Публикации под тегом «Истории войны» созданы по письмам наших читателей, в каждом из которых множество неповторимых подробностей.
Зоя Николаевна Килочицкая, село Ермаковское
«Хотят ли русские войны? – спросите вы… нет, не у тишины, а у людей моего поколения, пока мы еще живы. До чего же детская память крепка! Даже не знаю, хорошо это или плохо, но помню все до мельчайших подробностей. Помню все!!!»
Довоенное детство тоже было несладким, хоть и не голодали – но сахар видели только по большим праздникам. Работали вручную, даже лошадей не всегда давали. А когда война началась, еще труднее стало.
«Сено вывозили на коровах. Обучали коров ходить под хомутом. Молока такие коровы не давали. Объединялись несколько женщин, приучали коровку – одну или две – сено возить, а молоком потом с ними делились.
Молока коровы тогда давали мало – 7–8 литров, некогда было думать об улучшении пород, дают молока немного – и на том спасибо. Но и из этого «немного» надо было сдать государству 200–250 литров от каждой коровы и обязательно каждый год сдать шкуру теленка. Не сдашь – отберут корову. Налоги были на все – на кур, свиней и т. д. Как-то хозяйки старались даже прятать, я тоже прятала, вернее, мама прятала, а я сидела смирненько, пока инспектора обходили дома и переписывали всю живность. Были случаи, когда в погребе растили поросенка – но они вырастали там слабыми, даже слепыми!»
Главным детским развлечением тех лет было кино. Цена билета на сеанс – 5 копеек, что равнялось стоимости одного яйца или двух огурцов, которые надо было как-то добыть и продать. А жизнь становилась все голоднее. Перешли на эрзац-хлеб, тяжелый, мокрый, который продавали по норме – очереди занимали за ночь, и, когда магазин открывался, напирающая толпа грозила затоптать – но обошлось. Появлялся кто-нибудь добрый, помогавший вернуться в очередь.
«Из этой хлебной эпопеи мне один случай до сих пор покоя не дает, без слез не могу о том говорить. Тогда хлеб не булками продавали, а строго отвешивали на весах, по карточкам отоваривали. Отрезали мне одну треть очень сырой черной булки на всю семью и довесок к ней – кусочек примерно 3 на 4 см. Я не выдержала и по дороге домой съела этот довесок (ведь всю ночь мы бодрствовали). Зашла домой, плачу от стыда, что одна съела этот кусочек. Ну и мама наревелась, глядя на меня…»
Я в сердце ранена войной
Валентина Григорьевна Стрижнева, Богучанский район, поселок Осиновый Мыс
И еще одно воспоминание о кино военных и послевоенных лет – но уже в стихах.
Я в сердце ранена войной,
Хоть и жила в тылу глубоком.
Фашистов видела в кино,
Смотреть на них старалась боком.
Но в детской раненой душе
Пылал огонь, одно желание горело:
В реальной жизни, не в кино,
Смотреть в фашистское мурло
Из автоматного прицела…
