В Красноярский край Павел Васильевич переехал четыре года назад. Москвич по рождению, всю жизнь проработал в лесоперерабатывающей отрасли. Сначала строгал лес в Архангельской области, потом в Подмосковье. Сейчас перевел свое производство в Сибирь. Говорит: в центральной части России не осталось сырья для работы, трудно стало предпринимательствовать. А Красноярский край на древесину богатый, работать можно.
А что внутри?
Красноярский край – регион таежный. Лесные массивы простираются у нас с юга на север, занимают 160 млн га. Больше только в Якутии. На территории нашего края расположено 14 процентов всех лесов России, три процента мировых запасов. И по объемам расчетной лесосеки мы на первом месте в стране. В нашем регионе можно заготавливать более 90 млн кубометров в год.
Что представляет из себя это «зеленое море тайги»? Сверху, как в научно-фантастическом романе братьев Стругацких «Улитка на склоне», красивая пена листвы и иголок, а внутри… Что внутри? Проблемы.
– Одна из проблем, которая характерна для многих лесных субъектов, – давнее лесоустройство. Информация об основной части лесного фонда не обновлялась больше 20 лет, – говорит министр лесного хозяйства Красноярского края Димитрий Маслодудов. – Лес – живой организм. Он растет, болеет, там ведется хозяйственная деятельность (вырубают, выращивают, строят дороги и другие инфраструктурные объекты). И мы должны знать о запасах леса, его породном составе, о том, в каком состоянии он находится. Вторая проблема – недостаточные темпы лесовосстановления. Только если мы будем высаживать деревьев на площади в пять раз больше прошлогодней, то компенсируем выбытие прошлых лет от рубок, горения и болезней. Третья проблема – криминализация отрасли. У нас существует теневой оборот древесины. Объем нелегальной заготовки оценивается в 3– 3,5 млн кубометров в год.
В краевом минлесхозе понимают: все эти вопросы необходимо решать комплексно, ведь они тесно связаны друг с другом.
Все свалить на Поднебесную
Аналитики отмечают: лесные проблемы Красноярского края характерны для всей России. О необходимости изменить ситуацию в лесной отрасли на уровне Федерации заговорили еще 10 лет назад. Тогда впервые в Госдуме появилась идея запретить экспортные поставки леса. Цель – развивать собственную глубокую переработку и наладить лесовосстановление.
Фонд дикой природы констатировал: леса вырубаются нещадно. В результате нетронутые боры в России сократились до 225 млн га (общая площадь лесов в нашей стране 800 млн га), место вырубленных деревьев занимает молодая поросль с менее ценной древесиной и более примитивной экосистемой.
Одна из причин, как считают эксперты, в больших площадях земель неясного назначения, которые во время СССР передавались в пользование совхозам и с большими нарушениями процедур переводились в земли сельскохозяйственного назначения (в районах Красноярского края такие участки называют «белыми пятнами»). Сейчас они заросли промышленным лесом и пользуются спросом у недобросовестных пользователей. Другие причины – несоответствие формально заявленных участков вырубки фактическим, отсутствие восстановления лесов после вырубки в должном объеме и большой спрос на лес у нашего соседа Китая.
Кстати, к идее закрыть вывоз древесины в Китай вслед за законодателями в конце 2018 года вернулся министр природных ресурсов и экологии России Дмитрий Кобылкин. Но предложение не прошло: это больно ударило бы по российскому бизнесу. Кроме того, как отметила председатель Совета Федерации Валентина Матвиенко, все свалить на Поднебесную значит расписаться в собственном бессилии.
Сколько деревьев в лесу
Этого Красноярский край уж точно не намерен делать. Проблемы определены, цели поставлены. Осталось планомерно идти вперед. Пусть трудно, с препятствиями – но идти.
Месяц назад в крае появилась Лесная хартия. Как говорит министр лесного хозяйства, значение этого документа трудно переоценить.
– Лесную хартию подписали семь крупных лесозаготовительных компаний, на долю которых приходится более половины всех рубок. Власть и бизнес берут на себя повышенные обязательства по лесоустройству. И в первую очередь – на интенсивно используемых территориях, а это около 40 млн га, – поясняет Димитрий Маслодудов. – Привлекая арендаторов (они могут инициативно проводить лесоустройство), мы увеличим скорость актуализации информации о лесах в четыре раза. Кстати, в прошлом году лесоустройство проведено на площади почти миллион гектаров, 80 процентов земель лесоустроено арендаторами.
Власти отмечают: лесоустройство крайне необходимо не только для того, чтобы распределять лесные участки между арендаторами, но и для проведения восстановительных работ. Правда, сегодня таксация проводится традиционным способом: специалисты выезжают в лес и осматривают. Представьте, сколько времени уйдет на то, чтобы инвентаризировать всю нашу тайгу!
