В скорбном «списке памяти», который включает в себя умерших от коронавируса медработников России, на конец декабря насчитывалась почти тысяча человек. Сегодня мы хотим вспомнить хотя бы нескольких – тех, кто совершил настоящий подвиг. Они были там, у переднего края обороны, заслоняя нас.
Пневмония с быстрым течением
Ровно год назад они сидели за новогодним столом и точно так же, как и все мы, строили планы на ближайшие месяцы. Одни думали о полноценном отпуске на море, другие – о том, что нужно наконец-то собрать денег и сделать ремонт. Были наверняка и те, кто представлял, как в этом году отпразднуют выпускной сына. Или свадьбу дочери – и обязательно будет много гостей…
Но ничего из этого не сбылось. Уже весной большинство из них надели защитные костюмы и вошли в «красную зону». Другие вели нескончаемый прием в поликлиниках, мчались на скорой к тому, кто получил травму или переживал предынфарктное состояние, и, по сути, тоже были в этой же зоне – просто потому что невозможно точно сказать, что анализ на ковид у их пациента отрицательный.
Весной и летом цифры статистики зараженных не просто подросли – они стремительно взлетели. В Северо-Енисейском районе произошла вспышка – среди вахтовиков было обнаружено сразу более тысячи заболевших. Часть из них нуждалась в срочной госпитализации.
26 июля, в воскресенье, ИЛЬЯ ЖИТКОВ, анестезиолог-реаниматолог краевой больницы, вывозил оттуда тяжелого пациента очередным рейсом санавиации. До этого он был в «красной зоне» два месяца – с 1 июня. Но почему-то плохо ему стало именно в тот день.
Это была ковидная пневмония с очень быстрым течением, септический шок…
Он сам неоднократно брал на борт больных с тяжелейшей пневмонией из разных территорий – и держал их буквально на краю. Уже потом его коллеги напишут, что когда передавали реаниматологу Житкову своих пациентов, были уверены – он доставит больного в краевую больницу живым. Люди на борту у Житкова не умирали.
Он был абсолютным фанатом своего дела, и его знали во всех ЦРБ. Его работа была не раз отмечена грамотами и благодарностями. Это он работал с пострадавшими в авиакатастрофе вертолета, когда погиб губернатор Лебедь.
У него не было выходных в то лето 2015-го, когда произошло сразу несколько ДТП с автобусами и число пострадавших исчислялось десятками.
Илья Анатольевич вел здоровый образ жизни – не употреблял спиртного и не курил, не страдал хроническими заболеваниями. Ему было всего 54 года. Сейчас его имя присвоили вертолету санавиации. Сколько же тяжелых пациентов после страшнейших ожогов, травм он доставил в больницу за три десятилетия своей безупречной работы – Илья Житков пришел в краевую сразу после интернатуры.
«Ради этого стоит жить»
А буквально месяц назад на сайте краевой клинической больницы появился еще один некролог. В память о том, кого называли одним из самых «добрых, человечных и интеллигентных врачей Красноярского края».
ФЕДОР ПЕТРОВИЧ КАПСАРГИН – уролог, доктор наук, заведующий кафедрой урологии, андрологии и сексологии КрасГМУ им. проф. В. Ф. Войно-Ясенецкого, еще и главный внештатный уролог министерства здравоохранения края…
«Спасибо, что вы есть!» – писали ему пациенты, которые хорошо понимают, что значит оказаться в безвыходной ситуации.
В сентябре 2014 года я попала в урологическое отделение больницы, изначально они меня не хотели госпитализировать и отправили домой. Когда уже дома у меня температура зашкаливала за 41,0 и меня рвало, по скорой все-таки приняли, но уже поздно, так как моя единственная почка была полная гноя, и вследствие операции у меня начался сепсис, и я потихоньку умирала. Слава богу, в этой больнице появился Федор Петрович и от увиденного был в шоке. Он распорядился, чтобы меня срочно увезли в краевую больницу, там мне сделали переливание крови и все, что требовалось. Благодарности мало за мою жизнь, Федор Петрович, спасибо вам за то, что я сейчас рядом со своими детьми!..
