Лучше один раз увидеть, чем долго читать про величественную красоту, уникальность и магнетические свойства природного парка «Ергаки», жемчужины Красноярского края. Но за последние годы здесь произошли значительные перемены, о которых хочется рассказать. Информация будет полезна для туристов, волонтеров и всех, кто еще не был в парке или был очень давно.
Нет, Спящий Саян не просыпался, а горные духи еще тщательнее охраняют свое озеро. Висячий камень на своем месте, терпеливо сносит многотысячные делегации желающих обнять, покачать. Да, вода в ручьях и реках Ергаков по-прежнему кристально чистая, бурундуки все так же деловито перебегают туристические тропы, ярко цветут дважды в год рододендроны… Вот чтобы все это великолепие сохранить для нас и потомков, сотрудники парка ведут кропотливую работу.
Главное – не навреди
Ранним утром к гостинице «Оя», что на главной площади Ермаковского, подъехал зеленый «Патриот» Игоря Грязина, директора природного парка «Ергаки»:
– Поехали! Иначе не успеем пройти по маршрутам!
Грузимся в машину, минуем Ермаковское, потом Танзыбей, и вот мы уже в горах, за которые цепляются облака, где царят туманы-эгоисты, закрывающие шикарную панораму удивительных хребтов. Проехали противолавинную галерею, потом часовня. Сворачиваем налево и взбираемся до одной из недавно обустроенных видовок. Все просто: две лавки-бревна на краю обрыва.
Садимся, и перед нами – неповторимое природное кино, которое можно смотреть вечно. Но кто-то уже испортил видовку кострищем, намусорил. Игорь Грязин замечает, что нужно отправить сюда инспектора, чтобы убрал кострище. И достает черный пакет – главный инструмент директора, который будет с ним весь рабочий день. В пакет он складывает пластиковые стаканчики, обертки, салфетки. Говорит, что коллеги посмеиваются: мол, тебе не надоело? Удивляются, что в каждом рейде он свой пакет наполняет и до мусорных баков визит-центра несет.
Лет 15 назад мы ходили в Ергаки как в обычную тайгу: на любой симпатичной поляне могли поставить палатку, найти дрова, развести костер, что-то нарвать, сломать, добыть. Стыдно вспоминать, но мыльную воду после хозяйственных процедур сливали куда попало. Считали себя главными, ведь нам надо выжить здесь, значит, все средства хороши… Могли забуриться в дебри, чтобы ощутить все прелести дикой природы. Про опасность встречи с медведем как-то не думали. Увы, такое поведение может погубить и человека, и природу. Игорь Грязин уверен, что можно прекрасно общаться с природой, не нарушая ничего:
– Моя миссия – научить людей созерцать. Ходьба в грязи по колено, по болотам, костровища на каждом шагу, «выживание» – в парке этого не должно быть. Преодолевать ничего не надо. Только культурный отдых, чистые экологические тропы, ночевки в специально оборудованных местах, туалетные домики. Охрана природы парка заключается прежде всего в минимизации негативного воздействия. Браконьерство у нас вне закона, местные жители охотятся, соблюдая правила. Благополучие фауны видно по росту количества копытных животных – косуль, маралов.
А вот с почвой и деревьями – беда. Огромный туристический поток может уничтожить все вокруг, то есть среду обитания животных, растений. Поэтому мы строим экологические тропы, закрываем стоянки вдоль берегов озер. Вот Радужное просто спасли! Горы мусора оставляли после себя туристы. Кругом следы жизнедеятельности, раздолбанные кедры – дрова нужны были в костер. В этом году мы закрыли все стоянки озера Художников, кроме одной. Посадили на вытоптанных берегах 1 200 кедров, обустроили туалет. Вы теперь не узнаете озеро! В следующем году закроем Каровое. Задачу по спасению озер выполняем. Берега должны быть свободны от палаток и костров. Наши озера – они для созерцания. Не то место, чтобы турист устраивал свой походный быт прямо у воды.
С собаками нельзя
От визит-центра парка на машине доезжаем до старта маршрута. Гравийные дорожки, деревянные настилы, железные лесенки, а также таблички, декоративные элементы и малые архитектурные формы – весь путь на озеро Радужное и Висячий камень чувствуешь себя где-то недалеко от цивилизации. Или на тех же Столбах. Кстати, Ергаки посещают порядка 120 тысяч человек в год. Он на втором месте по посещаемости после Столбов. Второй по популярности парк в Сибирском округе среди особо охраняемых территорий. Сюда едут со всей страны, со всего мира.
В этом году снова работал международный волонтерский лагерь. Игорь Грязин отмечает, что с каждым годом растет потребность в помощи волонтеров парку. С увеличением количества экологических троп, обустроенных стоянок и аншлагов прибавляется работы по их ремонту, уходу. Думаю, не стоит говорить, зачем в парке делают настилы, защищая почву, корни деревьев. Вдумайтесь, здесь ходят десятки тысяч человек, а через 10 лет с развитием парка будет 400 тысяч в год! Деградация ландшафта происходит стремительно.
