После начала спецоперации на Украине туда отправились не только наши военные, но и медики из многих регионов страны, в том числе и нашего края. Например, в составе сводного отряда Федерального медико-биологического агентства РФ на территорию ДНР уехали красноярские врачи
Нужны железные нервы
Специалисты из ФМБА отправились на юго-восток (в Старобешево, Новоазовск) на помощь местным врачам уже в первые дни спецоперации. Привезли коллегам из ДНР медицинское оборудование – аппараты УЗИ, перевязочный материал, инструменты для операционных вмешательств, лекарства, ведь даже обычные антибиотики на территории республики оказались в дефиците.
Мобильная бригада, в составе которой был и Александр НОВОХАТСКИЙ, травматолог-ортопед Федерального Сибирского научно-клинического центра ФМБА России, расположилась неподалеку от печально известного Мариуполя, в небольшом поселке Мангуш.
Это было начало марта, очень сложный период, шел штурм города. Во время переговоров с Украиной достигнута договоренность об открытии гуманитарных коридоров для мирных жителей. Введен «режим тишины». Предполагалось, что за это время Мариуполь покинет значительная часть населения. Однако этого не произошло. Как рассказывал тогда начальник Национального центра управления обороной Российской Федерации генерал-полковник Михаил Мизинцев, «детально и хорошо спланированная операция по открытию гуманитарных коридоров должна была принести хоть какие-то качественные положительные результаты для спасения людей, находящихся в условиях страшнейшей гуманитарной катастрофы… Население о возможности беспрепятственной безопасной эвакуации вообще не оповещалось. Не чем другим, как цинизмом в отношении к своим собственным гражданам, это назвать нельзя… Установлено, что националисты под угрозой физической расправы просто не выпускают мирных из указанных населенных пунктов… В Мариуполе любые попытки мирного населения выдвинуться в направлении мест сбора гуманитарных колонн жесточайшим образом пресекались вплоть до применения оружия на поражение».
Нацисты удерживали людей, прикрываясь ими. Об этом же врачам рассказывали и местные жители.
– На машинах многих людей, которые все же добирались до нас, были следы осколков и пуль, – вспоминает Александр Петрович. – Везли и пациентов из больниц Мариуполя, часть из которых провела по две-три недели в подвале: туда их спускал медицинский персонал, когда украинцы начали обстреливать здания.
Пулевые ранения, минно-взрывные травмы, контузии… С такими непростыми диагнозами не в учебнике, а в реальной жизни врачам пришлось встретиться впервые.
Были и удивительные случаи. Как-то в больницу попал пожилой мужчина из Мариуполя, который утверждал, что в него стрелял снайпер и у него «в сердце застряла пуля». Но как он тогда смог выжить? Оказалось, это была уже разорвавшаяся пуля, которая попала в стену, отрекошетила и застряла между ребрами.
Только благодаря тому, что бригада врачей работала всего в 15–18 километрах от Мариуполя, удалось спасти жизни многих людей. Жертв было бы гораздо больше, если бы они находились дальше от линии соприкосновения: при минно-взрывной травме человек теряет очень много крови, и дальнейший прогноз зависит от того, насколько быстро ему начинают оказывать помощь.
Оперировали тут же, хотя в больнице не было ни отопления, ни горячей воды. Условия суровые: температура в палатах в марте не поднималась выше 10 градусов. После операций пациентов старались укутывать всем, что было под рукой.
И вылечить, и накормить
Особо тяжелых пациентов старались после стабилизации состояния вывозить в крупные клиники Донецка или на территорию России. Нуждающихся в высокотехнологичной помощи эвакуировали на вертолетах в Ростов-на-Дону, Южный окружной медицинский центр ФМБА России.
Медики работали с утра до вечера в экстремальных условиях.
– Конечно, «прилететь» могло, не буду говорить, что было совсем не страшно – мы же все живые люди, – говорит Александр Петрович. – В первые минуты, когда приехали в больницу, вообще был шок – не думали, что столкнемся с таким большим потоком раненых. Но помощь им требовалась незамедлительно, поэтому времени на собственные переживания не оставалось.
Врачам в то время приходилось не только лечить, но и брать на себя функции социальных работников: помогать жителям Мариуполя в поисках родственников, подвозить до каких-то населенных пунктов, если ехали по пути, скидываться и покупать людям еду, ведь многие до этого сидели в подвалах несколько недель и давно не ели досыта.
В палатах больниц лежали, правда под охраной, и военнослужащие Украины. В основном это были молодые парни 20–30 лет.
– Зачастую тяжелораненых украинцев оставляли свои же, а наши их подбирали, везли в близлежащий госпиталь, – рассказывает Александр Новохатский. – Так они оказывались у нас в больнице. Запомнился морской пехотинец, мальчик, которому мы планировали ампутировать вторую руку по жизненным показаниям – иначе он бы просто умер. Он говорил, что не хочет стрелять, хочет домой. Молодой, рослый парень, у которого из всех конечностей осталась одна рука. Да, мы спасли его, состояние стабилизировали, но какова его дальнейшая судьба?
За эти несколько недель пришлось увидеть немало страшных моментов. Среди пациентов были и малыши, и подростки с осколочными ранениями.
– Мне запомнился каждый ребенок. На всю жизнь. Глаза малышей трех-четырех лет, которые только что потеряли мать, потому что мы не смогли ее спасти… Не хочу об этом рассказывать.
Сейчас Александр Новохатский вернулся и уже принимает пациентов здесь, в Красноярске. Но его коллеги из ФМБА продолжают работать на территории Донбасса: к счастью, пострадавших от мин и пуль уже не так много, но количество пациентов все равно не уменьшается. К ним сейчас обращается мирное население, чтобы получить консультацию узкого специалиста – все восемь лет, с 2014 года, возможность оказания медицинской помощи была существенно ограничена: большинство врачей на территориях ДНР И ЛНР были мобилизованы. А ведь ни астма, ни диабет, ни гипертония, ни другие, не менее серьезные, заболевания никуда не исчезли…
– В ДНР взяли в руки оружие все мужчины, с 18 и до 60 лет, – говорит Александр Новохатский, – в том числе подростки, старики. И профессии разные – врачи, музыканты, сварщики. Несмотря на то, что происходило на этой территории все годы, они верят в победу и готовы бороться за нее. Особенно сейчас, когда мы начали помогать им. Мы вот часто бываем недовольны чем-то. Но по сравнению с ними мы здесь живем просто в роскошных условиях. Чтобы оценить это, нужно там побывать и увидеть, что может случиться с людьми.
