Когда происходит отфутболивание? Большое интервью Дениса Петровского

Спорт как модное движение сегодня охватывает все больше жителей Красноярского края. Сейчас уже редкость, когда встречаешь человека, который не занимается какой-то спортивной активностью. Это, конечно же, хорошо, но почему такое происходит? Почему всем внезапно понадобились спортивные площадки в крае, если раньше спокойно могли играть в футбол на любом пространстве? Почему, когда появился запрос на здоровый образ жизни, еще продолжают существовать какие-то проблемы не только у жителей районов большого региона, но и совсем рядом — в Красноярске? И самое важное — можно ли обычному жителю края повлиять на решение какого-то вопроса в спортивной индустрии?

Год назад мы встречались и знакомились с руководителем спортивного ведомства края. Теперь же и. о. министра спорта региона Денис Петровский рассказал нам в подробностях о решениях проблем в отрасли, существующих вопросах, а также, что явно многим интересно, ответил на вопрос про личную жизнь (но для этого надо дочитать до конца).

«Важна командная работа»

— Прошел год с вашего прошлого интервью НКК. За этот год в вас что-то поменялось как в министре? Эмоциональные, может, изменения произошли или управленческие?

— Многое поменялось с точки зрения выстраивания режима работы, взаимодействия с коллегами и так далее. Мы недавно были в Подгорном. Там Игорь Воробьев, меценат и триатлет-любитель, открывал комплекс, построенный за собственные средства, сказал классную вещь: «Если бы я знал, с чем придется столкнуться тогда, то, возможно, и не взялся бы». Конечно, Игорь Иванович немного лукавит. В любом случае он бы вписался в это дело, даже зная те объемы, с которыми придется столкнуться. Потому что, когда ты видишь результат – ты получаешь удовольствие. Так и у меня.

Если бы год и восемь месяцев назад знал, с чем придется столкнуться, я бы задумался… Но сейчас вижу результаты и, конечно, получаю удовольствие.

— Тезис о том, если работа в удовольствие — работать легче. Он остается?

— Я думаю, да. Это по-прежнему ключевое, потому что, когда ты получаешь удовольствие от того, что ты делаешь, — хочешь этим заниматься дальше. Но главное, чтобы было разделение четкое. Я слышал ту версию, что хорошо, когда работа является твоим хобби, но нет. Хобби должно быть хобби — возможность отвлечения от работы. А работа просто — в удовольствие. Если даже в ней у тебя много трудностей и сложностей — ты получаешь удовлетворение от их преодоления и достижения определенного результата.

— Часто слышим про межведомственные взаимодействия, про партнерство между разными учреждениями или даже министерствами. Есть ли взаимное сотрудничество сейчас у вас с коллегами? Или все же министерства — это автономный ресурс?

— Нет, это как раз невозможно. Потому что тут важна командная работа. Если говорить о взаимодействии, то оно у минспорта выстроено со всеми. Просто с кем-то в большей степени, а с кем-то в меньшей, потому что с кем-то меньше пересекаемых тем.

Министерство образования — это, наверное, исторически так сложилось, что мы работаем, потому что наши аудитории пересекаются. Плюс с этого года еще появились изменения в Федеральном законе о физкультуре и спорте, так называемый «закон о гармонизации спорта и образования», где у нас спортивные школы возвращаются в дополнительное образование.

Конечно же, ключевое министерство, с кем в первую очередь всегда нужно взаимодействовать, — министерство финансов. Потому что без минфина реализация госпрограмм и развитие физической культуры и спорта в Красноярском крае вообще невозможно. Министерство строительства. Все наши спортивные объекты — это дискуссии с минстроем, обсуждения и корректировки.

Кроме того, у нас есть министерство соцразвития, где тоже аудитории пересекаются, а тем более сейчас, когда идет работа с теми, кто вернулся из зоны проведения СВО, по части льгот для многодетных семей, мероприятий для лиц с ОВЗ. У нас тут много совместных пересечений. Не столь, наверное, очевидно, но министерство цифрового развития. Цифровая трансформация сейчас и в области спорта затрагивает все муниципалитеты. Современные тенденции диктуют свое. Цифровая трансформация и в целом в рамках федерального законодательства как необходимая норма, и с минцифрой мы также обсуждаем и дискутируем в части создания каких-то новых цифровых проектов или сервисов по качеству услуг для жителей края.

Работаем с минкультом. Церемонии открытий и закрытий, которые мы проводим, это при взаимодействии с коллегами из культуры. Наша филармония, всевозможные театры и ансамбли — без них это было бы невозможно.

«Футбольный бюрократизм»

— Не просто так вопрос появился. У вас понимание взаимодействия есть, а у обычных людей в крае такого понимания нет. Например, типичный житель условного Кодинска желает, чтобы построили спортплощадку на окраине отдаленного от краевого центра города. Он идет в первую очередь не в спортивные управления, ведомства и так далее. Он идет в мэрию и говорит, что нужна спортплощадка. Правильно ли это? Что делать обычному жителю края, чтобы не потеряться в этих бюрократических нитях и как-то сразу обратиться в минспорт с инициативами, если есть такой инструмент, где он уже получит необходимые ответы?

— В минспорт можно обратиться напрямую в любом формате, который удобен: есть форма обратной связи на сайте, адрес электронной почты, даже обычным письмом можно направить свою просьбу, идею или предложение. Дальше мы сформируем ответ. За последние полгода мы внутри себя коллег и сотрудников минспорта переориентировали на то, как нужно реагировать на запросы населения. Есть служебная, деловая переписка межведомственная — там вы часто можете встретить сухой стиль с отсылкой на нормативный документ.

Когда обычный человек получил такой ответ — он воспринимает это как некий «футбольный бюрократизм» и отписку, то есть его «отфутболили». Мы сейчас даже разъясняем порядок обращения. Сначала нужно обратиться в муниципалитет, пишем: порядок обращения такой, мы изучили ваш вопрос, проанализировали вашу территорию, такой процент оснащенности спортивными объектами считаем целесообразным, просьба обратиться… и прикрепляем наш ответ, например, главе.

В некоторых случаях даже глава, когда обращается, — он обращается не на основании личных «хотелок», а на основании инициативы граждан. Важно еще, чтобы этот ответ был «человечным». Там должна быть содержательная часть, где пошагово прописано, как надо действовать, и в то же время это не выглядит как «чиновничий стиль».

— То есть житель края, если захотел детскую спортивную площадку, может обращаться в минспорта и не искать, где начинается работа минспорта и заканчивается работа другого ведомства? Не будет «перефутболивания» человека в этом случае?

— Нет, «перефутболивания» в адрес человека не будет. Если надо, мы сами перенаправим ответ в соответствующее ведомство.

«Наблюдается нехватка спортивных инструкторов»

— Если в целом про край говорить, то какие основные проблемы можете выделить?

