В понедельник, 17 июля, исполняется три года с того дня, когда над территорией Донецкой области был сбит малазийский Boeing-777, летевший из Амстердама в Куала-Лумпур.
Три года назад гибель лайнера была центральной мировой темой, о ней говорили и в главных кабинетах планеты, и на кухнях хрущевских пятиэтажек, и, само собой, в прессе, включая глубинно-провинциальные СМИ. Через два года о ней говорили уже больше по служебной необходимости, а последние месяцы – перестали почти совсем. По большому счету, сейчас об этой трагической истории точно известно лишь одно: 298 человек на борту самолета погибли, самолет был сбит, а кто это сделал, знают только те, кто сбил, и Всевышний. Конечно, после этой катастрофы много чего было – теракты, гибель нашего самолета по пути из Египта в Петербург… Но там хоть известно, кто это сделал, и были последствия. А здесь мы не узнаем ничего – по крайней мере, в обозримом будущем; на любой результат расследования, каким бы он ни оказался, ответом будет упорное недоверие какой-либо из сторон, потому что недоверие это есть нынешняя атмосфера. Причем недоверие не только к чьим-то выводам, а самим словам. Слова-то сейчас говорятся кому-то назло и кому-то в ответ.
Когда большая британская газета через несколько часов после гибели самолета выходит с заголовком на первой полосе «Путин убил триста человек», начинаешь понимать, что нынче даже такого масштаба трагедии воспринимаются как повод плюнуть во вражескую сторону. Вообще, если отвлечься от печального повода, создается впечатление, что мир населен злыми детьми, которые песочницу не поделят, ищут причины для вражды. Когда подлинных, серьезных поводов нет, изобретаются искусственные.
Собственно, значительная часть нынешней грызни – как международной, так и внутрироссийской – происходит из-за абстракций. Что занимает умы, чем наполнен эфир? Соцопрос показал, что народ любит Сталина больше Пушкина. Лагеря ждут выхода на экраны фильма «Матильда». Один деятель сказал что-то заведомо дерзкое, и его начинают ставить на место. Грузины собираются брать с русских туристов подписку, осуждающую «оккупацию» Абхазии и Южной Осетии, украинское руководство сочиняет для въезжающих россиян какие-то особые паспорта – такие, чтоб замучились доставать. Список можно продолжить…
При здравом разумении понятно, что подобные соцопросы специально сочиняются, чтоб потом было о чем пособачиться; фильм «Матильда» забудется через месяц после премьеры, как забывались километры подобной гламурно-исторической чепухи – вроде фильмов про амурную жизнь академика Ландау, адмирала Колчака, маршала Жукова и пр. Дерзости говорятся для того, чтобы их сказать, грузинская расписка такая же филькина грамота, как «особый» паспорт – ее никуда не пристроишь.
А из каких, спрашивается, джунглей заявилась к нам высокая дискуссия о перспективах учреждения монархии в России? Казалось бы, взрослым людям стыдно забивать себе и другим головы такими вот небесными кренделями.
Но забивают – и сколько зла выливается, причем бессмысленного, направленного не столько на конкретного противника, столько – так, в пространство. Понимаю, что прямой связи с годовщиной катастроф здесь не просматривается. Катастрофа просто показывает, насколько далека «повестка дня» от реальности. Разумеется, есть люди, которые занимаются реальностью, что-то там свое тайное химичат, но почему на поверхности неизменно оказывается вышеупомянутая ерунда или уже надоевшая всем паранойя про «русских хакеров» и про то, кто из американского начальства, когда и на сколько сантиметров приближался к нашему послу в США? Всему этому есть привычные определения вроде «информационной войны», «пропаганды» и прочих в том же роде, но ощущение, что тебя держат за дурака, все равно остается.
Прошу считать все изложенное выше не аналитикой, а своего рода очерком ощущений. Для аналитики надо знать, хотя бы в общих чертах, как все происходило на самом деле. Для ощущений – достаточно и этого. Можно, конечно, не обращать внимания на эти абстракции, к тому же территориально далекие от тебя. Но беда в том, что сопровождаются они вполне настоящими переживаниями, и к тому же из-за вещей, кажущихся абстрактными, возникали главные события. Хорошие в том числе. А нехорошие – особенно.
Фото: pixabay.com
