На мальчика, вышедшего покататься на коньках во дворе Советского района Красноярска, бродячая собака накинулась неожиданно. Повалила ребенка на землю и принялась кусать за лицо. Мальчишка сумел отбиться, но потом еще долго ему пришлось лечиться после «общения» с животным. В Кежемском районе бродячие псы так же неожиданно нанесли увечья сразу двум детям – сначала набросились на мальчика, потом изувечили девочку. Малышку увезли в больницу в тяжелом состоянии.
После подобных сообщений отношение к бродячим собакам в обществе однозначное: «Стрелять надо!» Однако защитники животных уточняют: уничтожать следует только действительно агрессивных животных, остальных достаточно стерилизовать, чтобы бездомные не плодились.
Объединение любителей животных «Друг» – одна из первых в Красноярском крае общественных организаций, «болеющих» проблемами бродячих кошек и собак. Ее президент Виктор ДОЛЖЕНКО сегодня гость «Нашего Красноярского края».
– Виктор Михайлович, отношение к бродячим животным неоднозначное. Одни высказываются за уничтожение «дикарей», другие – за сохранение жизни наших меньших братьев. Как общественникам удается лавировать между двумя крайностями?
– Люди имеют право любить или не любить животных. И члены нашего общества с пониманием относятся к тем, кто безразличен к животным или боится их. Но беспризорные кошки и собаки – следствие безответственности людей, которые сначала берут животное в семью, а потом выбрасывают его на улицу.
– Но не все животные выброшены, многие рождаются на улице…
– Это животные-парии. Они родились от брошенных. Но исторически так сложилось: раз человек приручил кошку и собаку, он отвечает за них. И собаки, которые сегодня так беспокоят наше общество, генетически призваны жить с человеком. Дружить с ним, ублажать, охраняя и развлекая. Потому и животные-парии тянутся к человеку. И не только для того, чтобы он их покормил. Хозяин есть и у домашних, и у беспризорных. Только если в первом случае это конкретный человек, во втором – муниципалитет. Потому что собаки – составная часть хозяйства города или села.
– И муниципалитет регулирует популяции «бродяг». Например, отстреливая их.
– Во всем мире эту проблему решают цивилизованно, не издеваясь над животными. И даже используют их на пользу обществу. Например, в Таиланде бродячих собак стерилизуют, снаряжают специальными номерными ошейниками и используют для охраны туристических поселков от диких животных. Собаки отгоняют от туристов назойливых обезьян. Я считаю, что и в России любители животных имеют право требовать гуманного обращения с бродячими собаками, без убийства. Наша организация еще в 2008 году разработала систему гуманного регулирования популяции безнадзорных животных. За прошедшие годы куда только я не ходил – в администрации Красноярска и края, в горсовет и Законодательное собрание. Везде говорили: «Дорого». Но в прошлом году ЗС приняло «Порядок отлова, учета, содержания и иного обращения с безнадзорными, домашними животными», созвучный с нашим. По новым правилам безвозвратный отлов допускается только в отношении агрессивных собак или тех, что переносят опасные для людей заболевания. Остальных животных нужно отловить, не причинив травмы, и доставить на осмотр к врачу. Тот должен внести собаку в специальный реестр, проверить на наличие заболеваний и стерилизовать. Если в течение недели животное никто не заберет, его возвращают в среду обитания. В то место, откуда оно было изъято. Агрессивных же собак подвергают эвтаназии – безболезненному умерщвлению.
– И все это происходит по заявкам жителей?
– Да. Человек должен сказать: «Вот эта собака меня беспокоит». Мы не можем ловить всех подряд, на это никаких средств не хватит. В первую очередь следует убирать животных агрессивных. А если заявок от людей не поступает, ехать и выбирать наиболее крупных особей, потому что каждый год они приносят по 5–6 щенков. Но эта система у нас пока не работает.
– Почему? Ведь ежегодно Красноярску выделяется 1 млн 200 тыс. рублей на отлов бродячих животных, а другим муниципалитетам края по 600 тыс. рублей.
– Посмотрите, что получилось в Красноярске. Заключили договор на отлов бродяжек с тем же предпринимателем, который раньше отстреливал собак. Он отчитывается, что заключил договор с ветеринарной клиникой, где стерилизуют животных. Но куда дальше он отправляет прооперированных – неизвестно. Ведь собака должна пролечиться после хирургического вмешательства. А у нас в краевом центре нет ни одного пункта передержки – такого, каким он должен быть.
– Чиновники уверяют, что выделяемых из бюджета денег не хватает на отлов животных. В этом году уже в феврале израсходовали все средства. Неужели в краевом центре так много бродяжек?
