Говорить о полной отмене ограничений по коронавирусу пока рано, но о некоем промежуточном финише – вполне. Одна из крупнейших и самых значимых клиник региона – Красноярский федеральный центр сердечно-сосудистой хирургии, отработав более двух месяцев в качестве инфекционного госпиталя, перешел на обычный режим и, так сказать, вернулся в профессию. О последствиях этого вынужденного перерыва – наш разговор с главным врачом кардиоцентра Валерием САКОВИЧЕМ.
– Валерий Анатольевич, насколько серьезным стрессом – управленческим, профессиональным, человеческим – стало перепрофилирование кардиоцентра в инфекционный госпиталь? Инфекции все-таки не ваша специализация.
– Не думаю, что пандемия стала для нас каким-то особым стрессом. В напряжении был весь мир, страна и мы в том числе. В том, что коронавирус – болезнь действительно серьезная, я окончательно убедился, когда больные оказались у нас. Коечный фонд, выделенный под ковидных пациентов, был заполнен на сто процентов, также и реанимация.
Думаю, что решение перепрофилировать нашу клинику в инфекционный госпиталь было все-таки правильным. За те два с лишним месяца, которые мы проработали в таком режиме, через наш стационар прошло около 400 инфекционных пациентов, а скорая помощь привезла в целом почти семьсот. И это тоже была медицинская помощь, мы продолжали помогать людям. Если же говорить о профессиональном стрессе, то его не было, хотя ситуация и в самом деле абсолютно необычная для нас. Инфекционные больные – действительно не наш профиль, но мы понимали, что и как нужно делать.
– Приходилось переучиваться на ходу?
– Как себя вести и оказывать неотложную помощь в условиях пандемии, знают уже студенты мединститута. Кроме того, врачи и средний медперсонал прошли специальное обучение. После сдачи экзаменов наши сотрудники получили документы, позволяющие работать с такого рода пациентами. Всю задачу решили своими силами, не привлекая специалистов со стороны.
– В разгар пандемии возникало ощущение, что все болезни, кроме коронавируса, куда-то исчезли, хотя на самом деле это, конечно, не так…
– Да, в те два с лишним месяца, в течение которых мы не оказывали помощь по нашему профилю, не делали сердечно-сосудистых операций, появился определенный потенциал таких больных. Нужно наверстывать те объемы операций, которые были упущены по причине пандемии, остались плановые задания, которые мы в любом случае должны выполнить. Естественно, это создает определенное напряжение.
Поэтому сейчас мы хотим максимально привлечь пациентов, которым требуется именно оперативное лечение. Наконец-то мы приступили к своим прямым обязанностям, уже вторую неделю госпитализируем больных. Стационар заполнен почти на 80 процентов – на сегодняшний момент это около 100 человек. Вышли на свой обычный объем работы – более 30 операций в день. Правда, весь медицинский персонал продолжает работать в защитных средствах. Мы ввели специальные правила по профилактике заражения, поскольку никто не может гарантировать, что к нам не придет бессимптомный носитель инфекции либо больной человек, который по каким-то причинам скрывает свою болезнь.
– Все же как собираетесь наверстывать тот объем отложенных плановых операций, о котором вы говорили?
– Надо понимать одну важную особенность: к нам приходят пациенты по направлению местных клиник. Терапевт или кардиолог, которые направляют пациента к нам, уже понимают, что в данной ситуации этому больному поможет именно операция. А мы принимаем окончательное решение.
Чтобы эта система действовала, мы ездим по районам, проводим обучение медиков, то есть работаем в тесной связи с другими лечебными учреждениями края, хотя едут к нам лечиться из более чем трех десятков регионов России. Но в период пандемии приемов проводилось меньше, особые усилия были направлены на борьбу с инфекцией. Как следствие, меньше уделялось внимания пациентам нашего профиля, иногда они с трудом могли получить направление к нам.
Поэтому сейчас мы стремимся облегчить им путь в федеральный кардиоцентр, вплоть до того, чтобы некоторые из них могли попасть к нам даже без направления. Прежде всего имею в виду тех, кто перенес недавно инфаркт миокарда, но не было сделано коронарографии, стентирования коронарных артерий. Такой пациент должен прийти к нам, чтобы операция была сделана максимально быстро.
Обычно госпитализация планируется на полтора – два месяца вперед, все операции расписаны. Но когда началась работа инфекционного госпиталя, ряд госпитализаций пациентов, уже обследованных, пришлось отменить. А это означает, что некоторые анализы, обследования для операций надо проводить повторно. Сегодня мы готовы принять тех пациентов, чьи операции были назначены на этот период, без дополнительных направлений с места жительства и обследований – постараемся по максимуму сделать это здесь, чтобы пациент быстрее попал на операцию.
– Сейчас можно судить о том, как вынужденный двухмесячный перерыв сказался в целом на ситуации с сердечно-сосудистыми заболеваниями в крае?
– Официальная статистика, которая мне известна, не говорит, что это как-то отразилось на уровне смертности. Отразится ли на годовых показателях, пока сказать сложно, надо хотя бы дождаться конца года. Но понимаю: будет определенное количество больных, которых следовало прооперировать два-три месяца назад, что по известным причинам не было сделано, и за этот период тяжесть болезни усилилась.
– Поликлиника уже окончательно перешла на обычный режим работы?
– Да, но с определенными поправками. При необходимости мы готовы увеличить время ее работы, но при этом увеличить и время между приемом пациентов, чтобы не создавать толкучки. Также, если будем не успевать отрабатывать с пациентами в течение рабочей недели, поликлиника и стационар будут открыты и по субботам. Но в целом сейчас мы работаем в режиме «мирного времени».
– На вашем сайте увидел недавно рекомендации, как справиться с профессиональным выгоранием, и понял это как намек, что пандемия заставила столкнуться с такой проблемой. Попросту говоря, коллективу пришлось очень трудно.
– Конечно, трудно. Но профессиональное выгорание характерно не только для экстренной ситуации, а для самой обычной жизни. У нас же сошлось множество нестандартных моментов, начиная с физического напряжения – работать по шесть и более часов в защитных средствах очень тяжело, все это время ты находишься будто в парилке.
Кроме того, приходилось постоянно видеть тяжелых пациентов: когда человек погибает и ты не в состоянии ему помочь, это неизбежно сказывается на твоем состоянии. Но на самом деле то, о чем я говорю, применимо практически ко всем медикам, которые работали в период пандемии. Мы здесь не исключение.
Есть даже рекомендации вводить в штат психолога, который поможет нивелировать напряжение. Мы обошлись без такого специалиста. Но не говорить о проблеме нельзя, важно, чтобы человек понимал, с чем связано его плохое настроение, депрессия, – только так получится выйти из этого состояния. Можно было сидеть и командовать из своего кабинета – средства связи это позволяют, – а можно пойти и поговорить по-человечески. Люди чутко такие вещи воспринимают.
– Наши читатели уже привыкли, что кардиоцентр регулярно чем-то удивляет – уникальными операциями, новой аппаратурой и т. д. Каковы планы на перспективу?
– Пока план один – выполнить план по операциям. Но, с другой стороны, я всегда говорил о том, что все новшества отечественной и мировой кардиохирургии обязательно должны быть представлены на площадке нашего кардиоцентра. Мы всегда посещаем российские и зарубежные конференции кардиохирургов, и очень важно, чтобы наши врачи привозили оттуда что-то новое, достойное внедрения. Но пока говорить конкретно о такого рода планах рано, давайте чуть подождем…
