Не состоялся, поскольку подразумевал увеличение фонда оплаты труда на 30 %. С 1 января этого года переход идет в виде эксперимента – в тех учреждениях, которые вызвались на себе испытать, что такое оплата по труду. Под эксперимент деньги нашлись. Если все пройдет удачно, в 2011 году на новую систему переведут всех.
Согласно идеологии реформы, базовая часть зарплаты, включая различные компенсационные выплаты, остается без изменений. Варьируются стимулирующие надбавки. В итоге у кого-то зарплата может вырасти на 30 %, а у кого-то – всего на 10. Но тоже неплохо. В общем, образовался целый конкурс желающих.
Первые результаты кого-то могут ошеломить. С непривычки. Они, если вкратце, таковы. В большинстве учреждений, где ввели новую систему оплаты труда, больше всего выросла зарплата руководителя. Кое-где – вдвое и втрое. А зарплата других сотрудников – уменьшилась. Даже гарантированная ее часть оказалась не гарантирована.
Дело не в местной специфике. То же самое происходит в других регионах. Губернатор Томской области Виктор Кресс на днях давал разгон директорам-бюджетникам, которые установили себе премии в 200 % от оклада. При этом рядовые бюджетники не получают не то что надбавок, но и по закону положенных выплат – в частности, учителя до сих пор ждут доплат за классное руководство.
Вместе с тем по отчетам все красиво. При оценке труда сотрудников, пишется в отчетах, применяются такие критерии, как. Далее перечень критериев. Все нюансы премирования сотрудников обсуждаются гласно, открыто. Перечень публичных процедур, предшествовавших изменениям, тоже впечатляет.
То есть если брать отчет каждого отдельного учреждения, то эксперимент проходит удачно, все довольны и хотят еще. Если брать ситуацию в целом – деньги достаются не лучшим, а главным. И их любимчикам. Остальные, надо полагать, тихо ропщут.
Ситуация в российской бюджетной сфере такова, что, если некая новая система, внедряемая в жизнь, содержит возможности для произвола, все эти возможности будут использованы. И будут найдены новые.
Разумеется, это касается не только бюджетной сферы.
Возьмем наше любимое среднее образование. Если вы, допустим, не поладите с учителями вашего ребенка и попробуете перейти в другую школу, вас ожидает сюрприз. В другой школе скажут: а зачем нам брать ребенка, который в школе N оказался не нужен? У нас своих проблем хватает. Ваша слава вас опережает.
Прикиньте, та же ерунда с самими учителями. Им тоже непросто поменять работу в случае чего.
Поэтому они и на выборы ходят организованно (и голосуют правильно), и на собраниях трудового коллектива все достоверно понимают. Да, много лет одна химичка воюет с другой за вторую категорию, а тут в коллектив накануне реформы вписывается дочка директора, которая ни дня с детьми не работала, и сразу получает вторую категорию – и это нормально. Это даже вопросов не вызывает. Да об этом остальные могут вообще не узнать. Кто их видит, зарплатные ведомости?
Средняя зарплата в сфере образования уже превышает таковую в целом по краю. Учитель – это теперь хорошо оплачиваемая профессия. Впервые за последние 90 лет. Но что такое средняя зарплата? Это фонд оплаты труда, поделенный на количество делящих. Как именно происходит процесс деления, никто не интересуется. А ведь с этого надо начинать. На любом совещании, посвященном реформе оплаты труда, желательно было бы участникам представляться таким образом: «Я, Иванова Нина Петровна, директор детсада № 3, моя зарплата – 40 тысяч, зарплата нянечки – 3 тысячи. Мы довольны». Так же – в школе, в больнице, в центре занятости. И все понятно с реформой.
