Федеральный архивный проект «Преступления нацистов и их пособников против мирного населения СССР в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 годов» открывает ранее малоизвестные либо вовсе незнакомые страницы истории Победы.
Одна из таких страниц – «иббенбюренские люди», также обозначавшиеся в немецкой секретной документации как «люди «И».
Диплом провокатора
Название происходит от городка Иббенбюрена, в окрестностях которого располагался лагерь для военнопленных – зондерлагерь № 1750. От подавляющего большинства других концлагерей он отличался тем, что был своего рода «кузницей кадров» абвера, где отбирали и обучали заключенных для диверсионной и подрывной пропагандистской деятельности на территории СССР. Поскольку немецкая военная разведка широко практиковала вербовку и использование пленных для диверсий в советском тылу, необходимо отметить еще одну принципиально важную особенность иббенбюренского зондерлагеря. Людей «И» готовили для работы на дальнюю перспективу, независимо от исхода войны (в 1943 году, когда началась работа, немцы уже не были безоговорочно уверены в своей сокрушительной победе), а главной темой была будущая «самостоятельность Украины». Поэтому в разработку брали преимущественно этнических украинцев.
Алгоритм отбора и подготовки был следующий: в концлагерях выявляли «перспективных» заключенных и отправляли в Иббенбюрен. Сама отправка обычно подавалась как «счастливый случай», перевод на более легкую работу за надлежащее поведение. Например, одному из упомянутых в протоколах допросов, музыканту по профессии, предложили поучаствовать в духовом оркестре заключенных, который будто бы собирается организовать администрация зондерлагеря.
Далее – курсы, от месяца до трех. Основные предметы – история Украины в националистическом изложении, теория фашизма, немецкий язык, строевая подготовка. Примечательно, что преподавателями были славяне. В протоколах неоднократно упоминается некий Балабан, судя по всему, руководитель курсов. Немцы осуществляли контроль всего процесса.
Затем начиналась первая практика. Людей «И» распределяли по концлагерям, где они формально находились на общем положении, но пользовались особым доверием администрации, их тайно подкармливали, ставили на привилегированные должности – от помощника повара до начальника отряда. Задачи «курсантов» – вести среди военнопленных идеологическую работу, выявлять неблагонадежных, писать ежедневные отчеты начальству и, кроме того, служить примером поведения. На этот счет имелась инструкция абвера.
«Если «И» особенно старателен, чист, аккуратен, дисциплинирован и благоприятно выделяется из остальной массы военнопленных, руководитель рабочей команды должен публично наградить его, чтобы в/п видели: старание, аккуратность и другие хорошие качества отмечаются и оплачиваются» (Центральный архив ФСБ России. Ф. К-72. Оп. 1. Д. 41. Л. 135–136).
На работу в гестапо
Отличившиеся на «практике» в концлагерях направлялись на дополнительное обучение, после которого им доверяли более ответственную работу. Какую именно? Об этом советские органы госбезопасности узнавали после войны, когда на Украине велась борьба с бандеровским подпольем, активными участниками которого были люди «И».
8 марта 1947 года следователь следотдела УМГБ Винницкой области лейтенант Серегин допросил одного из них – обвиняемого Мацюка Федора Калистратовича, 1918 года рождения, уроженца с. Малинка Винницкой области, бывшего кандидата ВКП (б).
Мацюк показал: группу «отличников» переодели в гражданское и отправили из лагеря в неизвестном направлении.
«Спустя месяца два один из пяти уехавших, Малахов Андрей, вернулся в наш лагерь с каким-то поручением к Балабану. Был он одет чисто, носил новый гражданский костюм и на расспросы наших солагерников в присутствии меня рассказывал, что все пять человек работают в гестапо в г. Луцке той же области. Конкретно чем они занимались, Малахов не сказал…
В группу кроме Малахова, уроженца Волыни, входили:
Рипа Александр 1920–1922 года рождения, уроженец Винницкой обл., до войны учащийся, в лагере являлся старшим комнаты.
Почуй Василий, лет 25, откуда родом, не знаю.
Остальных фамилий не знаю.
Кроме этого, как я уже показывал выше, в марте 1943 г. из нашего лагеря была отправлена группа 20 чел., окончивших учебу. Со слов Балабана было известно, что они уезжают на Украину, где будут работать по своим гражданским специальностям… Как впоследствии выяснилось, все они работали на Украине в гестапо Киевской области».
Далее Мацюк упоминает важную деталь – о том, как хозяева относились к людям «И».
«В октябре 1943 г. в связи с приближением к Киеву советских войск некоторые из них бежали и прибыли в наш лагерь, хотя имели другое место назначения. Из числа заезжавших к нам в лагерь помню Толстолуцкого Федора, Черепа Виктора и Пархоменко Василия.
В моем присутствии они рассказывали собравшимся, что работали в Киевской области в гестапо, в качестве кого не говорили, но высказывали недовольство на немцев, что они, несмотря на хорошую службу, считали Толстолуцкого, Черепа и других чужими, относились к ним пренебрежительно. Видимо, эти разговоры дошли до Балабана, и он на следующий день предложил им отправляться, куда предписано, и освободить лагерь, что они и сделали. Все они имели при себе оружие, одеты были в форму немецких солдат, в чемоданах носили гражданские костюмы» (ЦА ФСБ России. Ф. К-72. Оп. 1. Д. 41. Л. 139–142).
Отметим, что «предписано» было возвращаться на Украину, а вовсе не в лагерь.
Агитировать до конца жизни
Какую сверхзадачу ставили людям «И» – об этом свидетельствует еще один документ.
«28 июля 1948 года. Выписка из протокола допроса Кулинича Дмитрия Павловича 1917 г. р., уроженца с. Капустинца Синльского р-на Сумской обл., беспартийного, украинца.
– В зондерлагере № 1750 готовились кадры пропагандистов, которые подготавливали бы украинский народ к борьбе за самостоятельность Украины путем ведения агитации среди украинского народа, рассказывая последним об истории Украины, о борьбе украинцев за самостоятельность, требовалось прививать любовь украинца к украинцу и разжигать ненависть украинского народа к другим нациям. Велели вести борьбу и агитацию за самостоятельность Украины до конца своей жизни.
– Вам это говорили в лекциях о бандеровцах?
– Да, лектор Балабан нам, слушателям, говорил о бандеровцах, ведущих борьбу за самостоятельность Украины, но он ее осуждал как неправильную в том, что бандеровцы не подготовили украинский народ к борьбе за самостоятельность, а взялись за оружие. Балабан велел путем агитации подготовить народ…
Допросил ст. оперуполномоченный РО МГБ лейтенант Игумнов» (ЦА ФСБ России. Ф. К-72. Оп. 1. Д. 41. Л. 137–138).
Судя по открывающимся событиям послевоенной истории, проект абвера не заглох.
