В сентябре прошлого года Павел Сапожников бросил шумную столицу и на полгода уехал в полном одиночестве в небольшой хутор в Подмосковье. Что в этом необычного, спросите вы? А то, что хутор был реконструирован, как и все предметы быта, одежды, обуви. Воссозданы в том виде, в каком их знали наши предки в X веке. Готовить еду, мыться, лечить болячки он тоже должен был как наши предки. Такая «полная реконструкция» краевым любителям истории пока только снится, однако в нашем регионе уже есть люди, готовые пойти по следам московского экспериментатора. Вопрос только в том, что заставляет современных горожан жить так, как будто электрическую лампочку еще не изобрели?
Своя история
«5 октября в 14:00 с железнодорожного вокзала, ставшего символической границей между миром и войной, состоятся проводы 8-й Сибирской стрелковой дивизии на фронт». Когда видишь такие объявления, рука сама тянется к календарю – проверить, какой год. На дворе был 2014-й, а 8-я стрелковая ушла из Красноярска без малого сто лет назад. «Промотать» историческую пленку решили в прошлом году в Красноярском обществе любителей военной истории: в назначенный час от Новобазарной площади (площадь Революции) до Плац-Парадной (Красная площадь) строем прошли жители Красноярска, Лесосибирска и Минусинска – 32 человека.
– Полный взвод, все как положено, – комментирует Павел Бояркин, президент общества. Он говорит, что собрать такое количество бойцов помогли минусинцы, которые в сентябре провели реконструкцию боя белых и красных у села Знаменка Минусинского района. Тщательно воссозданная форма тех времен – на вес золота, и реконструкторы берегут ее как зеницу ока, но в случае необходимости делятся с коллегами.
Реконструкция – восстановление материальной культуры определенной эпохи – занятие дорогое. Походное обмундирование казака XVII века стоит около 40 тысяч, закованного в железяки рыцаря – и того больше. Однако в крае есть желающие погрузиться на такую историческую глубину. Даже за свой счет.
Возникшее в 80-х годах, движение сейчас переживает что-то вроде эпохи возрождения. Такое обращение к общей памяти, в противовес формальной истории в образовательных учреждениях, собирает вокруг себя без преувеличения всех от мала до велика. Заставляет ткать, шить и вязать, готовить пищу и ковать доспехи по правилам давно ушедших времен.
«Это пот, кровь и мозоли»
– Мы долго учились пользоваться кресалом, – рассказывает Игорь Лужецкий. Он историк и реконструктор, с 2011 года возглавляет клуб исторической реконструкции Imperium Gladium гимназии «Универс». – Оказалось, что высечь искру несложно. Сложно, чтобы при этом что-то загорелось…
Реконструкцию, которой в гимназии занимаются в основном школьники, он воспринимает как полноценный исторический эксперимент. Воссоздание «антуража», по его мнению, – это только первый этап. Гораздо важнее понять, как жили – варили еду, шили платья, разговаривали, да и думали – казаки XVII века. Именно эта социальная группа и это время интересны клубу. Хотя здесь занимаются и HEMA – за этой аббревиатурой скрывается «махание мечом», на котором, как считает большинство, реконструкция и заканчивается. Это совсем не так – такой вид досуга предполагает долгую кропотливую работу по воссозданию предметов быта, костюма и вооружения. Не всем это по силам, признается педагог, поэтому из 20 ребят, пришедших в сентябре, к концу года остается пять.
– Современная массовая культура не дает детям возможности заниматься чем-то долго: попробовал одно, другое, все бросил, – размышляет Игорь. – Реконструкция – дело серьезное, сложное. Все хотят видеть себя рыцарями в сияющих доспехах, но, когда понимают, что это пот, кровь и мозоли, остаются немногие.
Однако, по наблюдениям педагога, у этого «факультатива» много совершенно неожиданных плюсов.