— По-прежнему считаю важным и приоритетным создание инфраструктурных условий. И у нас в рамках этого направления большую помощь оказывает нацпроект «Демография», составной частью которого является федеральный проект «Спорт – норма жизни». Закупается инвентарь, строятся спортивные площадки. То есть идем дальше, кроме регионального бюджета есть федеральные средства. Но а кто впоследствии на этих площадках работает? Сейчас наблюдается нехватка спортивных инструкторов, которые бы не только организовывали работу с населением, но и делали бы это интересно.

В этом году запущен экспериментальный проект по инициативе прокуратуры края «Дворовый спорт». Выбрано пять муниципалитетов, где введены ставки спортивных инструкторов. Проработаны со стороны муниципалитетов программы, по которым они работают. Например, в Уярском районе больше всех занимаются спортом в свободное время люди старшего возраста. Им интересна северная ходьба. Где-то наиболее активен младший и средний возраст. Там другие виды спорта и направления.

Вместе отрабатываем какие-то народные активности, игры, но исходя из опыта советского прошлого: «Палка-банка», «Вышибала» и так далее. Здесь подкупает простота, и в то же время это игры, где есть азарт.

Примеры, а мы занимались темой с Красспортом, показывают, что это интересно и детям, у которых нет ностальгии по советскому прошлому, и взрослым, которые жили при СССР, —  это для них возможность «окунуться» туда спустя 20—30 лет. Поэтому в сентябре мы хотим подвести предварительные итоги, собрав информацию с этих экспериментальных площадок, и, понимая, какой есть результат и новый охват, — в следующем году увеличить количество территорий, которые будут этим заниматься.

— А на минспорте ощущаются демографические проблемы из территорий? Из муниципалитетов явно приходят запросы на площадки или для взрослой аудитории, или для сильно детской? Есть ли в территориях аудитория «работающей молодежи» или даже по запросам чувствуется, что не хватает этой аудитории?

— Как раз нет. У нас в целом по краю активный возраст занимающихся физической культурой и спортом, согласно статистике,  — взрослая работающая молодежь. Поэтому задача, как это странно не прозвучит, охватить «серебряный возраст». Они есть, но часто не охвачены системно. Придумать для них досуг, организовать их какие-то группы, которые будут систематически заниматься физкультурой и спортом — такая серьезная задача. Потому что молодежь уже состоит в различных физкультурно-оздоровительных клубах, спортивных секциях и тому подобное.

«Одна из глобальных задач — это улучшение взаимодействия с клиентом»

— Вы говорите, наверное, в каждом интервью, что событийность и организация массовых праздников из обычных спортивных состязаний — это результат работы министерства. И таких событий явно стало больше. Какая все же цель таких событий? Больше детей в секциях или больше доходов у спортивных клубов?

— На самом деле все имеет место быть, вопрос только в том, что первичное. Наверное, если мы исходим из методологии клиентоцентричного подхода, одна из глобальных задач — это улучшение взаимодействия с клиентом. Мы сейчас про аудиторию, имея в виду посетителя, зрителя — клиента. Если в целом, что входит в задачи клиентоцентричности, то повышение качества уровня удовлетворенности его интересов и потребностей. Поэтому глобально, когда мы говорим, что хотим из каждого спортивного мероприятия сделать событие, куда можно прийти с семьей и детьми, — это для реализации подобных задач. Тогда будет не так сильно важно: спорт или культура, если глобально стоит клиентоцентричный подход, который глава края сейчас ставит в задачи перед всеми отраслями.

Мы еще год и восемь месяцев назад не знали об этой задаче, но уже работали в этом направлении, потому что это современно и правильно. А дальше уже получается достижение локальных целей. Проводим мы какое-то событийное мероприятие, допустим, чемпионат России по фигурному катанию.

Прошло мероприятие — пошли родители с детьми в секцию фигурного катания. Это почти всегда вне зависимости от того, какой это спорт. Как только прошла какая-то крупная «событийка» — родители ведут детей на хоккей или фигурку, ну смотря что проходит.

Если говорить про доход спортивных клубов, то тоже имеет место быть. Потому что перед каждым из спортивных профессиональных клубов стоит задача зарабатывать внебюджет. А это что? Работа с рекламодателями, партнерами и самое очевидное — билетная программа. Реализация «билетки» — самый прямой доход, который есть у любого клуба. Даже если они отвратительно работают с рекламодателем, то так или иначе какое-то количество билетов реализуется.

— Им ставится прямо такая задача по заработку внебюджетных средств? Даже не рекомендация?

— Да, безусловно. Полностью переходить на внебюджетное обеспечение наших клубов в нынешних реалиях — это утопия, но зарабатывать внебюджет клубы обязаны.

Это является одним из критериев оценки деятельности менеджмента того или иного спортивного клуба: сколько средств по итогам сезона привлекли, сколько средняя посещаемость, какова работа в социальных медиа с аудиториями, какова работа с рекламодателями и, если исходить из курсов любого спортивного менеджмента, самое очевидное: когда вы приходите на спортивное событие и видите много стандартных баннеров с надписью Красноярский край — это говорит о том, что менеджмент не смог продать рекламное место, что тоже является одной из оценок эффективности работы.

— Есть еще такое понятие «спортивный туризм». Все те события, которые у нас за год и восемь были: и приезд Овечкина, и приезд фигуристов, которые медийно освещали всю жизнь в Красноярске. Вот такие мероприятия со звездами — они влияют на «спортивный туризм»? И в целом событийное направление как составляющая туризма развивается у нас или что нужно, чтобы мы до этого дошли?

— Тут должен поправить. «Спортивный туризм» — это официальный вид спорта, а о чем мы говорим — это событийный туризм, составляющая которого — спорт. Безусловно, любое крупное спортивное событие – это, на мой взгляд, формирование имиджевой привлекательности региона. По итогам прошлого года могу сказать: у нас увеличилось количество обращений крупных промышленных компаний, которые желали бы провести и теперь уже провели в Красноярске свои корпоративные соревнования всероссийского масштаба. Поверьте, они спокойно могли бы провести их в Москве. Но, зная, что в Красноярске есть современные спортивные объекты, на которых можно проводить соревнования, нормальный аэропорт, гостиницы, а еще на Торгашинский хребет по лестнице можно подняться, они приезжают сюда. Для нас какая выгода? А люди, регион зарабатывают.

Мы какие-то соревнования компаний проводим под ключ, когда они полностью платят за организацию мероприятий, или спортивные объекты предоставляем в аренду.

Если уходить в примеры. Когда я работал в Сочи в «Формуле-1» мы, когда выстраивали диалог с субъектом, как раз говорили о том, что в любом случае Краснодарский край и Сочи получают косвенные доходы от проведения такого крупного события за счет того, что приезжают делегации, спортсмены, зрители. С этой точки зрения – да, каждое большое спортивное событие привлекательно.

