Красноярский краеведческий музей недавно отпраздновал свое 131-летие. Не все коллекции, которые здесь хранятся, доступны посетителям. И не важно, что экспозиция постоянно обновляется. В залах можно увидеть лишь малую часть экспонатов из запасника музея. Его фонд насчитывает более полумиллиона различных раритетов. В хранилища посетителям вход закрыт, но для журналистов НКК сделали исключение.
Три кита севера края
В естественно-научный отдел краеведческого музея мы пришли посмотреть на готовящуюся выставку, посвященную китам. Эти крупные млекопитающие обитают на территории Красноярского края, а иногда даже заходят в Енисей. Именно скелет такого кита и станет основой новой экспозиции.
– Реконструирован скелет одного из самых мелких китов, обитающих в акватории Северного Ледовитого океана, в том числе в Карском море, которое омывает Красноярский край, – рассказывает заведующий естественно-научным отделом Игорь Гаврилов. – Это зубатый кит белуха. Он хищник. Самый крупный достигает двух тонн при росте шесть метров. А у нас не самая крупная особь – 2 метра 60 см в собранном виде.
Скелет белухи вот он – уже красуется в центре зала. Кости выбелены временем. Еще бы – в запасниках музея они пролежали 100 лет! Скелет привезли в Красноярск в 1920 году с устья Енисея, где он был найден. И с тех пор не доставали.
– По инвентарным книгам мой сотрудник нашел в фондах палеонтологического сектора цельный скелет китообразного – 187 костей, – поясняет Игорь Гаврилов. – Посмотрели, посчитали: костей достаточно, чтобы воссоздать подлинный облик животного.
Правда, говорит ученый, нескольких деталей все же не хватает. Например, хвостовых хрящей – они не сохранились. А также костей половых органов. И это не шутка в стиле сериала «Интерны». У китов действительно есть такие кости. Это позволяет им спариваться в самой холодной морской воде.
Скелет уже готов к выставке – позвонки, как бусины, нанизали на металлический стержень. Ждет, пока будет готов макет белухи в натуральную величину. С идеей воссоздать образ 100-летнего кита выступил научный сотрудник отдела Евгений Екимов. Он же взялся за изготовление модели из пенопласта. Сейчас кит уже практически готов к транспортировке в музей – осталось покрыть белой краской, ведь на то она и белуха (белый окрас кит приобретает на третий-четвертый год жизни).
Впрочем, и это еще не все. Выставка представит сразу трех китов разных размеров, обитающих в Северном Ледовитом океане. Вот, например, фрагмент челюсти гренландского кита. Эта кость долгое время экспонировалась в основном зале краеведческого музея рядом со скелетом мамонта. Потом ее убрали в запасник.
– Этот кит третий по величине после сервала и финвала, – показывает Игорь Гаврилов. – Гренландский кит (максимальная длина 22 метра, вес до 150 тонн) обитает по всей акватории Мирового океана, но большая часть – в Северном Ледовитом океане. Он мог к нам зайти.
Есть здесь и фрагменты финвала (длина до 24–27 метров, вес до 70 тонн) – второго по величине кита. Обитает он также в акватории Северного Ледовитого океана. Музею был передан в 1951 году Диксонским рыболовным заводом. Скорее всего, его добыли в Енисее: в 1950 году несколько особей этого кита видели в 400 км от устья вверх по Енисею.
Экспозиция будет называться «Киты: от великанов до пигмеев». И можно не сомневаться – станет уникальной. Ведь большинство жителей Красноярского края никогда не видели этих животных. Да и экспонаты, хранившиеся в запасниках музея, впервые будут выставлены на сибирской территории. Специалисты отмечают: киты хорошо представлены в столичных и дальневосточных музеях, а вот от Урала и до Якутии их нет. Красноярский краеведческий в этом выгодно отличается от своих коллег – сможет продемонстрировать всю мощь китов.
Морская канарейка
Все животные делятся по рассудочной деятельности на несколько категорий. Самые высокоинтеллектуальные – вороны, собаки и китообразные. Киты – стадные животные, они под водой издают различные звуки и так обмениваются информацией. А белуху и вовсе называют морской канарейкой за огромное разнообразие звуков, которое она воспроизводит. Китов начали добывать ради ворвани (жира), его использовали для освещения европейских городов. Китовый жир заливали в уличные фонари вплоть до открытия нефти.
Затем эти млекопитающие пошли на мясо. В советское время в красноярских магазинах можно было встретить котлеты из кита. Сейчас добыча китов регулируется квотами, устанавливаемыми Международной китобойной комиссией.
