Галина Ивановна Радкевич редко выходит из дома – дают о себе знать годы и ранения, но, когда идет по улице имени Красной Армии, у нее щемит сердце. Так уж случилось, что в Красноярске она получила квартиру рядом с бывшим военкоматом, откуда в 1942 году молоденькой девчонкой уходила на войну в составе Сибирской 78-й Добровольческой бригады.
Лучшие из лучших
Галина Ивановна бережно хранит фотографии военных лет и послевоенных встреч ветеранов. На каждой крестиками зачеркивает ушедших. Лиц, не отмеченных ручкой, с каждым годом остается все меньше. Нет уже ее лучших подруг, с которыми Галина отправлялась на фронт, а те, что живы, практически не приезжают на встречи ветеранов. Галина Радкевич была одной из активных попечителей музея 78-й Добровольческой бригады, который в 1960-х годах открылся в красноярской школе № 27, встречалась со школьниками, рассказывала о фронтовых буднях медсестер. Сейчас уже ребята приезжают к ней, не забывают ветерана, слушают рассказы о тех страшных годах и восхищаются мужеством, самоотверженностью девчонок, в 18 лет ушедших защищать Родину, выносить с поля боя таких же мальчишек-бойцов.
Галине не было и 19, когда до Енисейска, где жила девушка, дошла весть о формировании сибирской бригады. Добровольцев собирали со всего края. Галина, которая после окончания восьмилетки работала в детской библиотеке, решила – «пойду» – и подала заявление в райком комсомола.
– Я была активной комсомолкой, не могла не откликнуться, – рассказывает Галина Ивановна. – Заявлений было подано много, отбор шел жесткий – старались, чтобы в сибирскую бригаду попали лучшие комсомольцы.
Взяли троих – Женю Чепалову, Надю Карнаухову и Галю. Эта троица потом целый год в Енисейске училась на курсах медсестер, а летом 1942 года была откомандирована в Красноярск – в пункт формирования добровольческой бригады.
– Пришли мы в военкомат. Надю с Женей сразу приняли, а меня нет – «Нам детский сад не нужен». Я маленькая была по росту, да еще под мальчика подстриглась – волосы короткие. «Езжай к маме», – говорит военком. Я в слезы: «Возьмите меня на фронт!» Тот ни в какую.
На следующий день просить за Галину пришел целый отряд девчонок, записанных в 78-ю Добровольческую. И удалось-таки убедить военкома – вписал девушку в состав медсестер отряда сибиряков.
Будущих бойцов и медсестер поселили в специальном городке, созданном в Зеленой Роще. Здесь уже выстроили медсанбат, поставили палатки, столовую. А вокруг – лес с тропинками. По этим тропинкам и ходили девчонки на учебу и в столовую. Медсестры на обед, а навстречу им будущие бойцы – знакомились, перемигивались. В свободное время на берег Енисея бегали на свидания.
Первый бой – в чужом огороде
В августе 1942 года 78-ю Добровольческую бригаду отправили на фронт. К медсанбату было причислено 80 девушек. Все высокие, крепкие, как на подбор. Трое уже побывали на финской войне, награждены орденами. «Они для нас были эталоном», – замечает Галина Радкевич. Боевое крещение случилось под городом Белым.
– В медсанбат привезли машину раненых – у кого нога болтается, у кого рука, кто без шеи. А мы не знаем, как к ним подойти, – вспоминает Галина Ивановна. – Никогда такого не видели – в шоке. Рядом чей-то огород был, мы в нем все и попрятались. Комбат бегает, материт нас – кого нам прислали, что я с этими девчонками делать буду?
Выгнал комбат медсестер с огорода, приняли они раненых, немного освоились – машины разгружали, перевязки делали. Правда, говорит ветеран, потом она три дня ничего есть не могла: казалось – все кровью пахнет. Но ко всему привыкаешь. И обилие раненых для медсестер стало уже обыденным.