– Никто никогда не оценивал популяцию таких животных в Красноярске. В 2008 году организация «Фламинго» попыталась подсчитать число собак в Советском районе. У них вышло порядка 5 тыс. голов. Но я думаю, бродяжек у нас гораздо больше. Ведь стаи переходят с места на место, плодятся. Потому мы и предлагали возвращать стерилизованное животное на место изъятия. Это закон природы: если убрать доминирующую собаку, на ее место приходит другая со своей стаей. А если уменьшить стаю, они начинают активно размножаться, увеличивается приплод.
С бюджетными средствами проблема другая – слишком высокие расценки на отлов и стерилизацию одной особи. Сегодня на собаку в бюджет заложено 10 тыс. рублей. Мы в объединении любителей животных подсчитали, и вышло, что затраты можно снизить как минимум наполовину. Конечно, анестезия и перевязочные материалы дорогие, но можно уложиться в 3 тыс. рублей. Нашей организацией недавно открыт городской пункт стерилизации безнадзорных животных, там операция для бродячей собаки стоит 2 тыс. Чиновники муниципалитетов не заинтересованы в решении «собачьей» проблемы, поскольку ни в одной администрации нет специального подразделения, которое отвечало бы за городскую фауну. Провели конкурс и спихнули всю заботу на предпринимателей. А как они выполняют свою миссию – никто не контролирует.
– Наверное, общественные организации для того и существуют, чтобы вскрывать недостатки, указывать чиновникам на недоработки. Как, например, случилось с собачьим приютом в Рыбинском районе. Именно общественники забили тревогу, когда обнаружили оголодавших псов.
– В Рыбинском районе проблема возникла как раз в пункте передержки отловленных бродячих собак. Региональный общественный фонд «Белка и Стрелка» открыл приют и сразу подписал контракты на отлов, стерилизацию и временное содержание бродячих животных с 14 районами Красноярского края. Каким образом они предполагали выполнять свои обязательства? Я сомневаюсь, что стерилизованные животные вывозились в места прежнего обитания. Кроме того, животных недокармливали и не лечили. Замешивали дробленку с картошкой и кидали в чашки. Никто не ждал, что они будут кормить собак мясом, но контролировать этих предпринимателей было необходимо. Нужно было добиваться, чтобы в пункте передержки предлагали хорошее содержание животных, правда, добивать организацию не стоило. Хотя «Белка и Стрелка» действует и сейчас, недавно служба ветнадзора сообщала, что работа в Рыбинском районе налаживается: улучшили пункт передержки, действует служба стерилизации.
– Объединение любителей животных «Друг» – своеобразный прототип службы отлова. Ведь на базе вашей организации действует центр стерилизации для бродяг?
– Да, кроме того у нас работает служба спасения животных, попавших в трудную ситуацию. Нам поступает много звонков о сбитом зверье или оставленном хозяевами в запертых квартирах. Очень часто приезжаем и видим: на обочине лежит живая, но покалеченная собака, и никто ее не поднимет, никому она не нужна. Забираем, отвозим в ветеринарную клинику, если необходимо – делаем операцию за свои средства. Выхаживаем, а затем пристраиваем в семьи.
– Как обходитесь без пункта передержки? Раздаете животных членам организации?
– У нас было арендовано муниципальное помещение, где мы держали животных после операции. Но его забрали. Конечно, чтобы замкнуть систему спасения и лечения бродяжек, нам крайне необходим пункт передержки. Я давно уже работаю над этой проблемой. Но помещение должно быть подальше от жилья и с прилегающей территорией для выгула. Чтобы получить такое здание, нам предлагали участвовать в тендерах на общих условиях. Но общественная организация не конкурентоспособна. А сейчас появилась надежда: Федерация и правительство края целенаправленно поддерживают такие организации, как наша, – социально ориентированные, некоммерческие. По закону мы теперь можем получить помещение вне конкурса, а депутаты горсовета идут на предоставление льгот по арендной плате. Благодаря этому мы можем «потянуть» центр передержки. Под центр стерилизации администрация города выделила нам в долгосрочную аренду подходящее помещение, за что мы очень благодарны. Очень надеюсь, что следующим шагом станет аренда помещения под пункт передержки.
– А на какие средства лечите и стерилизуете собак? Спонсоры помогают?
– Мы участвуем в краевых программах субсидирования. В 2012 году наша служба спасения животных получила от края субсидию в 200 тыс. рублей. На эти деньги приобрели медикаменты для прививок, средства для гуманного отлова животных, оплатили термическое уничтожение погибших. В этом году мы заявили инновационную социальную услугу – информационно-диспетчерский центр по проблемам животных. Надеемся на финансирование. Он у нас работает уже несколько лет на общественных началах. А первое время я ходил по потенциальным спонсорам, письма писал богатым людям – думал, что все любят животных. Но откликались мало. Больше всего нам помогают простые люди. Кто кормами для животных, кто медикаментами, кто рублем, кто своим волонтерским трудом. И мы всем благодарны. Много средств и своего бесплатного труда вкладывают члены нашей организации. Мы шутим: «Все работаем за деньги. То есть за свою работу платим свои деньги».