– Необходимо применять новые технологии, – уверен министр лесного хозяйства. – Край стал пилотной площадкой по апробации космических методов лесоустройства. Федеральным органам власти, экспертам, научному сообществу пришла идея инвентаризировать леса из космоса: посчитать деревья по определенному алгоритму, наложив на карты. Эту работу проводит федеральное бюджетное учреждение «Рослесинфорг», которое подчиняется Рослесхозу. Его представительство есть в нашем крае.
Благодаря взгляду из космоса мы можем ускорить лесоустроительные работы в несколько раз. И уже через пять лет будем знать запасы и состояние «зеленого моря» на всей активно используемой лесной территории региона. Уже нынче работы по лесоустройству будут проведены в Эвенкийском, Богучанском, Кежемском, Енисейском и Ужурском районах.
Эксперты отмечают: инвентаризация поможет ликвидировать и некоторые теневые схемы оборота древесины. Если минлесхоз будет точно знать, какими запасами обладает, предприниматели не смогут, скажем, занизить в отчетах количество заготовленного леса.
Как вернуть долги природе
По данным Стратегии развития Лесного комплекса Российской Федерации до 2030 года, искусственное лесовосстановление занимает всего лишь 18 процентов от всей площади разрешенной сплошной рубки. Этого крайне мало, чтобы вернуть зеленым запасам статус возобновляемых.
– Да, у нас накопились долги. И сейчас недостаточно просто выровнять ежегодные объемы вырубленных, погибших и выгоревших участков с объемом лесовосстановительных работ, – сказал в своем интервью одному из интернет-ресурсов председатель комитета Госдумы по природным ресурсам, собственности и земельным отношениям Николай Николаев. – Требуется эту планку перекрыть и ежегодно процентов на 20–30 восстанавливать лесов больше, чем их уходит. Только так мы сможем оплатить возникшие долги перед природой и будущими поколениями.
В Красноярском крае сегодня восстанавливается только половина всех выбывших лесов.
– Рубки происходят на площади 126 тысяч га. В 2018 году мы увеличили объемы лесовосстановления на 20 процентов и высадили деревья на 70 тысячах гектаров – 60 процентов от вырубленного, – рассказывает Димитрий Маслодудов. – Но мы должны восстанавливать и тот лес, который уничтожается вредителями и пожарами. Лесовосстановление необходимо проводить ежегодно на площади 150 тысяч га. Сейчас мы к этим работам привлекаем арендаторов.
По существующему законодательству арендаторы заключают с государством долгосрочные договоры: берут лесные угодья на 49 лет и обещают не только вырубать деревья, но и пополнять на своем участке выбывший фонд. Кстати, недавно вступил в силу закон о компенсационном лесовосстановлении, и теперь посадки будут проводить все, кто вырубает леса, в том числе в ходе геологического изучения недр и разработки месторождений полезных ископаемых, строительства линейных объектов.
Субъект несет ответственность за восстановление леса на остальной территории гослесфонда – там, где идут пожары и санитарные рубки поврежденных вредителями деревьев, а также там, где поработал малый и средний бизнес, заключивший годовой контракт на заготовку (он платит за использование лесов и высаживать деревья не обязан).
Плата за использование лесов попадает в бюджет, перераспределяется на решение важных социальных задач. Например, в 2018 году по этой статье в краевой бюджет поступило 1,2 млрд рублей, а в федеральный 2,1 миллиарда. И это не считая налогов предприятий лесного комплекса. Из федерального бюджета поступают субвенции на финансирование лесного хозяйства (за 2018 год краю выделено 1,4 млрд рублей). В минлесхозе отмечают: этих средств, к сожалению, не хватает на восстановление леса в необходимых объемах. Материальная база лесхозов не обновлялась с советских времен. В прошлом году ситуация изменилась: краевой минлесхоз начал модернизацию питомников, в 2019-м в лесничества придут деньги в рамках федерального проекта «Сохранение лесов» национального проекта «Экология». За три года – с 2019-го по 2021-й – из федерального бюджета в край поступит полмиллиарда рублей. Планируется приобрести специализированную лесохозяйственную технику и оборудование (тракторы, плуги, культиваторы, лесопосадочные машины, бороны, сеялки, кусторезы, корчеватели), а также создать запасы семян для лесопитомников.
Благодаря федеральной поддержке в этом году в крае уже увеличатся объемы лесовосстановления. Посадочный материал – более 26 млн саженцев и более 10 тонн семян хвойных пород – был готов к началу сезона.
У нас есть проекты
Федеральная поддержка и повышенные обязательства арендаторов внушают оптимизм. Да и новые технологии, о необходимости внедрения которых в лесную отрасль так много говорит наука, уже на подходе.
