Прощаясь со мной, Маша замечает: «Как на исповеди побывала». О своей жизни женщина рассказывает в подробностях, не утаивая неприятные моменты. Признается: сейчас заново открывает для себя мир, пробует жизнь на вкус. 22 года провела в наркотическом забытьи. Прошла такое, что и врагу не пожелаешь. Но нашла в себе силы отказаться от «кайфа», почти три года живет в трезвости. И помогает таким же, как она, найти себя и обрести весь мир.
Родом из детства
– Я многое осознала сейчас, – начинает свой рассказ Маша. – Мои проблемы начались, наверное, в глубоком детстве. Хорошо помню, как родители часто не забирали меня вовремя из детского сада, и я оставалась со сторожем. Чувствовала себя покинутой и никому не нужной. Из-за этого у меня появилось стремление угождать. Сначала родителям, а потом и сверстникам. Хотела, чтобы меня любили. А родители часто выпивали, ссорились, не контролировали меня в школе. Им было все равно.
Выросла Мария в полной семье. Родители хорошо зарабатывали, дом – полная чаша. Но благополучие это было шатким. Дочка росла как трава, сама по себе. Все внимание матери было приковано к старшему сыну – сводному брату Маши.
– С братом у меня были сложные отношения. Он избивал меня, ревновал к матери. А я боялась сказать об этом родителям, чтобы не казаться ябедой.
Когда брат ушел в армию, Маше исполнилось 12 лет. Тирана не стало, и девочка почувствовала свободу. Начала уходить из дома, гулять допоздна. Родители ругали ее, даже пытались воспитывать ремнем. Не помогало.
Маша наслаждалась свободой. Познакомилась с компанией, которая презирала всяческие рамки. Ребята в 13–14 лет курили, выпивали спиртное, а потом начали пробовать наркотики. Маше хотелось быть похожей на них.
– Я попробовала легкие наркотики. А потом втянулась. Начала подворовывать деньги дома. В 15 лет попробовала внутривенные наркотики. Это были серьезные опиаты. Как сейчас помню: в Покровке их продавали с рук цыгане. Наркотик был доступный и дешевый – доза стоила восемь рублей. После его приема приходила отрешенность от всего, не было никаких чувств.
На игле
Свою жизнь Маша помнит фрагментами. В 16 лет оказалась в тюрьме за употребление наркотиков (тогда еще существовала такая статья).
– Страшно было?
– А я не видела причинно-следственной связи с употреблением наркотиков. Во всем винила милицию: не вовремя появились.
Из тюрьмы дочь вызволила мать. Добилась, чтобы коллектив, где она работала, взял Машу на поруки. Девушка получила условное наказание и устроилась на работу путейцем.
На железной дороге поработала недолго. Встретила парня, вышла за него замуж. Он был старше Маши на 15 лет и взял на себя заботу о молодой жене – одевал ее в меха и кожу, дарил золотые украшения. В доме появились телевизор и видеомагнитофон, музыкальный центр. В скором времени у Маши родился сын.
– Мне было 17, а ему 32. Но я разницы не чувствовала. Меня захлестнула влюбленность. Первые обиды на него появились позже, когда работал допоздна. Я подозревала, что он изменяет мне. Не чувствовала его любовь. Это был повод вернуться к прошлой жизни.
Маша начала убегать из дома. Оставляла маленького сына одного и исчезала до вечера. Приходила под кайфом.
Муж молчал. Но однажды Маша в очередной раз украла у него из сумки деньги и исчезла. А когда вернулась, не нашла ни ребенка, ни мужа. Он переехал к своей матери.
– Я пыталась вернуть ребенка, но встречала агрессию. Подумала: он отец, пусть воспитывает. Начну жизнь с чистого листа. У меня, 18-летней, отравленной наркотиками, было неадекватное мышление.
Ей было все равно, когда ее лишали родительских прав. Она уже плотно «сидела на игле».
Снова за решеткой
Второй раз она оказалась в тюрьме в 22 года – привлекли за хранение наркотиков. Была беременна от очередного бойфренда, в камере подхватила ангину. От ребенка пришлось избавиться. Девочка родилась пятимесячной, врачи ее не выходили. А Маша боялась за свою жизнь: ангина дала осложнение на сердце. Долго лечилась, потом проходила реабилитацию дома.