К правилу «С собаками в парк нельзя» кто-то отнесется скептически. Мол, а что песик там повредит? Давайте согласимся, что биологам виднее. Правила перед походом лучше изучить. Иначе инспектор составит протокол. А это не самое приятное впечатление от визита в Ергаки. Жалко наказывать, а что делать? Парку повезло с директором. Он жесткий, принципиальный человек. Иначе невозможно. Ведь территория – более 300 тысяч га. Инспекторы там каждый день, и директор постоянно в парке, ходит в рейды на дальние кордоны. Ночевать под кедром зимой не раз приходилось. Грязин рассказывает, что задача непростая – природу сохранять и способствовать росту турпотока:
– Строим экотропы, сужая маршрут туристов, нанизывая на него пикниковые точки турстоянок. Идет очень кропотливая работа. Есть план – 500 метров в год троп мы в любом случае делаем. Хозспособом, как говорится. Берем пиломатериал, геоткань, щебень. Хорошо, что помогают волонтеры. А вот железные лестницы хозспособом – не получается, без подрядчика не обойтись. Это уже другие деньги. Хотя есть такой момент: нет в нашем государстве рекомендаций по типу обустройства троп. Как их делать? Сами придумали. И по туалетам тоже сообразили. Выбрали вариант герметичной ямы, которую потом консервируем. А как еще? Машину в тайгу не загонишь, вертолетов у нас нет, мы не Канада. Выкручиваемся.
Игорь Грязин возглавил парк в 2011 году. Тогда и стартовал этап мощных инфраструктурных изменений Ергаков. Строительство электроподстанции, турбаз, визит-центра, организация водоснабжения. Появился комплекс научного стационара на Тушканчике, кордон Таловка для экологических школ. Стационарный центр спасателей для помощи туристам. Продвигается инициатива о создании притрассового пункта медпомощи.
Процента не имеем
Разговор про природу все время упирается в деньги. Те же туалеты: парк не должен быть сплошным отхожим местом. А чтобы сделать в тайге с перепадом температур от минус 45 до плюс 35 достойный домик для размышлений, нужно 80 тысяч рублей. У парка есть определенный дефицит бюджета, так как расходов много. Скажем, та же форма инспекторов. В горах без комплекта снаряжения, техники не обойтись. Дорога до дальних кордонов в условиях больших высот – испытание. Грязин говорит, что парк как краевой объект не обделен вниманием власти:
– Я всегда встречаю полное понимание наших проблем и у законодателей, и у министров. Есть объективные трудности. Мы все понимаем. Тем более что сделано за бюджетные деньги немало. Великолепный визит-центр, один из лучших в стране. Грамотная концепция развития парка. Мы сейчас приращиваем территорию, в связи с чем уникальные кедровники попадут под защиту. В 2020 году на 46 тыс. га вырастем!
Значит, спасем леса от рубок и обеспечим для местных жителей возможность долгие годы собирать грибы, ягоды, иметь доход. Кстати, парк играет мультипликативную роль в экономике района. 400 человек так или иначе имеют работу – благодаря парку, потоку туристов на трассе. Плюс мы повышаем культурный уровень местных жителей, так как приезжают гости, иностранцы. Это продвигает Ермаковский район. Часть территории расположена в границах Каратузского района, это очень глухая северная сторона Ергаков.
Почему при таком потоке туристов парк не может заработать на те же экотропы? По законодательству, у региона нет права устанавливать плату за посещение парка. Эта плата могла бы решить вопрос дефицита бюджета особо охраняемой территории. Пока получается, что край финансирует отдых туристов, а по подсчетам, больше половины – это гости из других регионов и стран. Они оставляют свои деньги на базах отдыха, но эти средства никак в бюджет парка не попадают. Парк своего процента не имеет.
Сейчас есть только один способ заработать на маленькой рекреационной услуге – сдаче в аренду деревянных настилов под палатки в обустроенных зонах отдыха. Это копейки. Опять же главная функция парка – не зарабатывать, а выполнять госзадание: охрана природы, создание условий для рекреации. А не сопровождение туристов, не сервис. По словам директора, внебюджетная деятельность идет параллельно, не отвлекая силы и средства на главные задачи:
– Во всем мире в ООПТ проблема закрывается просто: приехал – заплати денежку. И не надо дирекции парка хлопот по развитию гостиничной сети, проката. Пусть турбазы развивают сервис. А плата за вход должна быть символической. Но и она при растущем потоке позволит закрыть все проблемы. Это инвестиционная подушка, она нам нужна. Но в любом случае я обещаю, что в течение пяти – десяти лет парк станет лучшим по мировым меркам.
Путешествуя по Байкалу и Алтаю, мы спокойно отдаем деньги за вход на местные охраняемые территории. Ергаки пока ждут этого судьбоносного решения. Сегодня при всем желании помочь парку туристы не могут этого сделать. Разве что соблюдать правила и собирать за собой и другими мусор.
Фото Андрея КРУПНОВА