– Наиболее эффективный механизм внедрения новых технологий – реализация приоритетных инвестиционных проектов, – считает краевой министр. – Одно из условий при согласовании крупных программ в лесной отрасли – обязательное создание семенного селекционного центра. Это большая фабрика, где в ускоренном режиме будут выращиваться саженцы, сеянцы, создаваться та база, которая разойдется по гослесфонду края для восстановления утраченных деревьев.
Один из подобных проектов начнет реализовываться в Богучанском районе. Меморандум о начале строительства здесь целлюлозно-бумажного комбината был подписан на Петербургском международном экономическом форуме, который прошел в начале июня.
Другой крупный инвестор запланировал строительство в крае селекционного центра, где саженцы сосны и ели будут выращиваться по новейшей технологии – с закрытой корневой системой. Это ускоряет созревание растения. Саженец вырастает буквально за год.
– И в лесхозах существует 28 питомников для выращивания посадочного материала, – отмечают в минлесхозе. – В прошлом году мы начали оснащать их тракторами и мульчерами – появились дополнительные деньги благодаря участию в торгах на лесной бирже.
Торги в помощь
Торги на лесной бирже – новое направление для лесхозов Красноярского края. В конце прошлого года первые шесть хозяйств выставили свои лоты и были приятно удивлены: древесина, которая вырубается в гослесфонде во время санитарных рубок (больные, изъеденные вредителями деревья), может приносить хороший доход.
– Мы и раньше проводили аукционы, но в помещении лесничеств. И многие обвиняли нас в нарушении процедур, в том, что мы сами выбираем участников, – рассказывает НКК руководитель Красноярского лесничества Олег Кудрявцев. – А теперь на электронной площадке – написали заявку, подготовили лоты, брокеры выставили их и провели торги в соответствии с законом о биржевой торговле. Кто будет победителем и за какую цену купит, определит аукцион. Но не менее минимальной ставки. И участники торгуются, повышают ставки.
Олег Анатольевич уверяет: торги на лесной бирже намного выгоднее лесхозам, потому что приносят лучший результат. Во-первых, это полная прозрачность процесса, а во-вторых, больший доход.
– Еще в начале года на наших аукционах средняя цена за кубометр леса была 560–600 рублей. А сейчас у нас есть лоты по 900 и тысяче рублей! – Видя мое удивление, руководитель лесхоза поясняет: – Да, это низкосортная древесина, но она все равно товарная. А благодаря лесной бирже информационное поле расширяется. Если раньше про нас знали только те, кто работал в нашем районе, теперь лес покупают жители других регионов.
Кудрявцев хвалится: полгода на лесной бирже, а доходы лесничества от продажи «санитарок» выросли в три раза. Деньги эти пошли на повышение зарплат работникам и лесовосстановительные работы. Федеральных средств на это до сих пор выделялось мало: расценки на работы устаревшие. Например, только на подготовку почвы выделяется 600 рублей, хотя в реальности это стоит несколько тысяч.
Государственное задание – проводить санитарно-оздоровительные мероприятия на своих территориях – 60 лесхозов края имели и до выхода на лесную биржу. Лесопатологи выявляют больные и поврежденные деревья, а лесхозы сами или с привлечением подрядчиков их рубят и вывозят из леса, чтобы не заражать другие деревья. Как сказал Олег Кудрявцев, продажа продукта санитарных рубок – источник для повышения зарплат и латания дыр технической базы. Без этих средств лесхозам пришлось бы тяжело.
– У нас нет сплошных санитарных рубок, ведь Красноярское лесничество – защитные леса и зеленые зоны. Объемы маленькие. А к нам предъявляют немало претензий – выпиливаем хороший лес, – с горечью говорит лесник. – Я с лесным образованием и долгим опытом работы в лесной отрасли не смогу визуально по коре определить, здоровое дерево или нет. Это подтверждают только лесопатологические инструментальные обследования. Обидно, что существует негативное мнение о лесниках. Нужно разделять лесопромышленников, лесопользователей и нас, лесников. Мы не делаем ставку на древесину как на товар. Для нас важнее защита и воспроизводство зеленых насаждений.
В конце прошлого года в торгах на лесной бирже участвовали только шесть лесничеств, в этом свои лоты выставили более 40. В минлесхозе отмечают: за пять месяцев средняя минимальная цена выросла почти в два раза, лесничества только на разнице в цене заработали 120 млн рублей. Наши хозяйства вышли на первое место в стране по объему продажи лесоматериалов на бирже.
Следующий этап, говорят в минлесхозе, – вывод на биржу коммерческих лесозаготовителей. Пока бизнесмены к этому новшеству относятся с осторожностью – для чего нужен посредник между продавцом и покупателем? Хотя несколько крупных компаний, работающих «в белую», уже видят плюсы прозрачности этих торгов.
Р. S. В следующем номере мы продолжим лесную тему – расскажем, как поступит министерство лесного хозяйства с деревьями, выросшими на «белых пятнах», а также о том, какие новшества ожидают сельчан, приобретающих лес на собственные нужды.
