмотрены преимущественно каменные здания. На Воскресенской улице строили свои дома богатые купцы и золотопромышленники, возводились общественные и торговые здания. Большинство из них стоят на проспекте Мира до сих пор и являются историческими памятниками. Кто знает, если б не пожар 1773 года, были бы планировка и облик Красноярска такими, какими мы их видим сегодня?
Пламя быстро охватило 15 кварталов
Еще один большой пожар охватил вновь отстроенный город в 1881 году. Красноярск полыхнул 17 апреля в 22 часа 45 минут.
А так как население со времени второго пожара увеличилось до 6 075 человек, то последствия его были намного больше и страшнее. Жертвами пожара всего за одну ночь стали пятнадцать кварталов. Выгорели общественные здания, три водяные мельницы, 12 кожевенных заводов, четыре мыловарни, 16 кузниц.
В тот день с утра дул сильный западный ветер, превратившийся к вечеру в страшную бурю. В 22:45 раздался набат. В один момент море огня разлилось над юго-восточной частью города. «Страшное завывание бури, поднимавшей целые стены песку, рев огня, напоминавший волнение моря, треск, шум, гул, мычание коров, ржание лошадей – все это превратилось в одну ужасную картину, в какое-то светопреставление, так как песок, дым с искрами не дозволяли ничего видеть, – вспоминали очевидцы. – Большие горящие головни летали по воздуху и, падая, зажигали строения там, где этого совсем не ожидали. Картина была потрясающая, это тот же «Последний день Помпеи»!»
В одно мгновение лучшая часть города была объята пламенем, которое беспощадно пожирало все попадавшееся на его пути. Все растерялись. Администрация города была бессильна против разыгравшейся стихии, пожар был предоставлен воле судеб…
Огненный вал несколько раз менял направление. Не только искры, целые головни перебрасывало через два-три квартала, горело в разных местах. Люди пытались спастись на берегу Енисея, но жар доставал и здесь. Из-за высокой температуры от пылавших на набережной домов вещи загорались даже на льдинах. Лед плавился. Набережная представляла ужасную картину: «черные волны с белыми верхушками освещенного Енисея, который тронулся в момент пожара; масса несчастного люда с плачущими детьми и пожитками; горящие дома и сама набережная…» От берега Енисея лед не был очищен, пожарная команда и водовозы должны были ездить за водой к Каче, в то время как пожар был возле самого Енисея.
Самой богатой части города – как не бывало, и деревянные, и каменные дома горели с почти одинаковой быстротой. Пожар стал утихать только из-за пошедшего во втором часу ночи дождя.
Сгорели улицы, начиная с Больничного переулка: Большая, Узенькая, Песочная, часть Больше-Качинской. Вместо улиц стояли обугленные бревна, сгоревшие каменные дома, торчали печные трубы. Превратились в пепел женская и мужская гимназии, приют, окружной суд, банк (капиталы банка были спасены), контрольная палата, губернское и полицейское управления, экспедиция, типография (частная Гоштофта уцелела), обе квартиры губернатора, много лавок и магазинов (Волкова, Ошарова, Гадалова).
Сгорело до 40 каменных и до 400 деревянных домов, погибло несколько человек, весь город был в сильном волнении. Отмечались случаи мародерства, народ тащил из лавок все, что мог, целыми возами. Многие солдаты местного батальона, вместо того чтобы помогать людям, напились в погребках и тоже занимались грабежами.
После пожара спекулянты задрали цены на все. Подорожала аренда квартир: в Теребиловке на краю города за 3–4 комнатки брали по 35–50 рублей в месяц. Контрольная палата приютилась в двух комнатках казенной палаты. Государственный банк – в помещении казначейства. Остальные госучреждения разместились в театре и собрании.
Но власть стала быстро наводить порядок. Был организован, как сказали бы сегодня, сбор гуманитарной помощи. По всему городу были расклеены объявления, в которых говорилось, что «лица неимущие могут за хлебом обращаться в городскую думу, а за квартирами – к воинскому начальнику». Количество стражи было увеличено войсками и «более надежными гражданами» города. В каждом квартале прохаживались часовые с ружьями, разъезжали казаки, ночью свистели пикетчики. По городу ходило много слухов – о поимке поджигателей, подметных письмах…
Убытков город понес около 4 млн рублей. Государь император пожертвовал в пользу погорельцев 10 000, императрица – 3 000 рублей.