— А есть еще такое понятие, которое использовалось у нас, — послы Универсиады. Сейчас к нам буквально недавно приезжала Светлана Мастеркова на День Ачинска. И она везде в соцсетях и СМИ говорит, что она про Сибирь, Красноярский край, Ачинск. Сейчас в медиаполе активно проявляет себя Мирра Андреева. У министерства нет идей, чтобы не заполучить, а представлять их как лидеров мнений для продвижения территории в мировом медиапространстве. Или есть им какие-то рекомендации?

— Это классика жанра. Есть лидеры мнений, через которых продвигается та или иная отрасль. Мы в этом смысле не исключение, если говорить о целенаправленности. Даже чуть шире стараемся выходить, просто, наверное, программу конкретную не сделали. Но иногда исходим из ситуативки и используем не только звезд спорта для этого.

Самый наглядный пример — приезд Филипа Киркорова в этом году. Логика была примерно такая: артист выступает на объекте спорта — во Дворце им. Ивана Ярыгина со своим концертом. И у нас возникла идея — попробовать его завлечь. Как это сделать? Так как находимся на острове Отдыха, где есть «Керлинг Арена», предлагаем сыграть в керлинг. Этот вид спорта доступен всем. С Киркоровым было 100 % попадание, потому что артист приехал со своим пулом федеральных медиа, которые после игры опубликовали везде свои материалы.

В своих соцсетях он рассказал, как все было здорово и как ему понравилось играть. После этого нам последовал звонок из Федерации керлинга России, которые сказали: «Вау, круто! Это было не просто продвижение керлинга в Красноярском крае — вы продвинули его на всю страну». Через такие яркие медиаперсоны, конечно, нужно продвигать либо какой-то вид спорта, либо объекты спорта. Возвращаясь к идее о том, чтобы к нам приезжали компании и проводили соревнования, важно показывать наши крутые объекты, на которых можно проводить большие серьезные спортивные мероприятия.

— Это двустороннее движение. Мы продвигаем Красноярский край не только через своих, но и через приезжих?

— Да, которые тоже являются лидерами мнений. Это новая аудитория. Если у наших уже есть сформировавшееся ядро, то те, которые приезжают, — они будут распространять информацию о крае на свою аудиторию и свои субъекты.

Про Мирру Андрееву могу сказать, что мы сейчас с Академией летних видов спорта прорабатываем возможность, когда будет небольшое окно между соревнованиями, чтобы они вместе с папой приехали в Красноярск, а мы бы их поблагодарили за все, что они делают. Мирра же при каждом удобном случае в интервью вспоминает про свой родной город.

— Ждать ли нам продолжения «нити событий»? Можно раскрыть ближайшие планы на крупные события?

— В первые выходные сентября — Всероссийский турнир на призы олимпийского чемпиона Алексея Шумакова. Он ежегодный и всероссийский, но примечателен тем, что 40-й будет. Как много еще таких турниров проводят? Самому Алексею Васильевичу спустя три дня после турнира, 7 сентября, исполнится 75 лет. Большое событие. Мы хотим его чуть-чуть в новом формате сделать. Уже точно можем сказать, что поздравить юбиляра приедет его друг-соратник заслуженный мастер спорта СССР, призер Олимпийских игр, чемпион мира и Европы по греко-римской борьбе Владимир Васильевич Чебоксаров. Это яркие примеры для молодежи, что вот они — олимпийские чемпионы, и в какой они шикарной форме на примере самого Шумакова.

Дальше — в начале ноября международный турнир на призы Бувайсара Сайтиева. Тоже хотим его переформатировать: на этот раз провести во Дворце спорта им. Ивана Ярыгина с церемонией открытия и приездом самого Бувайсара. Должно быть красиво. Поэтому определенную программу для зрителей тоже надо сделать. У нас как-то на Ярыгинский турнир уже привыкли люди ходить, а тут это будет не в новинку, конечно, но ранее проводили в меньших залах и спорткомплексах.

И по традиции во второй половине года проходит соревнование по фигурному катанию. В этом году это будет этап Гран-при в конце октября, поэтому мы ожидаем всех звезд фигурного катания в Красноярске.

«Болельщики и команда заждались»

— Мы находимся на Центральном стадионе в Красноярске. Подготовка поля еще продолжается, но на каком этапе и когда тут сможем уже посетить матчи нашего футбольного «Енисея»?

— Это финальный этап работ. Уже идет сдача поля. Уйдет определенное количество времени на лабораторный анализ. Наша задача — с коллегами оперативно отработать, чтобы результаты были представлены в РФС, а после получения положительного заключения мы сможем проводить официальные футбольные матчи. Мы делаем расчет на то, чтобы 10 сентября здесь игра состоялась.

Будем делать для этого все возможное. Если нет — у нас есть план «Б» — манеж. Хочется сыграть уже здесь. Болельщики и команда заждались. Самое главное — ключевой плюс поля, что не будет жесткого перехода с одного покрытия на другое. Разница только во внешних условиях. А с точки зрения самого футбола — исключается жесткий переход из манежа на натуральное покрытие.

У нас в сезоне 17/18 было большое количество мышечных травм из-за регулярного перевода тренировочного процесса из манежа на Центральный. Уже тогда поступали жалобы от тренерского штаба. Ключевое сейчас — этот вопрос решен.

Все, что было внутри и с 90-х годов не поднималось, было поднято, система подогрева заменена, дренаж. Мы надеемся на долговечность этого поля. Как показывает практика искусственного покрытия в «Футбол-арене Енисей» — это лет семь.

— Вы писали про входную группу, что асфальт около Центрального стадиона видел, наверное, еще игроков «Автомобилиста». Что сейчас произошло с входной группой и готова ли она принять гостей спортивного объекта?

— Это давняя головная боль по поводу территории, которая находится около касс стадиона или входной группы. С асфальтом беда была. Благодаря поручению главы региона отработали оперативно — получили необходимый объем финансирования и в кратчайшие сроки территория была заасфальтирована. Теперь можно комфортно проехать и к Дому спорта Дворкина, и пройти к территории касс, зайти во входную группу.

Был интересный момент, когда мы начали искать информацию. Когда вообще в последний раз меняли асфальт около Центрального стадиона? Вот директор стадиона, который с середины нулевых работает, на его памяти такого не было. Мы обратились к аксакалу истории красноярского спорта — Валерию Иосифовичу Усакову. Он тоже не вспомнил, когда это было. Поэтому предположили, что явно было не в 90-е, поэтому, наверное, меняли еще в эпоху «Автомобилиста». Эта информация не 100 %, а только тот клубочек, который мы начали разматывать.