– То есть общественником может быть только богатый человек?
– Не богатый, а нежадный – тот, кто готов делиться. Я пенсионер, привык довольствоваться тем немногим, что есть. Но в организацию входят и молодые люди, готовые вкладывать свои деньги и в службу спасения, и в строительство пункта передержки животных.
– А отдачи от кого ждете? От животных?
– Я для себя давно понял: туда (на тот свет. – Ред.) материальные блага не заберешь – ни вкладов, ни дач, ни машин. Но я верю в существование души, а значит, только добрые дела тебе и зачтутся.
– То есть ждете, что собачки замолвят за вас слово перед Господом?
– Нет, просто добро, которое делает человек, отпечатывается в его душе. У меня была собака – ротвейлер Гера, умерла два года назад. С нею я тешил свою душу. И до сих пор благодарен ей, что она у меня была. Гера приходит ко мне во снах.
– Как складываются взаимоотношения людей и бродячих собак? Насколько они жестоки по отношению друг к другу?
– Очень многие люди сопереживают животным. Как только начинается отстрел, в информационно-диспетчерскую службу поступает масса звонков: «Мы собаку любили, кормили, а теперь нашли ее убитой». Конечно, псы могут быть опасными, но и многие люди очень жестоки. Наша организация уже два года судится с мужчиной, который из ружья застрелил собаку только потому, что она на него залаяла. Все это происходило в присутствии других людей, детей. Я считаю, что только благодаря нашей организации в крае заработала статья 245 Уголовного кодекса РФ «Жестокое обращение с животными». По этой статье уже осуждено 12 человек. Много звонков с жалобами, что сосед уехал на несколько дней и оставил в квартире кошку или собаку. Животное голодает, кричит. Однажды позвонила женщина и сообщила, что в деревне Дрокино хозяева во дворе держат на привязи дога – огромную собаку, которая не приспособлена к уличной жизни, не кормят его. Приехали мы к этому дому и видим: дог в крайней степени истощения, напоминает велосипед. Изголодавшийся, облезший – хуже бродяги. Миска есть, но когда давали кушать псу – неизвестно. У хозяев трое детей, им не до собаки, некогда ею заниматься. Еле убедил отдать дога. Погрузили мы пса в машину, отвезли к добросердечной женщине (она в загородном доме жила). Откормила она его, подлечила, передержала и пристроила в хороший дом. А так – погиб бы благородный дог.
А сколько к нам поступает изуродованных псов. Одна собака без языка – его ей вырвал какой-то «доброхот» (а собачка адекватная, ласковая), у другой металлическая конструкция на лапе – до такой степени переломана. И псы нападают на людей. Но меня, например, ни одна собака в жизни не укусила. Бывает – лает изо всех сил, я с ней поговорю. Она видит, что я по отношению к ней не агрессивен, – либо уйдет, либо будет со мной дружить. Ведь у собак, так же как и у людей, у каждой свой характер. Одни любят человека за то, что он их кормит, другие просто от полноты чувств, а третьи стоят в сторонке и даже притронуться к себе не разрешают. Но дружить можно со всеми.
СПРАВКА
Красноярская региональная общественная организация «Объединение любителей животных «Друг» существует с 2006 года. Виктор Долженко говорит, что идея объединить всех любителей животных возникла у него спонтанно. Тогда он пытался открыть в Красноярске кладбище домашних животных. Но после 8 месяцев хождений по кабинетам ему отказали. Тогда-то любитель собак и кошек решил, что действовать необходимо сообща с другими такими же защитниками лап и хвостов. На тот момент в Красноярске не было общественных зоозащитных организаций. Организация «Друг» стала первой.
Сейчас члены объединения любителей животных говорят: «Мы любим всех – от инфузории-туфельки до слона». В «Друге» обрели членство Клуб голубеводов Красноярского края, детско-юношеская школа по конному спорту «Кентавр», клуб конного туризма «Кочевник», общественная организация «Быть добру».
Красноярская региональная общественная организация «Друг» имеет свой филиал в поселке Подтесово.
ДОСЬЕ
Виктор ДОЛЖЕНКО – полковник в отставке и общественник со стажем. Более 20 лет активно участвует в работе краевого историко-родословного общества.10 лет является членом Красноярского клуба любителей зимнего плавания «Криофил», возглавляет Общественную экологическую палату Гражданской ассамблеи Красноярского края, руководит Общественным советом при министерстве природных ресурсов и экологии Красноярского края, член Общественного экологического совета Красноярского края.
Красноярский городской информационно-диспетчерский центр
по проблемам животных (ГИДЦ)
Диспетчер – Альбина Васильевна Свило, тел. 8 967 608-79-11Служба спасения животных, попавших в трудную ситуацию
Руководитель – Антонида Васильевна Азарова, тел. 8 923 293-63-54
