Новогодние праздники новостями не радовали. Доллар по-хамски рос, рубль трусливо падал, нефть-кормилица стала стоить в несколько раз дешевле минералки, фондовые рынки обвалились… Не говоря уж о происшествиях заурядных, которыми в праздники были переполнены криминальные сводки.
Народ, устав от длительного отдыха, лупил и резал друг друга в разных городах и весях страны почем зря.
К концу «каникул» все это так надоело – телевизор, Интернет, радио, движущиеся картинки, любые новости, – что многим уже хотелось поскорей к станку. Или в офис. У кого еще осталось то и другое.
И тут – бац! На самом излете осточертевшего отдыха, когда елки осыпались, пришла новость из Белгорода. Как обухом по голове. В одной из городских больниц доктор-качок убил пациента-доходягу. Да ладно бы просто новость – подробное видео!
Только не надо вот этого: «убийцей человека может назвать только суд», «он его не убивал, а просто ударил», «неизвестно, от чего тот умер, может, от водки», «вы не знаете всех деталей»… Не надо.
Вся страна увидела то, что увидела: был человек живой, а после удара по голове упал и стал мертвым. Какие вам еще нужны детали? Видеозапись (спасибо прогрессу) – страшная штука. Документ.
А что касается терминов («убил» или «нанес телесные повреждения, несовместимые с жизнью»), то давайте оставим эту казуистику специалистам – судьям, прокурорам и адвокатам. У нас же, на человеческом, а не протокольном языке, увиденное называется убийством. Пусть это здесь и неправильный термин с точки зрения Уголовного кодекса.
И тем страшней это убийство, что совершил его врач. То, что он сделал, не укладывается ни в какие моральные, профессиональные, человеческие рамки. И точка. Не о чем спорить. Пусть суд разбирается.
Однако нашлись люди в интернетах, и немало, которые все же стали оправдывать эскулапа. Больше всего их оказалось во врачебном сообществе. А вы, мол, знаете, какая тяжелая работа у врача в приемном покое провинциальной больницы? Пьянь, отморозки, хулиганье, грязные бомжи… Озвереешь тут. Подключились сотрудники скорой, у которых работа тоже не сахар. Припомнили десятки случаев, когда на их коллег нападали, били, резали и даже убивали. Как будто это оправдывает поступок белгородского врача. Некоторые так просто одобряли его: правильно сделал. Мужик.
Ничего себе «цеховая солидарность».
В одной из таких дискуссий я вежливо заметил: ребята, вы знали, куда шли. А если у вас настолько тяжелая работа и все достало, то, может, бросить ее к черту и заняться чем-нибудь полегче? В озеленители, например, пойти, цветочки высаживать? На меня тут же набросились: если мы все уйдем, то кто вас лечить будет?!
Ну, если так рассуждать, то давайте спросим у шахтера, водителя-дальнобойщика, геолога или пожарного – легкая ли работа у них? Не звереют ли они, проведя смену в забое, трое суток на обледенелой трассе, полгода в тайге без удобств или несколько часов на пожаре, вытаскивая из огня тех же маргиналов, которые по пьянке заснули с сигаретой в постели? Давайте им тоже предложим бросить свою работу. А ну как убьют они кого-нибудь на работе из-за того, что жизнь достала? Только, боюсь, тогда мы все – врачи, журналисты, каменщики и прокуроры – замерзнем без угля и нефти. Останемся без продуктов, которые некому будет подвозить в супермаркеты, сгорим в пожарах…
Все профессии важны, все профессии нужны. (Представил себе дворника, который лупит жильцов лопатой за то, что они бычки на тротуар кидают.)
Звереем мы, братцы, вот что с нами происходит. Просто звереем и готовы убить ближнего за косой взгляд и кривое слово. Ну а что делать, ведь жизнь такая?.. Она, скажу вам неприятную вещь, в ближайшее время не наладится. Дальше, обещает правительство, будет еще веселей. Экономическая ситуация, прямо говорят нам, такая, что настроение у народа вряд ли улучшится. И что, выйдем на улицы с дубьем, наполнившись агрессией, и начнем убивать друг друга?
Времена были и потяжелее. Обычно они как-то сплачивали, люди протягивали друг другу руку помощи, делились куском. Надо быть снисходительнее к ближнему, которому тяжело так же, как и вам. Даже если он ошибся. По возможности понять, простить. А не бить по голове.
