12 апреля 1242 года русское войско под командованием князя Александра Ярославича разбила рыцарей Ливонского ордена в битве на Чудском озере.
Нашествие чужого
В нынешнем году одна из ключевых дат отечественной истории пришлась на Страстную седмицу, а за ней, совсем скоро – Воскресение Христово. Совпадение пусть и невольное, но в высшей степени символическое для наших дней, когда мы, по сути, отстаиваем выбор, который семь веков назад сделал Александр Невский.
Об этом говорил в своем послании патриарх Кирилл.
«Наступает момент истины, и, наверное, уже наступил, потому что все стало на свои места – маски сорваны, ложная дипломатия эпохи разрядки ушла. Потому что ставилась задача взять нас голыми руками, без всякой войны, одурачить нас, втянуть в свой мир, привить нам свои ценности. Но народ наш и руководство наше поняли, что эти ценности противоречат нашим, ведь Святая Русь, слава Богу, хранит христианские ценности, которые и были включены в систему национальных ценностей.
Когда же стало ясно, что ничего общего уже нет, все это и привело к военному противостоянию. И мы должны помнить, что и нынешняя наша брань не против крови и плоти, но против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесных (см. Еф. 6:12). Говорю об этом смело, с полной уверенностью в том, что Россия – на стороне света. И это можно с легкостью доказать, потому что Россия не стремится стать богаче, не стремится захватить другие страны, не стремится кого-то себе подчинить. Россия просто стремится сохранить свою самобытность, свою веру, свою систему ценностей. А разве не за это сражался святой благоверный князь Александр Невский?»
Князь Новгородский, Великий князь Киевский и Владимирский ничего не мог знать об американских базах, облепивших Россию, о нацизме, о новейших способах уничтожения людей при помощи атома, бактерий, химических веществ; он и догадываться не мог о самой возможности насильственного стирания границ между мужчиной и женщиной, о «браках» содомитов, о родителях «номер один и номер два» – он не был предсказателем будущего… Но каким-то удивительным тайным зрением он, мощный воин и жесткий политик, видел, что там, к западу от балтийского берега, кроется нечто неприемлемо чуждое и неизмеримо более грозное, чем просто сильное войско, нечто более властное, чем чингисхановы внуки, владевшие в ту пору половиной мира… Это чуждое попрет на Русь и потребует большего, чем монголы. Битвы на Неве и на Чудском озере – только начальные эпизоды огромной эпопеи.
Следы Запада
Вошедший в хрестоматии ответ Александра папским послам, склонявших его принять католичество: «Обо всем этом хорошо знаем, и от вас учения не приемлем», – не зафиксирован документально. Однако, без всякого сомнения, он был, и был именно таким. Главное и бесспорное тому доказательство – сама русская история, в которой все вышло так, как предвидел князь. Иго длилось два столетия, но исчезло, не оставив в русском сознании почти никакого следа, равно как со временем была отодвинута вся опасность, исходившая из глубин Азии.
А запад – остался, и след оставил, и, по большому счету, наши семь веков после Александра были борьбой с западом и его «следом». Каждая сущностная победа «следа» оборачивалась нашим поражением – Смутой, Расколом, распадом страны, бесчестием Брестского мира и Беловежской Пущи, «святыми девяностыми»… Но когда избавлялись от дурного очарования, возвращали потерянное, и даже с прибытком…
Во времена Александра не существовало понятия «Запад», и тем странам, которые впоследствии им станут, было еще далеко до вершин могущества – мир ислама и Китай опережали их в культурном, техническом, военном отношении. Западу предстояло пережить множество потрясений, которые будут изменять и, в конце концов, сформируют его знакомый облик. Но через все эти потрясения он пронесет одну изначальную черту – абсолютную, глубинную уверенность в своей правоте, земной и небесной; правоте, которая «чудесным» образом превращает любую подлость в благо. Конечно, политика нигде и никогда не делалась в белых перчатках, и Александр тоже не мог этого избежать. Но секрет его «тайного зрения» в том и заключался, что он первым из русских сумел уловить ту родовую черту Запада.
Собственность «наместника»
Римский престол глядел на земли восточных славян как на свою изначальную собственность. «В 1075 г. Григорий VII утверждал, что княжич Ярополк преподнес ему в дар Русь, которая Ярополку никак не принадлежала…» (Б. Я. Рамм. «Папство и Русь в X–XV веках»).
Так или иначе, собственностью «наместника Бога» считалось вообще все, а то, что не являлось ею фактически, считалось непорядком, который следует исправить. Отсюда тот неизменный стиль, в котором «наместники» обращались к русским князьям как к своим априорным подданным, выдавая желаемое за действительное и не останавливаясь перед какой бы то ни было ложью.
Стиль этот Александр прекрасно знал. Папа Иннокентий IV отправил ему два послания, оба в 1248 году, когда орден уже пять лет как признал свое поражение и отказался от любых территориальных и прочих претензий.
В первом послании, от 23 января, папа обращается к князю как уже к «готовому» подданному на том основании, что его отец, Ярослав, перед смертью, «страстно вожделев обратиться в нового человека, смиренно и благочестиво отдал себя послушанию Римской церкви, матери своей», а это была явная ложь.
Далее папа пишет: «Итак, желая, чтобы ты, как законный наследник отца своего, подобно ему обрел блаженство, мы, вроде той женщины из Евангелия, зажегшей светильник, дабы разыскать утерянную драхму, разведываем путь, прилагая усердие и тщание, чтобы мудро привести тебя к тому же, чтобы ты смог последовать спасительной стезей по стопам своего отца… Но, конечно, не останется сокрытым, что ты смысла здравого лишен, коль скоро откажешь в своем повиновении нам, мало того – Богу, чье место мы, недостойные, занимаем на земле».
Неизвестно, что ответил Александр и отвечал ли вообще, но в октябре того же года папа, льстиво величая его «королевским величеством», требует, чтобы князь встретил его представителя «как выдающегося члена Церкви… и с уважением воспринял то, что он посоветует тебе ради спасения твоего и твоих подданных». Кроме того, понтифик говорит о возведении католического храма в Пскове, так будто князь уже согласился его построить и даже построил.
Костел не был построен – князь и не собирался этого делать. Легата он принял и ответил ему той хрестоматийной фразой. Возможно, свою роль сыграли наглость посланий и ложь про отца. Ярослав Всеволодович умер в ханской ставке 30 сентября 1246 года, по одной из версий – был отравлен; вере он не изменял, и для сына это было ясно как Божий день.
Нам же досталось видеть, что Запад исповедует «шестьдесят три гендера» с той же бесповоротной убежденностью, с какой верил в свое изначальное право на русскую землю, считал православие ересью, Александра – туземным «королем»… Даниил Галицкий стал таким «королем», и земля его выпала из истории, и Запад вылепил из нее чудовище.
