Рапорты с просьбой об отправке на фронт и в партизанские отряды в первые дни войны подали около 200 красноярских чекистов. Часть отправились в действующую армию в органы военной контрразведки. Несколько десятков приняли участие в спецоперациях в тылу врага.
На тех, кто в годы войны остался служить на территории Красноярского края, были возложены не менее важные задачи – пришлось в срочном порядке организовать перестройку красноярских заводов и предприятий, сориентировав их на выпуск оборонной продукции, как этого требовали нужды военного времени. Кроме того, на сотрудников Управления НКВД по Красноярскому краю были возложены функции по контролю над размещением эвакуированных предприятий из западных районов Советского Союза. В первые же месяцы войны в Красноярск из разных регионов было переведено 14 предприятий, а в 1942 году – еще 80. Эшелоны с оборудованием разгружались круглосуточно, параллельно проводились монтаж заводской техники и мероприятия по скорейшему включению предприятия в процесс выпуска военной продукции. Численность населения города увеличилась почти вдвое. Это требовало усиленного контроля и внимания сотрудников органов безопасности края. В августе 1942 года в Красноярское Управление НКВД поступило указание из столицы об организации оперативно-чекистского обслуживания воздушной трассы Фэрбенкс – Красноярск, по которой осуществлялась перегонка самолетов из США в СССР.
Многие сотрудники Управления не вернулись домой с фронта. Они пали смертью храбрых в боях с немецко-фашистскими оккупантами. Имена 16 человек, проходивших службу в Красноярске, высечены навечно в граните траурной стелы, размещенной в здании Управления.
Н. А. БЕЛЯНИН, ветеран УКГБ по Красноярскому краю, подполковник в отставке (1924–2013 гг.)
В Управление я пришел в январе 1949 года. Меня пригласили, тогда так было принято – должны были именно пригласить. В те годы в Управлении КГБ работали в основном фронтовики. Я тоже был после фронта. В 1943-м меня курсантом отправили на Сталинградский фронт, пока мы ехали, битва уже закончилась. Нас, несколько эшелонов, направили в Москву, а оттуда на западный фронт. От Можайска до Вязьмы пешком шли, так как железная дорога к тому времени просто перестала существовать, бомбардировками перепахана вся была. Мы с товарищами прошли, можно сказать, все города Смоленской области, до Белоруссии дошли. Там меня «поцарапало» немного – осколочное ранение. Я в госпиталь отказался идти – ну не из-за царапины же отлеживаться! А потом откуда-то заражение началось, по организму пошло. Ну, тут уже хочешь не хочешь пришлось ложиться. В Красноярск я только в 1945-м попал, в июле окончил Киевское артиллерийское училище. Так вот, как-то в мае, в 6 часов утра, смотрим, а наш генерал на плацу пляшет и оркестр играет… И тут мы узнали – война закончилась! Я потом еще на два года офицером в Германию был направлен. А вот вернулся оттуда, так меня и пригласили в наше Управление, тогда еще – МГБ по Красноярскому краю.
Если фронт вспоминать, то можно рассказать многое. А многое и не расскажешь. Смерть. Тогда у нас было к ней определенное отношение, точнее, отношения к ней вообще не было. Мы не думали о смерти, совсем. Не было чувства или страха, что погибнем, что жизнь возьмет и оборвется. Думали об одном – о сражениях, о Родине, которую обязаны защитить. Да и сейчас, я верю, ничего не изменилось. Молодежь наша, что бы ни говорили, так же патриотична. И если возникнет необходимость, так же возьмут оружие наши парни, девчонки и пойдут отстаивать свое Отечество. Есть, конечно, и те, для кого Родина – это пустой звук, они ее готовы сменить в любую минуту. Но таких очень мало, о них даже говорить не стоит. А стоит говорить о тех, кто в 79-м в Афганистан добровольцем пошел, кто в Чечне жизни отдал, кто и сегодня участвует в спецоперациях ради жизни других людей. Вот о ком надо говорить, вот это и есть наша Россия!
