Пятнадцатилетние Денис и Катя из поселка Струги Красные Псковской области поругались с родителями. Во время ссоры мальчик прострелил бедро Катиной маме.
Как правильно?
Потом они убежали из дома и, забаррикадировавшись в чужом коттедже, несколько часов стреляли в полицейских, в их машину, в окна дома напротив, убили трех собак, а в финале Деня убил Катю, а затем себя.
Поскольку трагедия эта совпала с задержанием действующего федерального министра и свежевыбранным Трампом, она оказалась на периферии внимания прессы. Хотя отреагировали все и откомментировали как надо – то есть обвинили времена и нравы, телевидение, Интернет, компьютерные игры, кинематограф, социально-экономическую ситуацию, естественно, родителей, правоохранительные органы, президента, олигархов, конкретных педагогов и в целом систему образования, отсутствие социальных лифтов, «жидобольшевиков», «либерастов» и, наконец, самих подростков.
То ли подобные инциденты у нас случаются достаточно часто, то ли набор витающих в пространстве мыслеформ ограничен – во всяком случае, когда подрастающее поколение натворит что-нибудь ужасное, общественная реакция почти всегда предсказуема. Парадокс в том, что все дежурные мыслеформы вполне могут считаться правдой. И не могут. Бывает, что в рабочих кварталах о таких «акциях» не слыхивали, а в респектабельных – да. От плохих родителей не всегда получаются плохие дети. И наоборот – от хороших не всегда хорошие. Возможно, каким-то краем сюда можно притянуть и олигархов, и социальные лифты, и президента.
Бывает и так, что причины вообще вне нашего теперешнего понимания. Рассказывали, что Иоанн Кронштадтский однажды отказался причастить грудного младенца, велел, чтобы убрали от Чаши «этого выродка»: священник не должен так поступать, но чудовища тоже когда-то были маленькими, а святой Иоанн обладал даром прозорливости. Кем он вырос, этот младенец, и вырос ли вообще, мы не знаем – а хотелось бы…
Но, повторю, число готовых выводов и рекомендаций настолько ограничено, и так они заезжены, отличаясь лишь степенью эмоционального накала, что сами воспитуемые прекрасно знают, что им причитается – внимание старших, уважение к их личности, понимание трудностей возраста, бережное отношение к первой любви, положительный пример, обеспеченность материальными и духовными благами и пр. Из тех же заскорузлых взрослых дискуссий, сообщений в прессе они знают, что несоблюдение данных условий приводит к плохим, иногда ужасным последствиям. Такое впечатление, что даже сами Деня и Катя знали, как правильно составляются последние послания. «Я вас любил, но вы сами не заметили того, как разрушили мою психику и жизнь. Прощайте все: и друзья, и семья, и знакомые. Не волнуйтесь, уходить буду красиво. Удачи всем в своей жизни, и, пожалуйста, не бойтесь жить так, как хотите или считаете нужным. Жизнь в свое удовольствие – это наилучшая жизнь. Люблю вас», – написал молодой человек.
У Дени и Кати была любовь, но их не понимали. Зато сами они понимали, что тут вырисовываются Ромео с Джульеттой (или Бонни и Клайд, о которых они знали, потому что, судя по манере изъясняться, это были совсем не глупенькие дети), и наверняка догадывались, что именно так – мы любили, а нас не поняли – всю эту историю воспримут. Многочисленные комментарии постфактум это подтвердили.
Аттракционы
Почти всю эпопею ребята транслировали в Интернете, записи есть в «Ютубе» – в общей сложности около часа. Заканчиваются они десятисекундным роликом: мальчик Денис делает выстрел из окна и говорит: «Ну че, люди, последние минуты жизни, блин, хэ». Никакой предсмертной тоски, помутившегося взора и прочей литературщины: что жили – не поняли, и что умирают – не понимали. Комментаторы говорили впоследствии, что они еще маленькие для такого понимания.