– Изучение истории соответствующего периода идет само собой, – перечисляет Игорь. – Причем не просто политической истории, которую преподают в школе, а вспомогательных дисциплин – нумизматики, геральдики, церковнославянского. А как читать источники, если не знаешь языка? Дети учатся работать в команде – одному реконструкцию не сделать. У школьников с аналитическим мышлением налаживаются отношения с физикой – по крайней мере с механикой, геометрией, черчением, математикой. Много межпредметных связей, и все они задействованы.
Такая актуализация знаний идет в процессе главного занятия, которое многие реконструкторы образно называют «пересадкой рук из зада в плечи». Не приученный делать хоть что-нибудь руками современный ребенок начинает шить одежду и обувь, мастерить доспехи и глиняные плошки.
Сейчас в клубе 18 одетых, обутых, вооруженных казаков XVII века с лагерем, который можно спокойно разбить в тайге. И при этом у них не будет ни одной современной вещи. Сейчас задача клуба – реконструировать модели общения, принятые у казаков.
Научный эксперимент
Реконструкция для многих – серьезное увлечение: копание в прошлых веках затягивает. Некоторые мальчишки, выйдя из школьного и даже студенческого возраста, так и остаются рыцарями и казаками. Причем таких в хорошем смысле «больных историей» людей можно найти не только в краевом центре. Например, в поселке Емельяново есть свой клуб – «Детинец». Здесь воссоздают Средневековье – наше и европейское. Начинают заниматься Великой Отечественной.
– К нам чаще приходят мальчишки, – рассказывает Владислав Мерк, руководитель клуба и по совместительству директор Историко-краеведческого музея Емельяновского района. – Но есть и девушки. Они занимаются кухней и одеждой – такое традиционное деление, которое сейчас мы встречаем в книжках. Большинству реконструкторов – за 30, они женатые, с детьми – такие крепкие семьянины. Любят свою родину. То ли само увлечение делает этот отсев, то ли оно так воспитывает. Другие не задерживаются.
Такого же мнения придерживается и Алексей Булавкин, директор городского молодежного клуба военной истории – старейшего и самого известного в Красноярске – он был основан в 1993 году. «Камелот», вырастивший не одно поколение реконструкторов, главным мероприятием считает участие в краевом параде Победы.
– В первый раз в 2001 году мы вывели пять человек, – вспоминает Алексей. – В 2005-м – уже 100 ребят. В реконструированной форме, с оружием – автоматами ППШ, пулеметами максим, винтовками-трехлинейками Мосина. Наш рекорд, когда такое количество выходит от одного клуба, еще никто не побил.
Мальчишки и девчонки, которые надевают военную форму и мерзнут, мокнут под дождем, но маршируют 9 Мая, гордятся тем, что таким образом могут показать свое уважение и любовь к истории своей страны, к тому событию, которое мы вспоминаем со слезами на глазах. Алексей говорит: вынужден даже отказывать – желающих настолько много, что формы, пошитой по лекалам Великой Отечественной, просто не хватает.
Так что же движет настоящими реконструкторами – только ли патриотизм? Игорь Лужецкий считает: реконструкция дает даже больше – от воссоздания внешнего мира человек может продвигаться к пониманию внутреннего, к попытке реконструкции менталитета.
– Чем историк отличается от антиквара? – размышляет он. – Историк думает о настоящем и будущем. Прямую невозможно построить по одной точке – нужно иметь вторую. Если человеку интересно его будущее, ему сначала нужно понять, где он сейчас, откуда его корни. Нам интересно, какие мы сейчас, и потому мы копаемся в том, какими были. Это такой большой научный эксперимент. Самый глубокий уровень погружения – понять: что представляли собой эти люди? И что сейчас представляем собой мы?
Кстати, если вы все-таки захотите зажечь костер с помощью кресала и кремня, как это делали первопроходцы Сибири, вам понадобится «льняной уголь». Это прожженная льняная тряпка, ее маленький кусочек прижимается к кремню – и начинает тлеть. В противном случае, сколько бы вы ни выбивали искру из кремня, костер зажечь не получится. Этот секрет в клубе Imperium Gladium узнали у старообрядцев.
