Последние новости о COVID-19 – что вести с фронта. Россия закрыла сухопутную границу. В Москве после того, как многие не восприняли рекомендации оставаться дома, введен режим самоизоляции для всех – независимо от возраста. В Карелии полностью остановлена работа общественного транспорта. В борьбу с коронавирусом вступили не только гражданские, но и военные врачи. Как развивается ситуация и почему принимаются такие жесткие меры, наш сегодняшний разговор с начальником центра военно-врачебной экспертизы военного комиссариата края Александром Украинцевым.
– Александр Анатольевич, власти вводят жесткие меры по предотвращению распространения коронавируса. Все настолько серьезно?
– Очень серьезно. И по-другому сейчас нельзя. Показательным является пример Китая. Там практически моментально были объявлены карантин и в ряде мест – обсервация. Как мы знаем, теперь все новые случаи заболеваний в Поднебесной – завозные.
– Обсервация – что это такое?
– Так называют комплекс ограничительных санитарно-эпидемических мероприятий. Их цель – локализация и ликвидация очага инфекционного заболевания. Берется определенная территория (вплоть до района, города) и полностью закрывается от внешнего мира.
– В крае уже есть примеры обсервации?
– Есть. Это инфекционный блок больницы скорой медицинской помощи в Красноярске. Врачи в нем изолированы вместе с больными. Они находятся там до момента погашения инфекции и выздоровления пациентов. Поступил – инфекция затухла – здоровый вышел. Как только санитарно-эпидемическая обстановка становится лучше, обсервация снимается.
– Президентом страны, губернатором и правительством края предписан целый комплекс защитительных мер. Однако кое-кто воспринимает ту же нерабочую неделю как некие каникулы. Москвичи, по сообщениям СМИ, дружно рванули на шашлыки.
– Это шутки с огнем. Самое главное сейчас – не допустить взрывного распространения вируса. Максимально снизить, сгладить резкий подъем, разрастание в геометрической прогрессии количества заболевших. А значит – карантин на первом этапе, изоляционные мероприятия, когда человек находится дома. Ограничение общественных мероприятий, соблюдение санитарных норм. В том числе при разговоре – стоять на расстоянии не менее полутора метров от собеседника. Воздушно-капельная пыль в этом случае не долетает, а просто оседает. При чихании закрывать рот не рукой, а локтем. Телефон, столы, ручки протирать. Вирус на предметах держится, но со временем погибает.
– В какой срок?
– По-разному. Где-то в течение 20–40 минут. Где-то значительно дольше – до трех суток и более. Зависит от среды его обитания. Поэтому, будьте добры, соблюдайте элементарные санитарные нормы, эпидемический режим.
– Что может случиться, если продолжать жить как ни в чем не бывало?
– Приведу другой, диаметрально противоположный китайскому, пример. Италия. Там все началось с беспечности людей. Их несерьезного отношения к заболеванию. Понимаете, каждый считает, что «оно может коснуться всех, но не меня». Хотя вы, я – любой из нас – может оказаться на этом месте.
В Италии, когда произошла вспышка на севере страны, когда власти робко призывали прекратить хождения, никто не воспринял это всерьез. Но когда люди начали умирать сотнями в день, началась паника. Люди с севера бросились на юг страны, инфекция следом за ними туда пошла. И полыхнула вся страна. Вот к чему приводит беспечность людей.
При этом коечная мощность любого государства не рассчитана на такое массовое поступление больных. Ресурсы медицины не безграничны. В пригороде Мадрида (Испания) на одну койку уже сейчас претендуют по пять человек! В таких случаях требуется жесткая сортировка. Испанским врачам приходится выбирать, кого положить в стационар, а кого отправить домой. И они с печалью признают, что предпочтение отдается молодым и не имеющим других патологий. У них хотя бы есть шансы справиться с болезнью.
– Кто в первую очередь попадает в зону риска?
– Пожилые люди. Как правило, они имеют целый букет хронических заболеваний, у них ослаблен иммунитет. После попадания вируса в организм начинается обострение. Сильнее всего страдает легочная ткань. Человек просто задыхается.
Кроме того, в зону риска попадают и медицинские работники. Казалось бы, они защищены, одеты в костюмы. На них маски, перчатки, очки. Но вирус все равно может найти лазейку. Если медик заразился – ему самому необходимо оказывать помощь. А кто это будет делать, если сами врачи начнут выходить из строя?
Вот почему вводятся ограничительные карантинные мероприятия – чтобы сгладить возможный резкий пиковый подъем инфицированных. Чтобы не допустить паники и коллапса лечебных учреждений. Чтобы дело не дошло до обсервации – с карантином, комендантским часом и патрулированием улиц армией.
– В Италию на помощь из России отправились военные, не гражданские врачи. Почему?
– Там сейчас не только врачи. Там специалисты-эпидемиологи войск радиохимической и биологической защиты. Они знают, как проводить дезинфекционные мероприятия, как локализовать и ликвидировать очаг заражения. В Италии работают наши специальные машины – станции АРС. Они за час способны продезинфицировать территорию площадью около 20 тысяч квадратных метров. Итальянцы просто поражены. У них такой техники нет.
– Обыватели ворчат: мол, зачем итальянцам – нам самим помощь нужна.
– Они не понимают – в противном случае дальше Италии все пойдет. Весь мир полыхнет, и нас коснется. Нужно загасить там. Такие меры не только оправданны. Они показаны.
Российские войска РХБЗ – двойного назначения, действуют как в мирное, так и в военное время. Если будет необходимо (не дай бог, конечно), то сил и средств для работы в России у них хватит. В Италию отправлено порядка 600 человек и техника – 20 с чем-то единиц. А у нас этой техники более двух тысяч, личный состав – 20 тысяч человек.
– Если уж мы заговорили об армейских делах – что сейчас с весенним призывом?
– Он пройдет в запланированные сроки с 1 апреля по 15 июля. Работа призывных комиссий начнется 13 апреля. Есть время подготовиться. На сборном пункте мы будем разделять потоки призывников. Измерять температуру бесконтактными термометрами, опрашивать на предмет жалоб. При выявлении первичных признаков заболевания – изолировать. У нас есть ранцевые и ручные оросители для проведения дезинфекции спальных помещений, рабочих площадей. Установлены лампы «Дезар», «Аэролайф», бактерицидные рециркуляторы «Тион». Они обеззараживают воздух.
– Кстати, в армии не зафиксировано ни одного случая заражения вирусом…
– Во-первых, военные – организованные люди. А во-вторых, воинская часть не открыта для всеобщего доступа. Это не торговый центр, в который зашел и вышел. Туда не попадешь просто так. И воинская часть в этом плане уже самоизолирована.
Кроме того, всех военнослужащих можно перевести на казарменное положение: офицеров, солдат. Там, внутри, медицина, питание и так далее. Все завозимое извне проверяется. Поэтому в частях случаев заражения нет: изолировались и встали. Это не обсервация, а просто ограничительные меры. Не надо выходить за ворота. Работа идет, часть готова к выполнению боевых задач.
– Вот он, пример, на который нужно равняться и людям невоенным!
– Именно. Чем больше людей будет сидеть дома – тем быстрее мы справимся с эпидемией.