— Болельщиков интересуют цели футбольного клуба. Все же все смотрят на успешный сезон хоккейного «Сокола», регбийный «Красный Яр» после провальных отрезков возвращает свою игру. У всех команд в своих лигах цели достаточно понятные, но по самому ресурснозатратному футбольному «Енисею» целей или нет, или они достаточно образные. Есть ли какая-то общеклубная, может, цель? Или же от футболистов пока ничего не ждем, если не особо понятно, что с коллективом? 

— Здесь [в Первой лиге] на самом деле задача была озвучена — первая четверка. В Первой лиге задач две: не попасть в последнюю тройку или первая четверка. Задача про последнюю тройку — нам неинтересна, поэтому задача — первая четверка. Костяк команды уже собран. В этом смысле тренерскому штабу чуть проще. Меня в соцсетях тоже критиковали за сравнение с 16-м годом, но в том-то и дело, что в 16-м было тяжелее.

И результат на старте сезона был хуже. Сейчас он немного лучше, но тоже непростой по понятным причинам. Задачи стоят максимальные, и условия для команды все есть, плюс трансферное окно не закрыто. Поэтому задачи максимальные. И не просто побеждать в каждом матче, помимо этой понятной и регулярной задачи, которая стоит вообще перед всеми видами спорта, здесь конкретно с учетом специфики и регламента — первая четверка.

— Если брать в целом проект создания «Енисея-2» — он получился или мы результаты еще пока не можем оценить?

— Я в целом хочу заметить, потому что были разные толкования, проект под названием молодежная команда футбольного клуба «Енисей» существовал всегда с момента перехода под бренд ФК «Енисей». С тех пор в структуре клуба было три команды: главная, молодежная и женская. Просто молодежная до выхода в РПЛ выступала в ЛФК, а с выходом в РПЛ — в молодежном первенстве клубов РПЛ. С вылетом в ФНЛ у команды был максимум — уровень чемпионата края, так как возникали вопросы с финансированием. В последующем проект команды был модернизирован под участие в ФНЛ-2.

Это правильное решение было, потому что всегда существовал вопрос в части того, чтобы удержать молодых футболистов. Пока они не на профессиональных контрактах возникает много соблазнов переманить в другие клубы. Проект, как минимум, оправдался с той точки зрения, что резерв зафиксирован за клубом и игроки получают практику в профессиональном футболе, — это лифт для основной команды. Примеры за последние годы это подтверждают.

«Нельзя ломать то, что хорошо работает»

— Если плавно перейти от профессионалов к детям, то меняется ли как-то сейчас подготовка нашего резерва в школах? Юношеский спорт даже в прошлом десятилетии был еще с налетом на советскую систему подготовки. Начиная с раздевалок в спортобъектах и до отсутствия душевых. Или же сейчас подход более профессиональный к резерву?

— Тут нужно разделять инфраструктуру советской эпохи, которая со временем пришла в ветхое состояние и требует обновления, что потихоньку происходит, и методику подготовки спортивного резерва. Мне кажется, в советскую эпоху это было поставлено на хороший поток с достойными результатами. Нельзя ломать то, что хорошо работает. Другое дело – нужно уметь делиться опытом и впитывать новые знания. У нас бывает, что каждый сам по себе.

Учитывая веяния времени, есть в крае институт развития физической культуры спорта. Его задачи – как обеспечение повышения квалификации кадров отрасли, так и экспертное взаимодействие с муниципальными образованиями по всему спектру вопросов развития физкультуры и спорта. На базе института регулярно проводятся семинары. В ноябре состоится ежегодная встреча всех специалистов отрасли для подведения итогов года и настройки работы на следующий год. Вопросы эти есть, но качественного диалога не было, поэтому будем стараться это менять.

— Есть ли планы на увеличение количества внутренних форматов и соревнований для детей из-за сложной международной обстановки? 

— Задача такая поставлена федеральным министерством спорта. У нас уже за прошлый год было в два раза больше относительно 2021 года проведено соревнований межрегионального, всероссийского и международного уровней. В этом году статистика сохранится. Это и проведение мероприятий детско-юношеского спорта, и поддержка спорта высших достижений из-за сокращения международных выездов. В этом году проводились традиционный «Весенний кубок» по художественной гимнастике и «Кубок сильнейших». В 2024-м Красноярск станет одним из городов проведения «Спартакиады сильнейших».

Керлинг и две дисциплины фристайла состоятся в Красноярске. Ледовая арена и горный кластер будут задействованы. Кроме того, пройдут спартакиада молодежи и спартакиада учащихся.

— А это количество на качество влияет? Особенно в муниципалитетах? Они дают «подпитку» нашему олимпийскому резерву края? Условно ваш «брат» Марк Петровский из Минусинска, но он уже даже не резерв — он один из главных звезд края. Вот таких примеров у нас становится больше? Или  «подпитки» из края пока мало.

— На самом деле таких примеров достаточно много. Не масса, но хватает по каждому, наверное, виду спорта. Если взять бокс, то Марк Петровский на сегодняшний день самый медийный герой. Есть Алексей Скомороха — он из Зеленогорска, сейчас на высоком уровне защищает интересы Красноярского края. Есть примеры из игровиков: Андрей Окладников, который еще вчера бегал за «Рассвет», а сегодня играет в Первой лиге за «Енисей» и даже находился на просмотре в клубе РПЛ. Примеры есть. В этом смысле уровень держится.

«Работа с медиа — это важно»

— В прошлом году в интервью нашему изданию вы говорили, что миссия министерства спорта — это не только контроль, но и функция помощи, когда министерство оказывается своего рода «вспомогательным» органом для спортивных школ, федераций, муниципалитетов. Стало ли ваше министерство именно таким органом для краевых спортивных школ?

— Да, философия такой и осталась. Если говорить про взаимодействие с краевыми учреждениями: начиная от работы пресс-службы, когда наша пресс-служба со мной собрали руководителей и ответственных сотрудников за работу со СМИ в одном месте, чтобы выстроить единую коммуникационную политику. Было важно показать руководителям учреждений, что работа с медиа — это важно. Не секрет, что раньше это воспринималось так: надо какой-то «релизик» написать, и на этом все заканчивалось. Нет, это прямая коммуникация с аудиторией твоего учреждения, родителями, болельщиками.

Это важный сегмент, который какое-то время не то чтобы был утерян, а просто не велась такая работа. Сейчас такая работа ведется, у всех есть понимание, насколько это важно. Возвращаясь к клиентоцентричности, но здесь конкретно даже речь про клиентоориентированность. Школа должна работать для родителей, которые приведут туда детей. Глобально они должны давать результат, но должны давать результат от чего? Когда к тебе приведут воспитанников. Это локальный пример, связанный с краевыми школами.

Но мы шире масштабировали тематику. Я говорил еще о том, что важно выстроить такое взаимодействие с муниципалитетами. Они, если получают отказ в субсидии, стесняются лишний раз сделать звонок и спросить: почему отказали, как исправить?

— Они боятся или просто не хотят?

