Поздняя зима и ранняя весна для красноярцев – самое тяжелое, самое серое время. Снега уже нет, а первой травы ждать еще долго. На этом фоне особенно впечатляют пеньки, оставшиеся после обрезки деревьев. То, что сотрудники различных служб называют омоложением, санитарной или формовочной работой, в глазах простых граждан выглядит настоящим убийством.
«Ну кому они мешали?»
– У нас рядом с домом всегда росли обалденные яблони. Вот сколько себя помню – всегда они там были, белые и розовые, – жалуется наша читательница Наталья. – И так район не самый лучший, одни сплошные хрущевки и малосемейки, все серое. Но когда они зацветали, сразу как-то жить хотелось. А позапрошлой весной их «омолодили», точнее обрезали, оставив четырехметровые пеньки. Я шла мимо и плакала… Ну кому, кому они там мешали?
Наталья обратилась в УК, и там ей сказали, что яблони, растущие на клумбах на расстоянии четырех метров от дома, мешали жителям первых этажей. Она не поленилась и обошла всех – никто не сознался, все были так же расстроены. В УК ее пытались утешить тем, что эта обрезка – санитарная, и следующим летом яблони зазеленеют, как молоденькие. Но весной у четырех из 12 деревьев не было ни одного листочка. Сейчас эти яблоневые обрубки стоят как памятник варварскому подходу к тому, что мы называем зелеными легкими города.
– Я жаловалась, но эти пни никто не убирает, – рассказывает Наталья. – И самое главное, я так и не смогла добиться, по каким нормативам у нас происходит обрезка. Мне сказали: все в порядке, просто я не специалист и в этом совсем ничего не понимаю.
И этот вопрос тревожит многих горожан: мы видим, что деревья обрезаются по-разному. В принципе, в этом есть логика – обрезка может быть омолаживающей, санитарной и формовочной. Первую делают, если дерево совсем старое, обрезка – это стресс, который позволяет дереву обновиться. Санитарная – когда дерево растет под проводами, рядом с окнами первых этажей – объективно мешает. Формовочная обычно не вызывает вопросов – это те самые красиво сформированные кроны деревьев, как правило, на центральных улицах.
Но какой бы вариант обрезки ни был выбран, от дерева не должен остаться пенек. А вдоль наших улиц сплошняком стоят такие тополиные обрубки. Тополя – живучие деревья, они дают новые побеги и через какое-то время становятся похожи на зеленые шары на ножке. Волонтеры проекта «Посчитай меня» называют такую форму чупа-чупсом. Этот проект объединил несколько десятков людей, которые недовольны тем, что происходит в наших городах. Результатом стала карта центральных районов Красноярска, Назарово и Минусинска, на которую нанесено каждое дерево (результаты можно посмотреть на countree.ru).
– Мы еще анализируем полученные данные, – рассказывает председатель совета Красноярской региональной общественной организации по развитию городской среды «Живой город» Анастасия Левасевич. – Но уже сейчас можем точно сказать: для того чтобы справиться с антропогенной нагрузкой, например, в Красноярске, зеленых насаждений у нас явно недостаточно. С учетом того, что деревья продолжают сносить, а газоны заменять брусчаткой.
Методичка – не закон
Евгений Сухарев, координатор программы сохранения зеленого фонда КРООРГС «Живой город», и общественником-то стал по большому счету после того, как увидел, что творится с деревьями.
– О деревьях в городе я начал задумываться в 2007 году, когда увидел первое «кронирование» на Красрабе, – делится он. – И хочу сказать: за 10 с лишним лет все только ухудшилось: площади, занятые зелеными насаждениями, неуклонно уменьшаются. Очень часто после «обрезки» дерево совершенно лишается кроны, причем безосновательно. А развитая, физиологически активная крона – залог здоровья дерева и залог максимальной пользы горожанам от него.
По мнению общественника, такая чехарда с обрезкой деревьев происходит потому, что одного органа, контролирующего состояние и обрезку деревьев, у нас нет.
– Есть полиция, которая ничего в этом не понимает, – перечисляет Евгений. – Есть отдел лесопользования при МКУ «Центр недвижимости», который тоже смотрит сугубо на формальные признаки: выше четырех метров пень – обрезка, ниже – снос, спилы не закрашены – нехорошо, закрасьте. Ну и передает данные в полицию и прокуратуру, если имел место незаконный снос.
Саму обрезку по большому счету производит кто попало: ДРСП, «Спецавтобаза», дворники УК. Да и документ, в котором указано, что и как резать, – тоже один, и весьма сомнительный.
– В настоящее время есть лишь методические рекомендации о мерах ухода за зелеными насаждениями, – объясняет Евгений Сухарев. – Методичка – не закон, она необязательна к исполнению, и за нарушение правил ухода никому ничего не будет, никакого наказания.
Кроме этих рекомендаций, есть еще и приказы Госстроя, о которых, видимо, в нашем городе вообще никто не слышал. Они, в частности, запрещают побелку деревьев в городской черте и обязывают при мощении оставлять вокруг дерева приствольный круг диаметром два метра. У нас же повсеместно деревья то закатывают в асфальт, то закладывают брусчаткой – даже в новых скверах, которыми так гордится Красноярск.
Путь в никуда
Возможно, для какого-то другого города эта проблема и не была бы такой актуальной, но не для краевого центра. Есть опасения, что еще несколько лет – и мы задохнемся в самом прямом значении этого слова.
Зелень хотя бы отчасти могла бы спасти положение: деревья утилизируют из воздуха диоксиды серы и азота, перехватывают пыль, одно зрелое дерево забирает из воздуха 4,5 килограмма атмосферных загрязнителей в год. Но это должно быть именно большое дерево с нормальной кроной, не пеньки с тремя ветками и десятком листиков.
Сейчас активисты активно обрабатывают данные, полученные во время летней работы: они хотят посчитать площадь зеленых насаждений в Красноярске, Назарово и Минусинске, оценить возраст деревьев, что в случае с городскими посадками сделать сложно – настолько сильно страдают деревья в таких условиях, – а самое главное – описать состояние их крон. Усложняет ситуацию только то, что с лета 2018 года многие деревья уже были уничтожены, даже в центре города. Участники проекта надеются, что после того как результаты будут получены, разговор о системном подходе к зеленым насаждениям можно будет возобновить на уровне города и края.
Закатаны в асфальт
По данным волонтеров проекта «Посчитай меня»:
– в Красноярске около 7 % деревьев и кустарников окружены бетоном, досками, пластиком или другими искусственными материалами. Вокруг 16 % – брусчатка, а закатаны в асфальт более 15 %. То есть около 40 % взрослых зеленых насаждений растут в условиях стресса для корневой системы, не растут, а по большому счету хиреют. Минусинским деревьям также не очень повезло – этот показатель более 35 %. А вот в Назарово таких куда меньше – всего около 6 %;
– в Красноярске количество деревьев с явно неполноценной кроной больше, чем в других городах, – около 27 %, а в Назарово, например, не более 10 %. Больных деревьев, имеющих какие-либо повреждения, в Назарово и Красноярске около 55 %, в Минусинске – 37 %.
