(Продолжение. Начало в № 51, 53, 55, 57 НКК)
Первый год новой России завершался острым политическим кризисом. Невероятный рост цен, обвальная девальвация рубля, кризис неплатежей на предприятиях и прочие следствия «шоковой терапии» привели к глубочайшему спаду производства и падению жизненного уровня населения.
Обманутые надежды
Значительная часть общества, наивно ожидавшая от реформ совершенно не того, была ошарашена происходящим. Недовольство носило массовый характер. Но при этом достаточно аморфный. Организовать эффективное противодействие реформаторам общество не смогло. Хотя, казалось бы, возможности были. Например, VII съезд народных депутатов РФ, начавшийся 1 декабря 1992 года.
К тому времени либеральные реформы продолжались уже 11 месяцев. Напомним, что в октябре 1991 года, анонсируя предстоящую либерализацию цен, Борис Ельцин говорил:
«Хуже будет всем примерно в течение полугода. Затем снижение цен, наполнение потребительского рынка товарами, а к осени 1992 года, как я обещал перед выборами, – стабилизация экономики, постепенное улучшение жизни людей». Но полгода прошли, прошла осень, наступила зима, а ни стабилизации, ни тем паче улучшения не наблюдалось. И света в конце туннеля тоже.
Цены к декабрю выросли в 26 раз. Экономика практически встала. Зарплата выплачивалась ширпотребом либо не выплачивалась вовсе. И депутаты, люди с мест, не могли этого не видеть.
Свержение Гайдара
Именно поэтому съезд взял курс на корректировку идеологии реформ.
Многие депутаты настаивали на том, чтобы признать работу правительства Егора Гайдара неудовлетворительной и перейти от упований на «невидимую руку рынка» к реальной промышленной политике, направленной на поддержку и развитие высокотехнологичных отраслей.
Предлагалось усилить меры социальной поддержки, в частности ввести индексацию вкладов населения, обесценившихся в результате астрономической инфляции. Кроме того, прозвучали требования усилить меры государственного контроля за деятельностью банков, которые «прокручивали» деньги, предназначенные на выплату заработной платы, в то время как задержки выплат на предприятиях стали повсеместным явлением.
По существу, это была попытка поставить жирный «неуд» деятельности реформаторов. Однако особую остроту ситуация приняла потому, что президент Ельцин воспринял некоторые инициативы депутатов как попытку ограничить его полномочия.
Съезд не утвердил в качестве премьер-министра России Егора Гайдара, несмотря на настойчивые попытки президента добиться этого. Слишком уж большую и всеобщую ненависть вызывал у депутатов Егор Тимурович. Причем не только своей деятельностью, но и манерой поведения, которую народные избранники трактовали как заносчивость и неуважение к ним. По итогам рейтингового голосования председателем правительства стал Виктор Черномырдин, прославившийся впоследствии своим «хотели как лучше, а получилось как всегда». Впрочем, есть утверждения, что кандидатуру Черномырдина рекомендовал Ельцину не кто иной, как сам Гайдар.
Тем не менее, с точки зрения президента (да и не только его), фиаско с премьерством Егора Тимуровича можно было трактовать однозначно как поражение самого гаранта. А гарант проигрывать не любил, что он уже показал и покажет впоследствии. Плюс к тому и депутаты не собирались останавливаться на достигнутом.
Начало войны
Надобно напомнить, что в октябре 1991 года на V съезде депутатов РФ Борис Николаевич получил обширные, можно сказать диктаторские, полномочия для проведения реформ. Например, указы президента имели силу законов. Это позволило действовать в обход парламента. Кроме того, президент имел право сформировать и лично возглавить правительство.
Именно эти чрезвычайные полномочия, предоставленные Ельцину сроком на 13 месяцев, и позволили осуществить быстрые и радикальные реформы. Однако, увидев результат, большинство парламентариев вовсе не собирались продлевать эти полномочия. Более того, предлагались меры противодействия. Например, приостановка указов президента на период рассмотрения их законности Конституционным судом России.
Особое раздражение Ельцина вызвала предложенная одним из депутатов поправка к статье 121.6 действовавшей на тот момент Конституции РФ. Эта поправка предлагала немедленное отрешение от должности президента, если он использует свои полномочия для «изменения национально-государственного устройства Российской Федерации, роспуска либо приостановления деятельности любых законно избранных органов государственной власти».
Конфронтация между Ельциным и съездом дошла до критической точки. 10 декабря Борис Николаевич с трибуны съезда объявил, что депутаты тормозят проведение реформ, и потребовал проведения всенародного референдума. После этого он демонстративно покинул зал, призвав к тому же своих сторонников.
Компромисс без решения
В итоге конфронтация все-таки разрешилась компромиссным соглашением между законодательной и исполнительной властью. Беда этого соглашения была в том, что оно ничего не решало. Просто оттягивало разрешение конфликта, который в следующем году завершился обстрелом танками Белого дома.
На самом деле исход этого противостояния был предрешен. С одной стороны, сплоченная команда, ведомая сильным лидером, готовым поставить на карту все, – Ельцин уже демонстрировал это; с другой – протестная анархическая стихия съезда. И дело даже не в том, что с точки зрения лидерских качеств председатель Верховного Совета РФ Руслан Хасбулатов проигрывал Ельцину. Не было единого подхода, единой стратегии. Едва ли не каждый депутат считал, что только он знает способы спасения России, а все остальные только и думают о том, как бы ее предать и продать. Возникали и распадались бесчисленные партии, движения и блоки, организаторы которых порой сами толком не понимали, чего хотят. В заседаниях VII съезда принимали участие 17 фракций, часть из которых развалилась прямо во время съезда.
Собственно, противники команды реформаторов даже и не были значительным большинством. Так, при голосовании за кандидатуру Гайдара на должность премьер-министра противники Егора Тимуровича победили с перевесом буквально в два десятка голосов – а голосовали почти девятьсот человек.
Тогда мало кто понимал: ситуация двоевластия не продлится долго. И победит в ней тот, кто окажется более решительным и дееспособным…