— Нет, кто не хотят — они не пишут потом писем. Это вследствие того, что раньше не знали: можно ли так или нет. Думали, что надо ждать следующего года. Это работа ведется и была проведена на семинарах, где присутствуют главы. Или сам, когда приезжаешь в территорию, начинаешь разбираться. Говорят: «Вот бы нам здесь ремонт». Я говорю: «А заявку на капремонт подавали?» Мне отвечают: «Нет». Объясняем: «Есть такой вид субсидии» и так далее.

«Мы готовы рассказывать про вас вечно, только стройте»

— Буквально недавно в Подгорном открыли лыжероллерную трассу и спортивный комплекс. Запускал и строил ее меценат и инициатор, но, что важно, местный житель. Пример такой частной инициативы или в целом государственно-частного партнерства — он заразителен, если говорить про наш край? Или пока это частные истории, но о которых обязательно нужно говорить другим?

— Совершенно точно, такие примеры надо показывать. Чтобы они были заразительными, а потенциальные меценаты понимали, что это возможность позиционирования себя на весь край.

В августе мы пригласили Игоря Ивановича Воробьева на День физкультурника, чтобы публично поблагодарить. Когда рассказали про открытие, ролик показали, Игорь Иванович так проникся, что поймал себя на мысли: а не построить что-нибудь еще. На что я сказал: «Мы готовы рассказывать про вас вечно, только стройте».

Таких примеров пока немного. В основном они касаются крупных промышленных предприятий. Например, в Норильске есть огромный спорткомплекс у предприятия. А вот в Ужурском районе есть спорткомплекс, который был построен местным фермерским хозяйством.

— Это такая социальная ответственность за ту территорию, в которой компании работают. Как мы знаем, в Красноярске есть крупное производство, которое заботится о Советском районе вплоть до ремонта дворов. Минспорт как-то рекомендует таким компаниям, что у них, условно, сотрудников нет, так как на территории нет, например, спортзалов или других объектов?

— Да, в основном это касается крупных компаний, с которыми мы взаимодействуем. Говорим, что есть элемент социальной ответственности, а спорт мог бы выступить ярким проводником, чем, может, какие-то большие акции, концерты с хедлайнерами. Если перерасчет сделать: вложились в спортплощадку — лояльность будет формироваться ежедневно, так как там будет табличка с компанией. Да, такая история ведется. Когда такие спортивные объекты появляются, пусть даже малые, наша задача — подключаться и проводить мероприятия, чтобы площадка не пустовала. В случае с Подгорным — там про всероссийские соревнования есть нюансы, но и они решаемые.

«Миф о дороговизне уходит в сторону»

 — Если говорить про массовый спорт. У нас есть какая-то метрика или показатель массового спорта в крае? На каком мы месте сейчас?

— Массовость официально зарегистрирована показателем «систематически занимающиеся физкультурой и спортом». По итогам прошлого года этот показатель был 47,8 %, задача к 2030 году — обеспечить 70 %. Задача стоит перед всеми субъектами, зафиксирована в национальной стратегии и поставлена президентом Российской Федерации. Но помимо этого динамику можно отслеживать и по конкретным традиционным мероприятиям. Например, «Лыжня России» проводится ежегодно, и динамика каждый год положительная. Но «Лыжня» — это большое ведомственное мероприятие, можно заподозрить, что руководители заставили всех выйти на лыжах.

Есть «Забег.РФ» – коммерческая история, где люди платят вступительные взносы, чтобы принять участие. Тут тоже наблюдается рост. Мы переговорили с местными организаторами. Так получилось, что организаторы впервые вышли на минспорт в этом году.

Им потребовалась помощь — мы административную помощь оказали, и поняли, что можем друг другу быть полезными. Мы можем развивать «Забег.РФ» таким образом, чтобы в конкурсе лучших городов стать лучшим. Подобные мероприятия, направленные на любителей, — по ним можно эту метрику отслеживать.

— Ну еще, наверное, уровень массового спорта можно отслеживать и по уровню вовлеченности самих руководителей. Вы в прошлом году говорили, что бегаете по набережной Качи. Но ладно министерство спорта, мы видим, что многие ваши коллеги, в том числе более высокого ранга — они активно занимаются спортом и через личный пример показывают, как заниматься активным образом жизни. Но сейчас еще развиваются сапсерфинг, гольф — это вовлечение в массовый спорт или это пока еще баловство?

— Ну не баловство точно. Это, скорее, расширение аудитории, потому что и сап, и гольф казались раньше какими-то эксклюзивными видами увлечения.

Вроде как гольф – аристократический и джентльменский, а сап – сложный для восприятия. Но с появлением оборудования, симуляторов гольфа на «Радуге», в том числе стало понятно, что этим могут заниматься студенты.

Это не требует каких-то сложных усилий. Миф о дороговизне уходит в сторону, если мы не говорим о профессиональных выступлениях в профессиональных лигах.

Сап — пример аналогичный. Я по себе могу судить, потому что когда-то я боялся встать на сап, мне казалось это сложным и невозможным. Но когда жил и работал в Сочи, у меня там состоялось первое знакомство в акватории Черного моря, поэтому классно, что теперь это делать можно в акватории Енисея, да еще и на острове Отдыха — в самом центре города-миллионника.

«Заниматься активным образом жизни — модно»

— То есть мы опять возвращаемся к той межведомственной работе, когда мы видим, что появляется красивая набережная — люди начинают бегать. Появляется благоустройство — люди катаются на велосипедах, самокатах и так далее. Можно ли сказать, что те площадки, которые у нас строят, — они работают? Я не только про скверы и парки, но и про спортивные площадки, дворовые, умные, которые в крае активно появляются.

— Да, это не только про спортивные площадки. Это и про благоустройство территории. Мы можем вспомнить остров Татышев начала нулевых и Татышев сегодня. Фантастическая разница.

Я, например, после работы иногда приезжаю, чтобы поставить автомобиль, взять велосипед в прокат. У меня есть свой легендарный, который участвовал в первом веломарафоне Красспорта, но его надо просто довести до ума. На это времени нет, но пока хватает его, чтобы взять велосипед в прокат и поехать по восточной части острова, где классно.

Красноярские набережные, «Гремячая грива» — везде можно встретить людей и просто гуляющих, и с палками для северной ходьбы, бегающих. Это говорит о чем? Важно не только наличие инфраструктуры, но и еще правильное позиционирование этого образа жизни, потому что сейчас в большинстве случаев — это еще и модно.

Заниматься активным образом жизни — модно, выкладывать об этом фотографии в социальные сети — модно.  Поэтому, если ты такой там красивый, подкаченный и фотографии отправляешь в разрешенную социальную сеть «ВКонтакте», то, конечно, это становится популярным, и лайки ставят. Просто инфраструктура не будет востребована. Когда это правильная в хорошем смысле пропаганда — тогда это работает.

