Все познается в сравнении. Для того чтобы понять, как хорошо мы живем в России (просто замечательно живем!), достаточно съездить ненадолго на Украину. Возвращаешься оттуда с тяжелым сердцем.
С чего начинается родина?
Одесса встречает неласково. Хотя еще пару лет назад она принимала россиян с распростертыми объятьями: щедрый российский турист был важнейшей статьей дохода для многих одесситов.
Сейчас же на погранконтроле одесского аэропорта сразу вспоминаешь Маяковского. Мою «краснокожую паспортину» пограничник «берет – как бомбу, берет – как ежа, как бритву обоюдоострую» и… оставляет у себя:
– Вам придется подождать. Посидите вон там, – указывает он на лавочку.
Вскоре ко мне присоединяются еще человека четыре с московского рейса. Мужчины. На Украине вышел указ: граждан России мужского пола от 18 до 60 лет пропускать в страну только после тщательной проверки.
Оглядываюсь вокруг и замечаю дверь с табличкой «Комната для собеседований». Однако вызывать на собеседование не торопятся. Мурыжат.
– У нас пересменок, – объясняет девушка-сержант. – Сейчас начальница придет, она скажет, что с вами делать.
Начальница точит лясы с коллегами. Посмеиваются о чем-то. На нас ноль внимания.
Так проходит час. Наконец меня спрашивают:
– Вас кто-то встречает?
– Брат. Он здесь, в аэропорту. Беспокоится. Позвонить?
– Не надо. Мы сами за ним сходим.
Приводят брата. Обнимаемся. И садимся на лавку вместе.
Еще минут через 40 нас вызывают в комнату для допр… собеседований. Там уже сидит та самая девушка-сержант. Она предупреждает: разговор под видеозапись.
Фамилия-имя-отчество? Год и место рождения? Откуда прибыли и с какой целью? Надолго ли? Чем намерены заняться?
Страшно хочется курить, но здесь нельзя. Беру себя в руки и отвечаю. Прибыл, мол, повидать родителей-стариков, они совсем больные, неизвестно, увидимся ли еще… Посетить могилы предков. И вообще – отпуск у меня.
Ответ пограничную службу Украины, кажется, устраивает. Мне дают заполнить какие-то бумаги на украинском, три-четыре страницы. Мол, обязуюсь ни в чем противоправном не участвовать, жить буду там-то, возможно, поеду туда-то. Шаг влево, шаг вправо… О последствиях нарушений предупрежден.
Берут расписку и с брата как с гражданина Украины. О том, что он несет за меня полную ответственность и обязуется контролировать – чем я буду на Украине заниматься. Дурдом.
Через два часа после прилета мне ставят наконец въездной штамп и выпускают в город. Еще пара россиян, которых никто не встретил, остаются в аэропорту.
Замечаю, что в городе полно милиционеров, они на каждом углу.
Мишка-подкидыш
К родителям в Измаил, город в Одесской области (да-да, тот самый, который Суворов штурмовал), едем автобусом. Брат читает Интернет на телефоне и вдруг аж подпрыгивает:
– Только что Порошенко назначил губернатором Одесской области… Саакашвили! Он сегодня прилетел вместе с ним в Одессу!
Становится понятно, отчего в городе так много милиции.
– Ну теперь у вас наступит совершенно другая жизнь, – говорю я. – Дороги через месяц будут как в Европе, зарплаты – тоже, а коррупционерам сразу наступит кирдык. Этому господину палец в рот не клади – только галстук.
Нервно смеемся. А уже дома узнаем из телевизора, что одесситы отреагировали на появление нового губернатора мгновенно: на улицах стали развешивать галстуки. А Саакашвили тут же дали кличку: Мишка-подкидыш.
В Одесской области дороги со времен обретения Украиной «нэзалэжности» пришли в отвратительное состояние. Но то, что я увидел в этот приезд, повергло меня в ступор. Кто там жалуется, что в Красноярском крае нет дорог? Ха! Ребята, да у нас автобаны. В Одесской области дорог нет в принципе. Вот просто нет. Вторая по значимости трасса области Одесса – Измаил – стратегическая, государственная, ведущая к дунайским портам и румынской границе и вообще связывающая Одессу с югом региона, – выглядит, как после бомбежки. 200 километров автобус тащится часов шесть, объезжая многочисленные ямы.