28 апреля открылся комитет по оказанию помощи погорельцам Красноярска. Председателем был выбран отец Антоний, епископ Енисейский и Красноярский. До 27 мая комитет провел 10 заседаний. Сюда стали поступать пожертвования деньгами от богатых людей. От купца В. А. Данилова – 1 000 рублей. Кроме этого, купцы Даниловы уступили комитету около 3 000 пудов пшеничной муки для продажи беднейшим жителям города, не дороже одного рубля за пуд, чтобы понизить установившиеся после пожара слишком высокие цены на хлеб.
От Енисейского губернатора пришло 2 559 рублей. От красноярской городской управы – 860, от канского купца С. Т. Тимофеева – 300 рублей.
Кроме того, в пользу погорельцев минусинские купцы М. Попов и Ф. Иорданский прислали на плотах 500 пудов ржаной муки. Вдова чиновника М. И. Еремеева – 50 пудов соли…
Пожертвования погорельцам Красноярска долго продолжали идти со всей страны. На конец октября поступило 64 203 рубля 40 копеек. Из них было выдано пособий погорельцам 42 295 рублей 53 копейки
Наша духовная святыня
Та самая икона Преображения Господня, которая уцелела в пожаре 1773 года.
Дерево, левкас, темпера. Написана в 1728 году к 100-летию со дня основания Красноярска. После пожара икону поместили в алтарь каменного Воскресенского собора. Первое ее поновление было в 1776 году. В 1923 году реликвия передана в Красноярский краеведческий музей.
Икона считается одним из символов города и чудотворной хранительницей Красноярска. В июне 2004 года на время празднования Дня города она была впервые торжественно принесена крестным ходом из музея в Покровский кафедральный собор на несколько дней. Сейчас в крестных ходах участвует копия этой иконы.
Бочки, багры, лошаденки…
(Из истории пожарного дела)
В Красноярске до 1856 года вообще не существовало профессиональной пожарной охраны. Люди сами спасали свое жилье и имущество – кто как мог. Не было никакой организации и профилактики. Как следствие, паника быстро охватывала население. Поэтому и последствия пожаров были такими ужасными.
Зеваки на пожарах – явление старое. Фото начала ХХ века. Любопытство такое же, как и сегодня. Только смартфонов нет в руках
Необходимо было найти средства на организацию пожарной части. И в 1834 году для этих целей был создан специальный комитет. Целых 19 лет длилась его переписка с различными ведомствами в попытке укомплектовать штат пожарной команды.
И только в 1856 году в Красноярске была создана полицейская пожарная часть, в которую входили 14 рядовых пожарных с годовым окладом на одного 4 рубля 50 копеек, младший унтербрандмейстер с денежным содержанием 9 рублей в год и брандмейстер с денежным содержанием 150 рублей в год. В команде на содержании было 15 пожарных лошадей с упряжью и инструментом. Как видим, эти жалкие силы не смогли спасти город от пожара в 1881 году. Что может сделать горстка людей со своими баграми и десятком бочек на конной тяге против разбушевавшейся огненной стихии?
Причем своего места расположения у новорожденной организации еще не было. Сначала пожарная часть ютилась во дворе полиции, затем – в упраздненных ремесленных домах.
С развитием пожарной части менялись и средства оповещения о пожарах. Если раньше всех предупреждали о наступающей беде колокольным набатом, то теперь появились сигнальные флаги, шары, керосиновые фонари для ночной связи.
В 1893 году в Красноярске появилась телефонная связь.
Бурное развитие пожарного дела и серьезное техническое оснащение огнеборцев начались при советской власти. Но это уже другая история.
При подготовке публикации использованы статья Т. С. Комаровой, старшего научного сотрудника отдела истории Красноярского краевого краеведческого музея «На площади Базарной, на каланче пожарной»; материалы сайта krasplace.ru, kraevushka.livejournal.com