— Но можно ли сказать тогда: «Постелите дорожку, и люди будут бегать»? Или нужны все эти навороченные площадки с тренажерами, которые опять же в дождь или снег в каплях, скользкие — никто не использует. Рядом же есть обычная дорожка, которая всегда практически используется. Все же, может, смотреть районам края не в сторону, что нет средств на хорошие площадки, а начать с простых дорожек, велосипедных или беговых? В сторону упрощения, может, пойти, если есть сложности с ресурсами. Или же эти навороченные площадки нам нужны и как-то помогают?   

— Они 100 % нужны. Дорожки, рекреационные зоны, где можно бегать, — нужны. И спортивные площадки нужны. Я бы одно от другого не отделял. Если мы с вами захотим поиграть в футбол и нам все равно на погоду, то в отсутствии футбольного поля мы вряд ли это сделаем на набережной. Ради смеха — разок можно, но на постоянной основе — нет. Эта — элементарная уличная площадка — недорогая.

Почему мы их так активно внедряем в муниципалитеты, потому что они просты в устройстве и недорого стоят, то есть мы понимаем реалистичность получения финансирования под данную площадку, и, соответственно, на ней будут заниматься люди. Если увидите, что на площадке никого нет и никто не занимается — это вопрос того, что есть дефицит спортивных инструкторов по месту жительства. Конечно, есть площадки, где никому инструктор не нужен: мы выйдем и поиграем в футбол.

Но есть площадки, где, конечно, нужна вовлеченность. В идеале — там работают классные инструкторы, которые выстраивают свой рейтинг. Тогда происходит какая-то состязательность между дворами. Без площадок жизнь невозможна. Другое дело, соглашусь с вами, что просто площадка без планов ее эксплуатации будет бесполезна.

— Как в целом оцениваете ситуацию с инфраструктурой для профессиональных команд в регионе? В чем есть сложности? Или после Универсиады мы закрыли главные потребности?

— По профессиональным спортивным клубам инфраструктуре даю оценку хорошо. Почему не на отлично? Потому что любой клуб наверняка скажет, что им надо что-то еще. Даже, например, хоккейный клуб «Енисей», который получил благодаря Универсиаде шикарную арену с отличными подтрибунными помещениями, тренажерными и игровыми залами внутри самой арены, с наличием тренировочного крытого катка «Первомайский», где занимается школа «Енисея». Тем не менее хоккейный клуб говорит: «Нам бы еще футбольное поле».

Я говорю: «Зачем?» Отвечают: «Для тренировочного процесса, мы исторически играли в футбол». Но это правда. Я сам помню, что еще в первенстве города стабильно была команда хоккеистов «Енисея».

Хороший пример, их много, но на моей памяти — Максим Семакин, который начинал как игрок хоккейной команды, а стал профессиональным футболистом. Понимаю эту потребность, но не особо понимаю, где конкретно сейчас ее можно реализовать, так как задача — где-то рядышком с тренерскими площадками хоккеистов. И так практически по каждому клубу можно пройтись — каждый скажет, что еще можно сделать.

— То есть все хорошо, но…

— Но еще не предел мечтаний, задачи есть всегда.

— Но после Универсиады у нас объекты уже должны проходить какую-то модернизацию, обновление? Они к этому уже подходят или пока рано об этом думать?

— Думать об этом надо постоянно, и мы думаем. Но пока рано об этом говорить.

«С точки зрения потенциального участия в КХЛ — арена соответствует необходимым критериям»

— Мы в течение полугода собирали из соцсетей разные вопросы. Вот один из них был про хоккейную арену, особенно после успеха «Сокола». Реально ли у нас построить что-то из серии омской G-Drive Арены? Теперь уже можно сказать и про арену Новосибирска. И нужно ли нам это? Или, может, у нас есть мечты по увеличению «Платинум Арены»?

— Я все же остаюсь реалистом. Насколько целесообразно сейчас строить новую ледовую арену, если есть семитысячник? Всегда должна быть цель: «ради чего?». Как в последующем мы будем эксплуатировать? Вы же собирали вопросы, анализировали. Поделитесь мнениями?

— Чтобы играла команда, болельщики приходили…

— А на «Платинум» не может играть?

— Мы видели полную арену.

— А вы уверены, что это каждый матч?

— Нет, конечно.

— Вот и ответ на вопрос. Касаемо «Платинум Арены». С точки зрения потенциального участия в КХЛ — арена соответствует необходимым критериям. У нас на финале было руководство ВХЛ, руководители федерации хоккея России. После финала, 9 мая, был товарищеский матч сборной России, и прилетал Роман Ротенберг, который является вице-президентом ФХР. Все говорят о том, что с точки зрения инфраструктуры ключевые критерии у Красноярска есть.

Безусловно, требуется доведение деталей до соответствия требованиям регламента, но «Платинум Арена» как объект проведения матчей КХЛ вполне соответствует необходимым минимальным требованиям.

— КХЛ — это пока сказка, а не цель? Или мы продолжаем рассматривать КХЛ как потенциальный рост нашей хоккейной команды?

— Думаю, что это точно не сказка. Должна быть поставлена цель, для которой постепенно будет проработан план мероприятий. Чтобы это стало реальностью — нужен план, в котором мы достигнем этого результата. Что имеем на сегодняшний день?

Первое: необходимую минимальную инфраструктуру. Второе: мы имеем, что очень важно, амбициозного руководителя хоккейного клуба. Я думаю, Александру Валерьевичу жилось нормально и без этого объема сложностей. Просто работать с утра до вечера — скучно. Надо работать на достижение результата.

В прошлом году это было знакомство с устройством спортивного менеджмента внутри клуба. В этом году основная задача — отработать административно-управленческий персонал с точки зрения максимального соответствия уровня в масштабах ВХЛ. У нас же еще МХЛ в прошлом году в последний момент появилась. Есть возможность отработать регламентные нормы МХЛ, которые очень близки к КХЛовским.

И после этого уже приходить с проектом КХЛ. Что важно понимать болельщикам, особенно нехоккейная аудитория, которая может критично относиться к идее КХЛ, — сама лига требует от потенциальных новичков, чтобы средства, заложенные в смете существования клуба, были преимущественно внебюджетные. Поэтому для бюджета Красноярского края существенно не изменится ситуация с участием в КХЛ, но важен генеральный спонсор. Поиск его — одна из ключевых задач.

«Есть меры безопасности, на которые мы точно с вами не повлияем»

— Если мы говорим про лед, то нельзя обойти, наверное, ключевое имиджевое событие для нашего края — чемпионат России по фигурному катанию. Как оценили организацию события в Красноярске? Я, например, как зритель получил истинное удовольствие. Но вопрос больше про перспективы. Город продолжают рассматривать как место проведения будущих соревнований по фигурному катанию? К нам же и звезды приезжали, и сборы проводили, и один из этапов запланировали у нас. Федерация фигурного катания нас продолжает серьезно рассматривать или это временное счастье?