Первые серии
Музейные кладовые – место уникальное. Здесь не только экспонаты, даже бирочки к ним и мебель – история. Из полумиллионной коллекции 60 тысяч – в естественно-научном отделе. Коллекция птиц, жуков и бабочек в свое время была основной, с нее начинался красноярский музей.
Три этажа ничем не примечательного здания на улице Калинина буквально напичканы историческими и научными ценностями. Многие из этих коллекций собраны первым директором краеведческого музея Аркадием Тугариновым в конце XIX – начале XX века. Удивительно, что за годы потрясений и лишений, которые пережила наша страна, а вместе с ней и Красноярский край, не потеряно ни одной единицы хранения. Они стоят на полках и лежат в специальных шкафах, как новенькие.
Вот, например, чучело сибирской косули. Оно – ровесник нашего музея. 130 лет!
– Наша научная коллекция входит в число пяти самых крупных в России, – хвалится Игорь Гаврилов. – После зоологических музеев академии наук в Санкт-Петербурге и в МГУ, Дарвиновского музея Томского университета. А среди краеведческих музеев страны нам нет равных.
В орнитологической коллекции семь тысяч единиц хранения. Всех этих птичек, яйца, гнезда начали собрать еще в 1880-х годах.
Научную коллекцию еще называют тушками. Это определенным образом заготовленные птицы. Их шкурки выделаны и набиты ватой. Каждого вида по несколько десятков экземпляров. Используются они в научных целях. Чтобы изучить эволюцию птичек, в Красноярск приезжают ученые из различных регионов России и даже из-за рубежа.
– Вот один из самых красивых видов – иволга, – показывает заведующий естественно-научным отделом. – Ее еще называют лесной флейтой. Правда, Есенин обманул, написав «Где-то плачет иволга, схоронясь в дупло». Иволги в дуплах не гнездятся, они делают колыбельки.
На лапках чучел бирки: «1858 год, Бирилюсский район, село Петровка», «1898 год, остров Татышев». Собирал их один из старейших хранителей музея – политический ссыльный из Белоруссии Михаил Киборт.
Активнее всего заготавливались экспонаты как раз в конце XIX – начале XX века и в 1950-е годы. Уже в 1970–1980-е годы научный интерес к пополнению коллекций начал угасать, а после перестройки ездить в экспедиции и находить все новые и новые виды птиц стало сложно. Но и сейчас научная коллекция пополняется. Или силами самих сотрудников хранилищ, или красноярцы приносят в отдел найденные тела птах.
В каждом ящике – свое собрание. Например, серийная коллекция дроздов, соловьев и других пернатых. Людей, которые их заготавливали и изучали, уже нет, а дело живет и служит науке.
В темном-темном шкафу
В энтомологическом отделении хранится немного меньше экземпляров, чем в орнитологии, – пять тысяч. От экзотических бабочек до обычных сибирских капустниц, лимонниц и парусников, масса жуков разных размеров. На выставки их не возят: малейший толчок – и насекомое может сломаться. Показывают редким посетителям. Вот и нам повезло.
– Старинным экспонатам около 100 лет, – поясняет нам научный сотрудник фонда энтомологии Марина Амзаракова. – Их нужно правильно хранить. Самый главный вредитель – кожеед. Коробка должна быть герметичной, чтобы он не пробрался. И стоять в шкафу: свет разрушает цвета на крыльях бабочек.
Если млекопитающие и птицы уже изучены вдоль и поперек, насекомые так и остаются своеобразной терра инкогнита. Ученые говорят: эта группа животного мира до конца не изучена. Даже сегодня можно найти уникальный вид и назвать его своим именем.
Зуб из кайнозойской эры
Иногда раритеты из хранилищ выезжают на выставки. Например, пользуются спросом промысловые виды зверей и птиц, гербарии (в ботанической коллекции 30 тысяч единиц хранения). Сейчас, например, готовят к выставке коллекцию моллюсков.
Хранителям есть что показать. Открываешь шкаф, а там… шкура путоранского волка – 2,5 метра в длину. И это еще не самый крупный экземпляр. Или рысь, белка, соболь, горностай. Муляжи грибов, произрастающих в Сибири. И даже череп человека, жившего на территории Хакасского каганата 1,5–2 тысячи лет назад, кости такого же древнего медведя.
Или зуб мамонта. Только при ближайшем рассмотрении понимаешь, насколько большим и… безобидным было это животное. Ведь зубы у него приспособлены только перетирать пищу, а никак не рвать и кусать ее.