«Он мне сделал ряд операций на почке. После этого смогла не только выносить, но и самостоятельно родить второго ребенка. Так случилось, что в 2010 году почка правая все-таки перестала работать, и Федор Петрович принял решение ее удалить. Конечно, я плакала и боялась. Он нашел слова не только утешения, но и понимания того, что жизнь не заканчивается! В итоге еще одна операция, удалена правая почка – и я 10 лет живу с одной левой. И я знаю, что буду еще жить! Что это нестрашно. И швы у меня от полостных операций очень маленькие и аккуратные…»
Федор Петрович Капсаргин тоже ушел из-за ковида, оставив здесь пациентов, коллег и всех, кто так нуждался в его помощи, добром слове, совете.
Нуждался, потому что он никогда не относился к своей работе формально.
— Медицина мне, конечно, нравилась, учился я хорошо, но когда мы по дежурству прооперировали парня с ранением сердца и спасли его, причем я сдал для него кровь, я понял, что ради этого стоит жить, – признался доктор в интервью пару лет назад.
Таких, как он, — мало
Во время пандемии краевой онкоцентр, пожалуй, был едва ли не единственным медучреждением, где плановая медпомощь не сокращалась и не останавливалась: там так же делали операции, проводили диагностические исследования, а в поликлинике принимали тех, кто уже пролечился, чтобы скорректировать дозу лекарств или назначить новое исследование. Там огромный поток пациентов всегда. И врачи – даже те, кто не работал в инфекционном госпитале, неизбежно заболевали.
В ноябре от нас ушел врач-онколог отделения онкоколопроктологической хирургии АЛЕКСЕЙ АЛЕКСЕЕВИЧ ВЕРСЕНЕВ.⠀
– Первый раз я увидел Алексея Алексеевича в начале 2010 года на его дежурстве в ходе внезапного административного обхода, – вспоминал Андрей Модестов, главный врач онкоцентра. – Тогда он четко доложил по всем отделениям и корпусам, сразу было видно, что он на дежурстве не формально. После этого случая я всегда был спокоен, когда он дежурил по диспансеру. При любой встрече с Алексеем в отделении, в коридоре на его губах всегда была добрая улыбка и легкая ирония, а под мышкой пачка историй болезни. Таким мне он и запомнится. Врач с высокой ответственностью за пациентов, с золотыми руками хирурга. Я всегда видел в нем человека, который знал свое дело, не нуждался в особом контроле… Много лет Алексей Алексеевич преподавал в базовом колледже переподготовки медсестер и фельдшеров, обучал практическим навыкам работы прямо в отделении. Для нас всех в коллективе это невосполнимая утрата, таких как он – мало…
Невосполнимые утраты
Потерю каждого, кто работал в больницах края, можно считать невосполнимой утратой. В Ачинске в прошлом году мы лишились сразу нескольких медработников. Умер терапевт ВАДИМ МИРОШНИКОВ, которому было 67 лет. Не смогли спасти старшую медсестру приемного отделения Ачинской межрайонной больницы МАРИНУ РОДИКОВУ, фельдшера НАТАЛЬЮ СТЕПАНОВНУ ДУБА.
Очень стремительно развивалась болезнь у ГАЛИНЫ НИКОЛАЕВНЫ ЛЕБЕДЕВОЙ, гинеколога Уярской больницы. От ковида умер и водитель скорой помощи этого медучреждения.
Наш список далеко не полный. 2020 год стал последним для гораздо большего количества врачей и медицинских работников. Им никто не предложил посидеть дома, пока это все закончится. Они стояли стеной с первого дня, оберегая нас. Когда не хватало защитных средств. Когда еще никто не мог понять, как лечить от «короны».
И пока мы жаловались в соцсетях о том, как надоело носить маску и «советовали» губернатору поскорее открыть кафе и кинотеатры, кто-то из них делал свой последний вздох. Просто помните об этом.
Фотографии предоставлены пресс-службой Красноярской краевой клинической больницы и с сайта onkolog24.ru