– Я тогда прижала хвост – ничего не употребляла. Был страх потерять жизнь.
Но болезнь отступила, и страх забылся. Снова тот же круг наркоманов, та же разгульная пьяная жизнь.
В 25 лет познакомилась с очередным мужчиной. Он тоже был зависимый. Вместе несколько раз принимали решение остановиться, но надолго их не хватало.
– Нас пыталась вытащить его мать. А когда я забеременела, определила меня на курсы поваров, научила готовить и убирать в доме. Она думала: сын возьмется за ум, когда родится ребенок.
Но этого не случилось. Даже когда в доме появилась маленькая дочка, папа пил и кололся.
– Мне это было невыносимо видеть, тоже хотелось, – признается Маша. – Нужно было уйти оттуда, но я понимала: мои родители обеспечивать меня с ребенком не станут. Сначала терпела, потом снова подсела на иглу и алкоголь.
В пьяном угаре муж избил ее до полусмерти (разорвались печень и селезенка) и оказался в тюрьме. А Маша пустилась во все тяжкие.
– Я запивалась, уходила из дома, не забирала девочку из садика. Ребенок был то у бабушки, то у соседей. И свекровь приняла решение лишить меня родительских прав. Я на суд не пошла.
Принять себя
Когда муж освободился, Маша уже жила с другим мужчиной. В комнате общежития они устроили притон. Маша иногда приходила к родителям попросить денег, ругалась с отцом и вновь уходила в дурман. Воровали, клянчили – столько дел натворили.
За содержание притона Машу осудили в 37 лет. Ее друг отправился в тюрьму, а женщину суд обязал пройти лечение от наркомании. В Красноярском краевом наркодиспансере ее направили в реабилитационный центр.
– У меня был выбор: сесть в тюрьму или лечиться. И я выбрала меньшее из зол. Думала, здесь что-то вроде санатория: сделают укол, и вылечусь.
Четыре месяца проходила реабилитацию. Говорит, сначала было страшно потерять свой главный утешитель – наркотик. Но здесь ей удалось раскрыться и отчасти принять себя такой, какая есть.
– А без этого ничего не получится. Даже выйдя из реабилитационного центра, я до конца себя не принимала. Помогло сообщество «Анонимные наркоманы». Люди, объединенные одной целью: помогать зависимым. Но фундамент заложил центр. Психологи и консультанты по химической зависимости сыграли большую роль в моей жизни. Когда они приходили сюда с вестью (рассказом о том, как они преодолели зависимость), я им верила. Сравнивала свою и их жизни. Начинала понимать себя. Раньше думала: я один на один со своей проблемой, а теперь знаю: нас много. Осознала, сколько потеряла в жизни. Поняла, насколько слаба в борьбе со своей болезнью, а противник, которого хочу победить, намного сильнее.
Маша живет по принципу: существует только сегодня. Она не знает, что будет завтра, но каждое утро говорит себе: «Сегодня я не употребляю наркотики». И так уже два года и девять месяцев. Для нее это большой срок.
Она выстраивает отношения с дочерью (сын так и не захотел признать мать). Планирует: через три месяца закончится срок учета в КНД, и можно подавать документы на восстановление родительских прав. Нашла работу, хотя не имеет даже среднего образования. Она консультант по химической зависимости в реабилитационном центре. Помогает преодолеть болезнь таким же, как она.
– Наверное, пришел возраст осознания, когда можно посмотреть назад и сделать выводы: жизнь состоит не только из поиска кайфа, она многогранна и многолика. Ее можно потрогать, почувствовать. А я долго это себе запрещала, потому что была одинока, изолирована, сконцентрирована на себе. Сегодня знаю, что у меня есть единомышленники, с которыми мне легко быть собой. Это для меня самое важное. Не прятаться под масками, не врать, не скрывать ничего. Любить жизнь, наслаждаться каждым днем. Учиться обижаться и радоваться. Быть полноценным членом общества.