Я просмотрел все снятое и удивился будничности происходившего. Ребятам было весело, но не кровожадно весело, не как насильникам весело, а весело, как в парке развлечений. Грустно им было только в двух местах – когда у девочки в какой-то момент камера перестала фиксировать резкость, и в самом конце, когда они поняли, что представление заканчивается, надо принимать решение – выходить и садиться в тюрьму (они почему-то решили, что дадут им лет по 25 и выйдут они сорокалетними старикашками), или не выходить, но тогда придет СОБР, который они почему-то называли «соболь», и всех размажет по стенкам, «потому что это соболь».
Временами им бывало скучно: собаки разбежались, люди – тем более, менты прячутся в кустах («Капец просто, испугаться пятнадцатилетних детей! Я понимаю, что мы, конечно, с оружием, но все равно же…» – возмущалась Катя), по полицейскому бобику лупить надоело; они стреляли по окнам соседнего дома, разбабахали телевизор и выбросили его из окна («Уже стрелять не во что, лучше бы в людей стреляли, – жаловалась девочка. – Господи, чего я хочу? Вот так вот на камеру стрельнуть!»), собирались затопить дом – в общем, перепробовали все аттракционы и остались не очень довольны. Но больше всего их огорчало, что отзывов на трансляцию меньше, чем им хотелось: «Люди, чего вас так мало тут? Задавайте вопросы! Ну спросите, по поводу чего тут перестрелка?» Впоследствии комментаторы скажут, что так эти дети – брошенные, никем не понятые, родителями битые и пр. – добивались, чтобы близкие и далекие и вообще все бездушное общество обратили на них внимание.
Кто виноват?
Юношество вообще очень чутко чувствует перемены – прежде всего перемены в основах. Читая мнения об этой трагедии, убеждаешься в главном – ювенальная идея растет и побеждает. Никто не снимает ответственности с семьи и школы, но сейчас проблемы «трудного возраста» все больше рассматриваются с позиции самих представителей этого самого возраста. А роль старших все больше сводится к тому, чтобы правильно угадать желания подростка и, не дай бог, не злоупотребить властью.
Привожу полностью рассказ «с чего началась перестрелка».
Катя: Мы спали спокойно, начали стучаться в дверь, думали, моя бабушка, а там моя мама стоит… мы их пускаем, короче, я просто ножик в руках держала, ничего не подозревая… бабушка на меня налетела, отдай нож. Мама начала ее останавливать… получилась так, что, когда отбирали, они разрезали мне руки, я сама не поняла, не почувствовала даже боли… Короче, Денис им сначала пригрожал, уйдите.
Денис: Спокойно.
Катя: Да, спокойно говорил, а они вообще ноль реакции… потом он психанул, куда-то стрельнул, попал маме в правое бедро.
Денис: Стрелял пневматом.
Катя: Да, пневматом. Потом менты подъехали, и понеслось, бах, бах. Она (мама) в порядке, пишет, что хочет поговорить и все такое…
То, что у мамы с бабушкой вообще-то были основания поинтересоваться, почему 15-летние спят вместе, осталось почти совсем незамеченным. Зато есть вывод: то, что дети спали с ножом и пистолетом – значит, довели до этого. Невниманием, непониманием, собственной бездуховностью и «вообще это ж каким зверем надо быть»… Также было отмечено, как трогательно попрощались дети.
Бесноватость
Откуда у детей появились мощное ружье с кучей патронов и пистолет «Магнум», били ли Даню и Катю родители – эти и другие вполне конкретные вопросы оставим следователям. Но когда начинаются причитания о «возрасте, в котором кажется, что весь мир против тебя», хочется заткнуть уши. Потому что говорится это ради самолюбования говорящего.
Когда человек – не важно, какого возраста – от «непонимания» и обиды идет убивать всех, кто встретится на пути, – он одержим, или, иначе говоря, бесноват. Бесноватость как абсолютное подчинение человека какому-либо желанию, мысли, страсти находится вне какой бы то ни было социальной риторики. Бесноватость – из совсем иной сферы, в которую мы не хотим заглядывать при всем внешнем «почитании традиций». Почему – отдельная, большая тема.
