Еще никогда Япония не была так близко: 2018-й стал перекрестным годом России и Страны восходящего солнца. Обычно основные события таких культурных проектов проходят далеко в столицах, но не в этот раз. Шушенское впервые услышало традиционные японские барабаны и приобщилось к искусству каллиграфии.
«Русская музыка – быстрее, японская – медленнее»
На обрядовой поляне фестиваля «МИР Сибири» передвижной склад барабанов – большие, поменьше, совсем скромных размеров, всего пять разных видов. У каждого свой диаметр, вес, а значит – и звук. Все это реквизит ансамбля «Сансю Асуке дайко» из префектуры Аити, коллектив уже неплохо знают в Красноярске, но на юг края гости из Страны восходящего солнца приехали впервые.
Тайко – традиционные барабаны – особый инструмент для японцев. Появившиеся как обязательный элемент религиозных обрядов, барабаны использовались для устрашения врагов, как и во многих других странах. А потом прочно остались в традиционной музыкальной культуре, сейчас ансамблей барабанщиков, подобных тому, что возглавляет Сузуки Седзи, много. Сузуки-сан отдал игре на барабанах 33 года, его коллектив существует с 1995-го – и начать играть в нем может каждый. Было бы желание и время на репетиции.
– Для того чтобы стать хорошим барабанщиком, нужно очень много практики, – размышляет руководитель ансамбля под палящим шушенским солнцем. В это время к барабанам, которые стоят за сценой, подходят дети – каждому разрешают попробовать поиграть. – Нужно иметь выносливые руки, сбалансировать правую и левую: кто-то правша, кто-то левша, здесь нужно, чтобы обе руки были одинаково хороши: работали быстро и держали ритм.
В Шушенское господин Седзи привез только 11 человек, это треть любительского коллектива.
Младшему участнику «Сансю Асуке дайко» 4 года, старшему – 77 лет, он не состоит в ансамбле постоянно – его привлекают, когда в музыкальной композиции появляется партия сямисэн, это трехструнная японская лютня с узнаваемым звучанием. Так благодаря одному коллективу, в котором зрители ожидали на самом деле услышать только барабанщиков, гости фестиваля смогли погрузиться в музыкальную культуру, которая от нас так далека.
– У русской и японской музыки есть что-то общее, хоть на первый взгляд они очень разные, – делится Сузуки Седзи. – По сравнению с русской традиционной музыкой японская имеет более замедленный темп, она более спокойная. Русская более возвышенная, у нее более быстрый темп, большие скорости. Японцы любят традиционную русскую музыку, хоть она и отличается от нашей, есть в ней что-то близкое. Когда я в прошлый раз приезжал в Красноярск, купил диск с русской народной музыкой – жена слушает ее в машине.
Ансамбль барабанщиков исполняет не народную музыку, а авторские композиции, которые создаются в самом коллективе.
Во время зажигательного выступления барабанщиков на фестивале после первых звуков новой композиции зрители переглядываются, в глазах читается: показалось. Но нет, не показалось, японская девушка запевает: «Расцветали яблони и груши, поплыли туманы над рекой…» «Катюшу», которая в тот вечер была спета и на русском, и на японском языках, оказывается, очень любят в Японии. Она переведена на японский, и ее слова знает каждый школьник.
Любимый иероглиф детей
Второй значимой частью культурной программы стали уроки каллиграфии. Известные каллиграфы Такефуса Сасида и Кейко Хиросэ уже приезжали в Красноярск и давали многочисленные мастер-классы. Но никогда им еще не приходилось погружаться в это тонкое искусство на поляне – прямо на траве.
– Самое важное в каллиграфии – законченность каждого движения, – звучит голос переводчика. В это время на обрядовой поляне на белых листах появляются неизвестные большинству собравшихся символы. Поражает, сколько людей приходят на мастер-классы. Интерес к этому искусству у шушенцев и гостей фестиваля не гаснет. – Важно в каждое движение вкладывать свою душу, энергию. Если не будет энергии, линии получатся вялыми, некрасивыми.
Такефуса Сасида настолько погружен в процесс, что даже внезапный шквал ветра, поднимающий листы с уже созданными шедеврами, не отвлекает его. За спиной мастера висят готовые работы: вот иероглиф «я есть, я существую», вот «счастье», которое, если приглядеться, похоже на бабочку. И это нормально, комментирует переводчик, ни один написанный каллиграфом иероглиф и не должен быть похож на другой. Вот «дракон», которого так любят писать дети, а вот «космос» – он сложнее, потому что состоит уже из двух иероглифов – «небо» и «воздух». Зрители с большим нетерпением ждут, когда закончится демонстрация – и по рядам будут передавать кисти, бумагу, японскую тушь. Это означает, что настает время хоть на минуту самому стать каллиграфом. Как и многое в Японии, это занятие оказывается более глубоким, чем кажется на первый взгляд: параллельно детям, которые участвуют в мастер-классе, рассказывают об уважительном отношении к чистому белому листу и ко всему, что будет на нем написано, напоминают, как хорошо делиться с другими, потому кисти и тушь быстро мигрируют по собравшейся толпе – и большинство желающих успевают приобщиться к древнему искусству. В конце мастер-класса мастер выберет 10 лучших работ – их авторы получат именные дипломы, а Кейко Хиросэ поможет украсить тушью красного цвета получившиеся иероглифы.
Такая дорисовка должна, по замыслу мастеров, научить ребят не бояться испортить уже готовую работу. Дети расходятся с поляны, прижимая к груди дипломы и иероглифы, старательно подписанные карандашом, чтобы помнить, где «дракон», где «кошка», а где «счастье». Так за три дня страна, в которой, возможно, им никогда не доведется побывать, стала ближе и понятней.