Дороги между райцентрами и селами… Как бы вам объяснить… У нас в тайге для лесовозов лучше. Последний раз их ремонтировали еще при коммунистах. От асфальта остались одни воспоминания, и кое-где люди сами накатали вдоль бывших трасс грунтовки. Так по ним и ездят, поднимая тучи пыли, разбивая машины и проклиная «Потрошенко» и «Яйценюка». А руководству страны не до дорог и вообще не до экономики. Они грызутся за власть и вешают лапшу народу на уши, что скоро все наладится. Причиной тотального 24-летнего бардака называют Россию. Теперь еще и донбасских «сепаратистов». По телевизору по всем государственным каналам ежедневно талдычат про «революцiю гiдностi» (революцию достоинства). Родители смотрят ящик и плюются:
Какое к черту «достоинство», когда пенсии – 50–70 долларов?! Цены в среднем взлетели раза в три. На рынок ходить страшно – полпенсии оставишь, а продуктов купишь от силы на неделю. Крупы возьмешь, сахару, растительного масла, колбасы дешевой… Если б не огород да десяток уток-кур… Как будем выживать зимой? На отопление дома нужно минимум 500 кубов газа в месяц. А новая власть грозится к осени поднять цену в разы – до 7 гривен за куб. Это значит, что нам двух пенсий не хватит. А лекарства?! А мыло-соль-спички?!
Пенсионеры на Украине – самые обездоленные. Они брошены государством. Но и работающим не легче. Если раньше мой брат, госслужащий, получал в пересчете на доллары 350, то сейчас, когда гривна обесценилась в 2,5 раза, от силы 150. Но ему повезло, у него хотя бы есть работа. Экономить приходится каждую копейку. И должность такая, что взяток не дают. Да он бы и не брал. Идеалист.
Ленин был виноват!
В Красноярске знакомые и родные спрашивают: ну как там, на Украине? Отвечаю: безнадега, развал, нищета, крах всех государственных институтов, коррупция, беззаконие…
Если вы думаете, что простые украинцы только и делают, что говорят о войне в Донбассе, большой политике, национальном достоинстве, врагах-москалях и европейских ценностях, то вы глубоко ошибаетесь. Не до того им. Главная тема разговоров в любом доме, в любой семье: после Майдана одни воры и бандиты сменили других, гребут под себя, растаскивая последнее, куда мы катимся? Вам расскажут про местную «элиту» – ментов, судей и прокуроров, которые берут взятки в наглую, не таясь, и гордятся этим. Про сынков начальства, которые уже в 25 лет работают, как их папы, судьями, ментами и прокурорами, катаются на дорогих иномарках и презирают «быдло». Про то, что без взятки никуда не сунешься – ни в вуз, ни в поликлинику, ни в кабинет чиновника. Ребенка в садик собрать? Неси все свое: постель, посуду, игрушки… И еще дай денег на канцтовары, мебель, занавески… Скоро, говорят, и еду надо будет свою приносить. В больнице бесплатно укол не поставят, перевязку не сделают.
Что касается «врагов-москалей», за всю Украину не скажу, а вот за Одессу и область – могу. Этот регион всегда был русскоговорящим, здесь перемешались десятки народов: русские, украинцы, евреи, молдаване, болгары, греки… И все они всегда жили дружно. Завидуют: «Вам хорошо, у вас Путин, он страну держит. А у нас…» Есть, конечно, и махровые «укропы»-националисты (даже среди моих родственников), но их гораздо меньше, и с ними общаться я не стал. Что нового они мне скажут?
Про войну мыслящие люди говорят просто: не было б Майдана, устроенного американцами, не было б и этой войны. Она пришла почти в каждый дом. Тысячи жителей области получили повестки. И выкинули. Кого власть успела поймать, тому выдается предписание: что с собой на войну брать. Да все, кроме автомата. Форму, обувь, спальник, бронежилет, каску… «Все свое» должны взять с собой даже кадровые офицеры. На войну их собирают всем миром – скидываются родственники, коллеги…
В деревне ситуация чуть получше, если говорить о людях, которые там остались. А осталось мало. Например, в когда-то богатом, цветущем селе, где все мои корни, больше половины домов пустует, а то и вовсе разрушено. Раньше здесь были фермы, теплицы, орошаемые поля, с которых собирали по 70 центнеров пшеницы с гектара. Все развалено. Мои дядя и тетя, пенсионеры, выживают благодаря натуральному хозяйству и взрослому сыну, который с ними живет и этим хозяйством занимается.
В одесский аэропорт, в обратную дорогу, меня везет мой родственник Гриша на своем видавшем виды «Опеле». Одессит. Он водитель-дальнобойщик, у него свой тягач «Вольво», еще при Януковиче купил, ездит по всей Украине. Говорит, что дороги такие везде. Смеясь, рассказывает:
– Ты знаешь, после того, как в Одессе снесли все памятники Ленину, жить стало значительно легче! Вот только снесли – встаем утром, а заводы снова дымят! Сами заработали. Зарплаты сразу втрое выросли. Цены упали. Думаю, надо еще заставить всех говорить по-украински, и вот тогда заживем!
Одесситы, как всегда, шутят. А что им остается?!
Фото автора
