В сентябре этого года исполнилось 77 лет со дня рождения красноярского летчика и писателя Василия ЕРШОВА. Его не стало четыре года назад: сердце. Он без остатка отдавал всего себя любимой работе, людям, своим замечательным книгам. Они и сегодня будоражат душу.
Книги Ершова – о том, как устроена гражданская авиация, о людях, в ней работающих. Он рассказывает о внутренней кухне летной профессии, мифах и традициях, пилотском мастерстве и летчиках. Вы узнаете, как устроен самолет, почему он безопасен, как готовится и «делается» полет.
Да простят меня литературоведы, но Ершов писал об авиации интересней, чем Экзюпери. Его книги читаются как захватывающий детектив. При этом искушенный читатель с удовлетворением отметит в них не только знание автором описываемого предмета, но и хороший русский язык, увлекательный стиль, незатасканные мысли и глубокий анализ.
Писатель решительно сдергивает с летной профессии флер дешевой, обывательской романтики. Подчеркиваю: именно дешевой. Потому что Романтикой с большой буквы его книги пронизаны насквозь.
Вместе с тем они очень правдивы, местами горьки и пессимистичны – в той части, где Ершов рассуждает о причинах развала российской авиации в 90-х, о том, как плохо сегодня учат пилотов. И в то же время они полны лирики и любви.
Очень трогательно рассказывает автор о своих коллегах – стюардессах, авиатехниках, штурманах. С нежностью, с какой принято говорить о любимой женщине, вспоминает трудягу Ан-2. С огромным уважением отзывается о лучшем, по его мнению, пассажирском самолете в мире – Ту-154, на котором отлетал 23 года, из них 20 – в левом, капитанском кресле, потом много лет был инструктором в компании «Сибавиатранс», готовил будущих пилотов и командиров этого лайнера.
Он рассказывает о своих авиационных товарищах и учителях, увлекательно и с юмором вспоминает работу на Севере, который сделал из него настоящего пилота.
Книги Ершова имеют удивительное свойство: их невозможно читать наискосок. Залипаешь на любой странице, несмотря на то, что уже читал эту книгу не раз.
Готовя эту статью, открыл его «Страх полета», чтобы проверить какие-то детали. И, как всегда, застрял надолго, прочитал ее еще раз с начала до конца.
Это одна из последних его книг. 90-е годы, в стране творится не пойми что, в авиакомпаниях – тоже, люди разбегаются, экипаж в рейс собрать не из кого. Старый опытный командир спасает пассажиров и почти неуправляемый самолет, сумев посадить его на лед Байкала. И… Нет, не буду рассказывать, а то всю интригу сломаю. Отличный фильм мог бы получиться.
Прототипом главного героя был сам Ершов, хоть он и отнекивался – это, мол, «собирательный образ».
Делая новости для газеты, я иногда звонил ему после очередной авиакатастрофы, и он давал точные, взвешенные, профессиональные комментарии.
Последний раз мы с ним виделись лет восемь назад. Разговаривали через несколько дней после крушения самолета с пассажирами где-то на Севере. Причина была банальна – плохая подготовка экипажа.
Василий Васильевич сокрушался, что будь на месте этих молодых, плохо обученных ребят пилоты старой школы, которые не на электронику полагаются, а умеют «летать на руках», никакой катастрофы бы не случилось, все бы остались живы, так как ситуация была, в общем, стандартной.
Но парни просто растерялись, им не хватило опыта.
Родился Василий Васильевич в 1944 году в городе Волчанске Харьковской области в семье учителей. Окончил школу с золотой медалью.
Летать начинал на планерах в самодеятельном авиаспортклубе. Потом учился в Кременчугском вертолетном училище гражданской авиации. Однако вскоре часть курсантов перевели на Ан-2: стране нужна была армия авиаторов-«химиков» для сельского хозяйства.
Училище окончил в 1967 году с красным дипломом и выбрал Сибирь, Енисейский авиаотряд. Летал на Ан-2: северные поселки, геология, санавиация. В 1972-м перевелся в Красноярск. Там пересел на двухмоторный Ил-14. Потом был Ил-18, затем – его любимая машина Ту-154. Налетал около 20 тысяч часов, из них больше половины – только на Ту-154.