— Не-не, это точно не ситуативная история. Вы уже можете видеть определенную цикличность этих процессов. Проведение больших событий фигурного катания становится регулярным. Поэтому это вопрос проработки взаимодействия с Федерацией фигурного катания на коньках России, тесного и качественного взаимодействия со стороны минспорта — это при проведении соревнований, со стороны нашей краевой федерации — это при взаимодействии при составлении календаря на весь сезон.

Наша федерация региональная очень плотно работает со общероссийской, в том числе прорабатывает вопросы того, чтобы у нас в городе на ледовых объектах проводить часть каких-то сборов.

Пусть даже не главной команды, а юношеской. Это тоже важно, потому что с юношами приезжают тренеры российского масштаба, соответственно они могут проводить занятия и для наших фигуристов. Это не только про проведение соревнований, а в целом про развитие детско-юношеского спорта. В данном случае — на примере конкретной федерации. Нам, безусловно, эта оценка очень важна, потому что Федерация фигурного катания России — она одна из топовых, абы к кому в регион она не поедет.

— В связи с предыдущим вопросом у меня еще один не особо приятный. Вот подобные чемпионаты, конечно, имеют свои правила безопасности. Послевкусие от этого не особо хорошее. Не было, например, возможности уехать после соревнований, болельщики просто там ждали около арены или шли пешком почти в одиннадцатом часу вечера в сторону остановок, где еще автобусы не так часто ходят. Это же было и с хоккеем.

Нет ли у вас в этом плане идей, чтобы с городом под такие события прорабатывать более комплексно сценарии поведения болельщиков? Отойдем и от Красноярска сразу. Возьмем, наверное, и другие крупные события, которые в крае проводятся. Например, Манский район — проводятся там классные соревнования по прыжкам с парашютом. Или другие крупные события должны же учитывать пользовательский опыт, который начинается не в тот момент, когда зрители заходят за периметр, а начинается где-то еще на остановках?

— 100 % согласен. Проблематика есть такая. Начну с последнего — Манский район. В этом году было в тестовом формате такое взаимодействие. А в целом мы обсуждали с главой района, что в следующем году для жителей района необходимо организовать доставку автобусами из тех территорий, которые находятся рядом. Для жителей Красноярска — здесь, наверное, надо будет подумать в сторону организации правильных парковочных мест.

Если говорить о крупных событиях, то в целом-то мы организовали оргкомитет, который разделен по функциям и направлениям: питание, безопасность, энергетика и, соответственно, логистика. Прорабатывали вопрос с увеличением подвижного состава на те пиковые часы, когда болельщики выходят.

Мы свой «разбор полетов» провели на эту тему, есть там проблематика, но она реально решаемая. Я на своем примере скажу. У нас при проведении каких-то культурно-массовых мероприятий, например, на острове Татышев, когда заранее в департамент транспорта города подается информация во сколько заканчивается событие, — динамика общественного транспорта выстраивается под время финала мероприятия. Мы засекали: 2 тысячи, допустим, зрителей. Они примерно разъезжаются за 5—7 минут..

Алгоритм есть, он рабочий, но те казусы, которые случались при проведении больших мероприятий, мы учтем. Во время регулярных матчей — это чуть сложнее. Конечно, на финалы это справедливо будет прогнозировать и планировать, но под каждый регулярный матч сложно выстраивать логистику у города. Если ты где-то забираешь один маршрут сюда, то где-то будет провал.

— То есть можно сказать, что есть наработки по ранжированию, где от уровня мероприятия есть свои шаблоны действий?

— Да.

— Вопрос о френдли-навигации, как любят говорить урбанисты. О навигации, которая направляет. Это тот же вопрос комплексной организации мероприятия, когда мы приходим на остановку и не видим, куда нам идти. Хорошо, что «Платинум Арена» сейчас доступна, но первые тестовые мероприятия Универсиады — это было сложно.

— Для этого тестовые и проводятся, чтобы набить шишек и понять, куда направить людей.

— Продолжая тему доброжелательной среды. Мы сейчас около Дворца спорта имени Ивана Ярыгина. За нами «периметр безопасности» — забор. Если посмотрим на Центральный стадион — там тоже забор и местами есть «колючка». Это же не френдли. Это не приглашение к тому, чтобы люди шли в массовый спорт, а совсем наоборот. Как-то это можно настроить под людей, чтобы все понимали: когда и где можно заходить, чтобы побегать, или знали время работы фонтана, чтобы подойти сделать фото. Это один из самых популярных вопросов в соцсетях министру спорта.

– Есть вопросы, на которые мы можем повлиять, а есть те, на которые не можем повлиять. Это один из таких. Полностью разделяю в данной ситуации боль и негодование людей, которые задают такие вопросы, потому что тоже сталкиваешься с этим. Общались с силовыми ведомствами разных направлений. Это нормы федеральные, касающиеся проведения спортивно-массовых мероприятий. Гипотетически — можно.

Мероприятие провели и «периметр» демонтировали. На следующее мероприятие надо монтировать. Смонтировали и демонтировали. Мы понимаем, что это войдет в строчку расходов. Поэтому в нынешних реалиях вряд ли возможно с кем-то согласовать, чтобы его снять. На сегодняшний день вопрос возможности отсутствия «периметра» — он не обсуждается. Есть меры безопасности, на которые мы точно с вами не повлияем, — это федеральные нормы.

А вот вопрос в том, чтобы была правильная и понятная навигация, что даже с ограждением можно было зайти, погулять и сделать фото у памятника или фонтана, — конечно, такое должно быть. С Центральным стадионом чуть проще. Там часто собираются игровики. Все понимают, что на стадион «Юность» без проблем можно прийти и позаниматься. По остальным аренам тоже так. На «Кристалл Арене», например, можно зайти и просто погулять, но мало кто об этом знает.

— Мы говорим, что можно, но человек приходит и встает перед стадионом. Он не понимает и куда идти, и куда заходить — это вопрос навигации, который, наверное, решаемый? Опять же надо знать время. Если будет время работы и навигация — мы можем тыкнуть, куда мы идем.

— Да, согласен. График должен быть. Принимаются замечания по поводу навигации и правил посещения территорий, где есть «периметр». Берем в работу и сделаем на каждом КПП.

«В голове не укладывается, что можно столько пробежать»

— Представители креативных индустрий любят у нас посещать мероприятия в костюмах от местных брендов и дизайнеров. И это правда гордость. Как и, например, гастрономические фантазии наших лучших шефов. Вот вы можете назвать, какие элементы входят в спортивный бренд нашего региона? Или сам спорт края и есть бренд?

