Многие из грандиозных проектов позднего СССР остались незавершенными. В том числе и на территории Красноярского края. Что-то осталось только на бумаге, как проект Среднеенисейской ГЭС, которая должна была стать самой мощной гидроэлектростанцией страны. Что-то было законсервировано на долгие годы, прежде чем оказалось вновь востребованным, как Богучанская ГЭС. А что-то оказалось совсем иным, нежели планировалось, например, КАТЭК.
Замыслы, оборванные войной
Мощь действующих разрезов Канско-Ачинского угольного бассейна впечатляет и сегодня. Но сложно представить весь масштаб проекта Канско-Ачинского топливно-энергетического комплекса (КАТЭК). Ведь изначально он не был исключительно энергетическим.
Первые идеи освоения канско-ачинских углей возникли еще в начальный период индустриализации – в 20–30-е годы прошлого века. Уже первый проект индустриального освоения Ангаро-Енисейского региона, разработанный академиком Иваном Александровым и профессором Николаем Колосовским, был комплексным. Причем собственно угольная энергетика играла в нем вспомогательную роль.
Предполагалось, что уголь будет использоваться в качестве топлива только в начальном периоде, пока не появятся мощные ГЭС. А после создания энергетической базы он станет сырьем для новых химических производств: жидкого топлива, спиртов, пластмасс, синтетического каучука.
Иначе говоря, еще на заре индустриализации специалисты прекрасно понимали, что уголь, прошедший несколько переделов, станет большей ценностью, чем уголь, сожженный в топке.
Но не случилось. Грянула война, и энергетика стала первоочередной необходимостью: был потерян уголь Донецка, а кузбасского на всю страну не хватало. Поэтому добыча топлива в Канско-Ачинском бассейне в годы войны существенно возросла.
Однако даже в эти годы не прекращалась разработка комплексных проектов использования «бурого золота». Только масштабы, естественно, уменьшились. Например, специалисты треста «Востсибуглеразведка» предложили, кроме разреза «Бородинский», одновременно строить завод по производству жидкого топлива, электростанцию, работающую на отходах перегонки угля, и брикетную фабрику.
Рывок и торможение
Ударными темпами «угольный кластер» края стал развиваться в 50–60-е годы прошлого века. В конце 40-х – начале 50-х закончилось строительство первых крупных разрезов: Назаровского и Бородинского. В середине 50-х началось строительство Назаровской ГРЭС. А к 1964-му были готовы проектные материалы, на строительство 52 угледобывающих разрезов общей мощностью миллиард тонн угля в год. В ближайшие годы намечалось строительство 9 первоочередных разрезов. Энергетическая же часть этого мегапроекта включала 10 ГРЭС мощностью 4 000 МВт каждая.
Однако в течение двух пятилеток – восьмой и девятой (а это целое десятилетие с 1965 по 1975 год) новые предприятия в Канско-Ачинском бассейне не строились. Одной из причин снижения интереса к КАТЭКу стало бурное развитие альтернативных источников энергии – строительство атомных электростанций и включение в энергетический баланс страны нефти и газа западносибирских месторождений.
Интерес к КАТЭКу вновь усилился во второй половине 70-х, когда на XXV съезде КПСС была поставлена задача увеличить долю угля в энергобалансе страны. Советские ученые разработали методы переработки канско-ачинского угля с получением жидкого топлива и сырья для химической промышленности. Был создан проект комплексного предприятия, объединяющего добычу и переработку угля с получением электроэнергии, жидкого топлива и химического сырья.
Общий проект развития КАТЭКа, представленный в 1979 году, включал два этапа. На первом, протяженностью до 1990 года, предполагалось ввести в эксплуатацию 5–7 угольных разрезов производительностью до 320 млн тонн в год и от 4 до 6 ГРЭС, общей мощностью до 32 тыс. МВт. В этот же период должны быть запущены головные установки переработки угля, создана необходимая транспортная и инженерная, жилая и социальная инфраструктура.
На втором этапе планировалось строительство новых разрезов, ГРЭС и перерабатывающих заводов. Предполагалось, что на этой стадии КАТЭК начнет обеспечивать электроэнергией и топливом не только Сибирь, но и Урал, европейскую часть России. Таким образом, именно КАТЭК должен был стать энергетическим и технологическим сердцем страны.
В начале 80-х КАТЭК стал последней Всесоюзной стройкой СССР. В планах были новые промышленные гиганты, новые «голубые города». Предполагалось, что Шарыпово станет одним из крупнейших городов Сибири с населением в несколько сот тысяч человек.
Однако ресурсов на колоссальные стройки стране уже не хватало. Несмотря на призывы и декларации, реальное осуществление планов буксовало. Неоправданные экономические эксперименты, в частности, горбачевское «ускорение», привели к еще большей разбалансировке экономики. В итоге к 1990 году КАТЭК подошел с тремя действующими разрезами и двумя ГРЭС. А дальше произошел развал Союза и советской экономической модели.
Несбывшееся, ты прекрасно
Возможно ли возродить мегапроект? Заявления на эту тему делались. Например, экс-губернатор Красноярского края Александр Хлопонин в свое время предложил президенту России реанимировать КАТЭК. Но исполнима ли была эта идея? Вряд ли. Ведь советский проект был «заточен» под внутренние потребности страны, причем потребности планово просчитанные.
Другой вопрос, насколько реалистичным было советское планирование. Если следовать теории технологических укладов, то оно старательно воспроизводило устаревшую технологическую структуру экономики, затрачивая на это воспроизводство все большие ресурсы при снижении отдачи. В результате последовал закономерный слом неэффективной системы.
Возрождение проекта КАТЭК в условиях новой России имело бы смысл лишь в том случае, если бы «мировой фабрикой» стала РФ, а не КНР и нашим новым предприятиям требовался бы колоссальный приток энергии и сырья.
Поскольку этого не случилось, то реанимация КАТЭКа означала бы ориентацию исключительно на экспорт. А практика показала, что нестабильность мировой экономики делает подобные колоссальные проекты крайне рискованными с точки зрения их удачного завершения.
На протяжении нескольких последних лет страны мира системно отказывались от строительства объектов угольной генерации. Один лишь Китай с 2016 по 2020 год заморозил строительство новых угольных электростанций общей мощностью 150 ГВт. Причины как экологические – во многих населенных территориях стало просто трудно дышать, так и экономические – перепроизводство энергии. Правда, в последние два года некоторые энергетические стройки «разморожены», но это не от хорошей жизни – КНР ищет способы поддержать падающие темпы роста экономики, в том числе и сознательно жертвуя экологией.
В том, что последний проект советской эпохи по большому счету не состоялся, возможно, больше плюсов, чем минусов. Ведь если бы все эти 52 разреза и 10 ГРЭС были построены, на самой густонаселенной территории края появилась бы зона экологической катастрофы, причем глобального масштаба.
Воздействие КАТЭКа на окружающую среду вызывало серьезное беспокойство у советских специалистов. Настолько серьезное, что проблема КАТЭКа обсуждалась с американскими коллегами на советско-американском симпозиуме в городе Джексоне, где из 10 советских докладов четыре были посвящены именно этой теме.
Разумеется, природоохранной теме уделялось важное внимание, но разве мало примеров, когда в СССР экология приносилась в жертву экономике?
Уголь по-прежнему остается богатством Красноярского края. Но время гигантских освоенческих проектов – в прошлом. Зато по-прежнему актуальна углехимия. Особенно в наступающую эпоху углепластиков, альтернативной энергетики и нанотрубок.