– Еще будучи пилотом-инструктором, даже не по должности, а по призванию, много думал о внутреннем мире летчика, об особенностях мастерства, о профессионализме, о познании мира… короче, о вечном, – рассказывал Василий Васильевич. – Вел дневники, куда записывал все нюансы полетов. Постепенно это превратилось в привычку. И накопилось 33 общих тетради, уже не только о полетах, а и «за жизнь». И я стал писать книги, в которых попытался дать людям представление, хотя бы элементарное, – что такое «небо, самолет, летчик», нюансы профессии.
Книги Ершова особенно полезно читать тем, кто боится летать. Гарантирую – страх полета уйдет навсегда! И вы полюбите небо, как любил его он, выдающийся пилот и отличный писатель.
Жалко было будить штурмана
«За зиму надо отдохнуть, сходить в отпуск, может, подлечиться в санатории. Надо пообщаться с семьей и друзьями… Зимой работы мало, а свободного времени достаточно.
Зато с мая интенсивность полетов начинает плавно увеличиваться. Норильчане и магаданцы везут детей на материк, нефтяники и шахтеры, отпахав на северах, начинают летнюю миграцию на берега Черного моря. И тут уж летчикам не до отпусков.
Я не знаю таких авиакомпаний, где летный состав приходил бы на работу утром, а вечером возвращался из полета домой. Такое было лишь на заре туманной юности, когда я летал на «кукурузнике» Ан‑2. Так и то мне еще повезло, что попал на транспортную работу в тайгу, а не на сельхозавиационные работы.
У «химиков» работа вообще не мед, а кроме того, из‑за термической болтанки в жару от нагрева земли полеты там начинаются с восходом, а заканчиваются с закатом, с перерывом на дневной отдых… в поле под крылом, ну, где‑нибудь в домике без удобств. Там тоже ночью не сон, а мучение. Но хоть урывками, а ночью можно все‑таки поспать.
Вообще, авиахимработы еще ждут своего художника: в эпоху развитого социализма это было массовое, огромного масштаба, нашествие аэропланов на бескрайние колхозные поля нашей необъятной родины.
Я пишу не о той каторге. Мне пришлось посидеть в раскаленной до пятидесяти градусов, открытой лучам солнца со всех сторон плексигласовой кабине, насмерть провонявшей удобрениями и ядохимикатами, всего один раз; впечатлений хватило на всю жизнь.
Пусть простят меня десятки тысяч великих тружеников «химии», отдавших здоровье ради закромов родины: я пишу только о том, свидетелем чего был сам. А вам, мои братья по небу, низкий поклон за ваш трудовой подвиг…
Рубашки с коротким рукавом хватает на пару месяцев: желтеет под мышками (показатель сложности посадки). Вечно мокрый: вода, минералка, соки – сочишься ими…
Режима нет, усталость хроническая, привычка спать в любых условиях – за штурвалом, на креслах в раскаленном салоне, в автобусе, в штурманской, на разборе…
Помню, как‑то, намаявшись ночью по задержке, рулили мы утром на старт в лучах зари.
Пионерским салютом мы солнце не встречали: прочитав контрольную карту на рулении и проконтролировав выпуск закрылков, Филаретыч упал на пульт и спал все те долгие три минуты, пока мы подруливали к исполнительному старту.
А я тянул секунды: надо уже было включать обогрев ППД и читать раздел контрольной карты «На предварительном старте», а штурман досматривал сон. И жалко было будить. Но прозвучала команда, Витя заученно щелкнул тумблерами, четко отдолдонил пункты карты; через две минуты мы неслись по полосе: «Двести двадцать! Двести сорок! Рубеж! Подъем!»
Из книги «Раздумья ездового пса»
Книги В. В. Ершова на proza.ru
Страх полета.
Раздумья ездового пса.
Рассказы ездового пса.
Откровения ездового пса.
Таежный пилот. Ан-2.
Аэрофобия.
Летные дневники. 1984–2002 годы.