— Спорт действительно как бренд края уже довольно себя зарекомендовал на уровне страны. Мне кажется, мы как минимум в топ-5. Понятно, что есть Москва, Санкт-Петербург, Казань. Вот за третье место поборолся бы, но в пятерке мы точно. Я имею в виду не с точки зрения достижений и результатов, а вот именно с «событийки», которая проводится в регионе, мероприятий, любительский спорт.

У нас, например, был крутой забег на 100 км, который стартовал в «Бобровом логу», и через ГЭС забежали в Гремячую гриву. Вот организаторы этого забега приходили с тем, что у них до этого не было коммуникаций особо с официальными ведомствами — они существовали сами по себе. Поставил себе и коллегам задачу за ближайший период находить таких активистов еще больше, чтобы притягивать их к себе и масштабировать такой бренд.

Просто представьте эту карту: по горному массиву, через Красноярскую ГЭС и дальше уходим в Гремячую гриву вдоль Енисея. Это и по картинке очень круто, и по формату. В голове не укладывается, что можно столько пробежать. Или тот же веломарафон Красспорта. Тоже 100 км. Крутая вещь, которая существует с 2004 года и имеет свою историю. Мы с Владимиром Мусиенко, родоначальником марафона, рассуждали. Я говорю: «Давайте развивать эту тему».

Крутой проект с богатой историей, но все же не в масштабах страны. Да, приезжают спортсмены, но не масштабируется, потому что не вносится в Единый календарный план минспорта и не присваиваются разряды. Хотя тут можно было организовать и профессионалов, и просто любителей, которые хотят покрутить педали, проверить себя на устойчивость.

Он согласился, сказал, что давно предлагал, но никто не поддерживал. Поэтому бренд края – это спорт высших достижений, большие спортивные мероприятия и, конечно же, нативные инициативные группы, которые интегрируют спорт в наши рекреационные зоны, в нашу природу, туризм. Это же не на преодоление только километража. Именно эти люди продумывают интересные маршруты, связанные с географией и рельефом местности.

Например, Ксения Кацер, которая у нас большой энтузиаст и хедлайнер северной ходьбы. Все же началось с маленьких масштабов, а теперь постепенно масштабируется даже на край. Сама Ксения Анатольевна ездит в Москву, где Ирина Слуцкая, руководитель и инициатор проекта, вручает сертификат как региону, который один из лучших по реализации проекта. Точечно мы каждое направление возьмем — везде есть такие инициаторы, которых в регионе много. И вот это, наверное, фишка края. А чтобы стало что-то полноценным брендом… задача отраслевого министерства с этим помочь. Кстати, вот футбольный «Енисей» работает как бренд края — явный пример.

— Наверное, результатом этих «фишек» и является количество функционеров, менеджеров в спортивных федерациях страны из Красноярского края?  

— И это тоже важно, потому что через наших делегатов мы можем транслировать какие-то идеи. Но все же глобальная задача не только в этом. Наверное, тут даже две параллельных задачи. Здесь мы делегируем наших представителей, а в другом случае — благодаря таким примерам заниматься активным образом жизни становится модно.

— Работы у вас явно много — это понятно. А какое у вас хобби? Мы в соцсетях часто наблюдаем за вашими спортивными прогулками по городским паркам, в том числе с палочками для северной ходьбы.

— Хобби вообще – это какие-то активности, которые доставляют удовольствие. Северная ходьба, например, мне понравился проект ввиду его доступности. Я считаю, его можно масштабировать под каждый муниципалитет края.

А Ксения Кацер, например, телеведущая, лицо канала делает это модным. Старшему поколению это важно и доступно, и всем остальным. Это отличная физическая нагрузка, а не просто взял и пошел. Когда ты пройдешь пару километров в правильной технике — ты почувствуешь, как у тебя болят все мышцы.

Еще я люблю с друзьями поиграть в футбол. Мы собираемся разными компаниями, играем на острове Отдыха и в других местах. И, как уже рассказывал, иногда после работы переключаюсь, сажусь на велосипед и катаюсь по восточной части острова Татышев.

«Мы безусловно передадим привет известному телеграм-каналу»

— Можно сказать, что вы еще советский ребенок и до киберспорта как до хобби пока дошли?

— Пока не дошел.

— Но все же на семью время остается и на личную жизнь (тут передаем привет одному светскому телеграм-каналу, который всегда ждет этих подробностей)?

— Мы, безусловно, передадим привет известному телеграм-каналу, но в формулировке «личная жизнь» и заключен сам ответ. Это личная жизнь, поэтому я про нее публично рассказывать не буду. Скажу лишь только, что остатки свободного времени стараюсь уделять родителям, потому что уже от них слышу вполне справедливую претензию, что когда я жил в Сочи и они приезжали в гости — мы проводили гораздо больше времени.

Они приезжали сразу на месяца полтора-два. Ты приходишь после работы и, соответственно, вы видитесь, как минимум, каждый вечер. А здесь, с учетом еще того, что родители живут на даче, не всегда удается доехать. Такое было, что суета, работа-работа… вроде в одном городе — успеем, но нет. Поставил себе задачу, что какой бы ты ни был загруженный, но как минимум надо раз в неделю приехать к родителям и просто вживую посидеть, пообщаться, попить чай-кофе, поговорить.

— Это хорошо. А вот сейчас модная тема, хотя и пик прошел, но все же — нейросети и генерация будущего. Вот давайте представим, что вы — нейросеть и без всяких стратегий, планов, регламентов. Красноярск-2050. Какой спорт в Красноярском крае в 2050 году вы видите, объекты или людей?

— Наверное, вы намекаете, что все охватит фиджитал-сфера. Вспоминаю фильм «Москва слезам не верит». Там один из героев, когда у них были посиделки, сказал, что пройдет еще буквально лет 20 и в мире ничего не будет, кроме телевидения. Ни газет, ни книг, ни театров, а одно сплошное телевидение. Фильм снимался в конце 70-х, сейчас — 2023-й. Мы по-прежнему видим и театры, и книги, и газеты.

— Особенно газеты!

— Особенно газеты, да, «Наш Красноярский край»! Все по-прежнему востребовано. Так и в 2050 году будет цифровизация, много виртуального, в том числе и спорта, но классические виды, ввиду того, что они охватывают тысячи, а некоторые — миллионы людей, по-прежнему останутся также столь любимыми населением.

— У нас интервью выйдет накануне 1 сентября. Что-то, может, вы хотели бы сказать школьникам и тем, кто вернется в спортивные школы в новом сезоне?

— В новом учебном году всем учащимся хочу пожелать новых спортивных побед, всегда добиваться поставленных целей. Спортсменов всегда выделяет то, что на нашем пути очень много препятствий, но настоящих высот добивается только тот, кто этих препятствий не боится, преодолевает, а самое главное — после падений все равно встает и продолжает идти к своей цели, поэтому желаю всем добиваться своих целей, в том числе в учебе.