– Я за всю свою жизнь столько хлеба не переела, сколько через наши руки раненых прошло, – горько замечает Галина Радкевич.
Единственное, к чему никак не могли привыкнуть девушки, так это к гибели солдат-мальчишек. Это в начале войны на фронт шли взрослые мужчины, а каждое последующее пополнение приходило все младше и младше.
– Поступает в медсанбат мальчишка раненый, плачет, и мы вместе с ним рыдаем. Так жалко было, когда их убивали. Не могли мы пережить и потери своих подруг.
Гибли медсестры так же, как и бойцы, которых они вытаскивали с поля боя. Ведь на фронте каждый день приходилось быть под пулями.
– Когда идет бомбежка или артобстрел, земля и небо одного цвета. И не знаешь – ночь сейчас или день. Так страшно! Но нужно ползти за раненым, спасать.
Свое ранение Галина Ивановна получила как раз в такой ситуации. Поползла за раненым на поле боя, и начался артобстрел. Галину взрывной волной подняло и об землю ударило – она и не поняла, что произошло. Только под одеждой что-то потекло, и левая сторона тела отнялась – встать невозможно. Оказалось – осколки от снаряда тело изрешетили.
Маленькую медсестру в госпиталь отправлять не стали, начальник медсанбата решил: сами выходим. Галина Ивановна до сих пор благодарна ему за это решение, ведь неизвестно, чем закончилась бы операция. Около двух месяцев она была на больничном – тяжести не поднимала, выполняла только легкую работу (а так девчонкам приходилось на носилках раненых таскать, иногда такие здоровые попадались – кишки от тяжести вываливались). Но осколки так и остались в теле. Уже после войны Галина Ивановна сделала рентген и узнала, что в ней застряли четыре кусочка железа. До сих пор с ними живет.
Ложка – орудие войны
В том первом бою под городом Белым было уничтожено две трети 78-й Добровольческой бригады. Но пополнение приходило исправно. Галина Ивановна отмечает: тогда такой патриотизм был в народе, мало кто говорил: «Не хочу на фронт», большинство – и мальчишки, и девчонки – мечтали воевать.
– Когда в полку никого не оставалось, ждали новое пополнение, нас выводили на доукомплектование. Тогда мы отдыхали – песни пели, плясали, – вспоминает Галина Ивановна. – А так спать было некогда. Медсанбат стоял в километре от передовой, к нам постоянно поступали раненые. Я работала в хирургическом отделении, срочные операции шли одна за одной.
Молодость брала свое даже в таких жестких условиях. Рядом с медсанбатом стояли танкисты – парни все как на подбор, крутили романы с медсестрами, на свидания бегали. Но только не Галина. Маленькая медсестра понимала: сегодня танкист рядом, а завтра его перебросили в другое место – и прощай любовь. За те три года, что провела на войне, говорит Радкевич, она повзрослела на десятилетие. И в 1945-м после Победы вернулась в Красноярск уже не той девчонкой, что уходила в 1942-м на войну.
– Когда вернулась домой, оказалось, что я совершенно разучилась есть вилкой. У меня на фронте была трофейная ложка – разведчики подарили. Без ложки на фронте никак – голодным останешься, – рассказывает ветеран. – И на перине оказалось спать слишком мягко. Я просила маму: «Постели мне в кладовке». В медсанбате мы в палатках жили, на землю хвою стелили, застилали брезентом – так и спали в брюках и гимнастерках. Зимой даже валенки не снимали.
Когда Галина вернулась с войны, ее родители уже обосновались в Красноярске. И мать, и отец болели, дочери нужно было за ними ухаживать. Так что учиться дальше – получать высшее образование – фронтовичке оказалось некогда. Активная комсомолка устроилась в артель «Коммунар» массовиком. А затем поступила на фабрику фотобумаги «Квант». 42 года контролировала выпуск продукции, учила этому молодежь. К ее фронтовым наградам добавлялись гражданские.
