«Мой сослуживец Владимир Васильевич Евстратько, который живет на станции Солянка Рыбинского района, прошел Афганистан, перенес контузию и ранение, но практически не имеет никаких льгот. Он сердечник, получает ежемесячную денежную выплату – 2 850 рублей, разводит пчел. Этим и живет. Инвалидность не может оформить, потому что были утеряны документы, доказывающие полученные ранения. Обидно, что человек, участвовавший в боях, сегодня забыт».
С таким обращением в редакцию газеты «Наш Красноярский край» позвонил житель Северо-Енисейского района Василий Дедов. Он сам прошел Афганистан, с Евстратько был в одной учебке. Рассказывает, услышал о судьбе этого человека в госпитале ветеранов от участника афганских событий из Ирбейского района Сергея Симанова.
Помогите найти данные
– В 1990-е годы афганцев игнорировали. Не удивительно, что данные Евстратько оказались утеряны, – говорит Василий Дедов. – Шмель (так сослуживцы прозвали Владимира Евстратько за его работу на пасеке в совхозе) в Афганистане попал в разведку, нахлебался. А сейчас живет как нищий. Нам в Северо-Енисейском районе повезло – к участникам боев в Афганистане хорошо относятся. На праздники нас глава чествует, квартиры дает. А в Рыбинском районе, видимо, не так.
Василий Дедов со своим сослуживцем из Рыбинского района общается только по телефону, а другой афганец – Сергей Симанов из поселка Изумрудного Ирбейского района – нередко навещает Владимира Евстратько. Он предлагал ему попытаться восстановить документы, обратиться за помощью в управление социальной защиты района.
– Но Владимир просить не привык, – рассказывает Сергей Симанов. – Такой он человек – сам со всем справляется. От него только положительные эмоции – веселый и неунывающий.
В редакцию НКК сослуживцы Евстратько позвонили с просьбой: «Расскажите, как можно найти утраченные данные о ранениях афганца. Возможно, это поможет получить ему инвалидность».
В военном билете – чисто
В Афганистане Владимир Евстратько служил сначала разведчиком, затем механиком-водителем БМП
Владимир Евстратько говорит: привык выживать. Есть у него военный билет, но в нем отметка: «оказывал интернациональную помощь». И все.
– Вроде как и не воевал, – усмехается ветеран боевых действий. – И о ранениях никаких отметок – чисто.
Разочаровался ветеран. Хотя в списках участников боевых действий в Афганистане в управлении социальной защиты Владимир Евстратько числится, получает «боевое» пособие. А пару недель назад позвонили ему из сельской администрации: «Нуждаешься в жилье как ветеран Афганистана? Собирай документы».
– А справки тоже денег стоят. Только из БТИ бумага на 2 600 рублей тянет. Какой смысл деньги тратить, если в сельсовете ни одного квадратного метра жилья нет?
К тому же прописан ветеран в доме бывшей жены и по норме нуждающимся не числится. Домик, в котором сейчас обитает, купил без документов.
Разводит пчел, продает мед, этим и живет. Прошлый год неурожайный был, всего три фляги меда продал. Купил на эти средства уголь, мясо, овощи на огороде вырастил. Ежемесячную денежную выплату не тратит, копит на карточке, весной на них новых пчел закажет на Алтае.
Вроде бы жизнь привычная. Но все чаще ветерану напоминают о себе старые раны, полученные в Афганистане.
Болят боевые раны
Как он попал в Афганистан, одному богу известно. С детства больной. Еще мальчишкой сжег пищевод уксусом, а в 10-м классе перенес миокардит – ушел в лес на охоту и заблудился. От перенапряжения сердце не выдержало. В армию его призвали на три года позже положенного. Определили в 12-ю команду.
– Что это за команда, никто не знал. Только когда в Ташкент прибыли, стало ясно: в Афганистан готовят, – вспоминает Владимир Евстратько. – Затем Теджен. Мы его звали «школой гладиаторов». Здесь нас готовили к службе в Афганистане.
В Теджене Владимир стал бегом заниматься, увеличивать нагрузки на сердце – выдюжил. И попал в разведроту.
– Служил в Шинданде – пятая дивизия, 24-й танковый полк. Сначала разведчиком был, затем сел механиком-водителем, – рассказывает ветеран. – Вся жизнь разведчика в засадах, в горах отслеживали передвижение душманов, задерживали караваны с опиумом.
В апреле прибыл в Афганистан, а в июне уже попал в госпиталь. В одном из боев на него обрушился разрушенный дуван, парня завалили кирпичи, от этого лопнули кишки. Сделали операцию в медсанбате, но пока шел до своего полка, швы разошлись, началось заражение крови. Снова вернулся в госпиталь, и вышел из него только в ноябре. Разведку пришлось оставить. «В горы бегать не сможешь, так садись механиком-водителем», – сказал командир.
– 19 августа отмечаю второй день рождения, – рассказывает Владимир. – Тогда я подорвался на мине и остался жив.
В тот день от разведроты поступило сообщение: на таком-то участке банда 50 человек, два гранатометчика. В ущелье выдвинулись семь машин, 40 бойцов. Но вместо небольшого бандформирования советских солдат встретила армия в 700 человек.
– Я шел за ротного. Первая линия защиты нас обстреляла – предупредила. Мы в деревне не палили лишнего – там дети, зачем тревожить мирное население. А в долине наткнулись на каменные жилы (по краям дороги, пробитой в горах, выступают камни, как стрелы). Эти дороги часто минировали. У меня на машине гусянки поношены, прикинул – боком поставлю – одна гусянка БМП по центру дороги, другая по каменной жиле. Должен проскочить. Только сунулся в жилу – взрыв. Пыль закружилась, броня полетела…
В том бою Владимир получил контузию. Голова болела, в уши как будто иголки втыкал кто. В госпитале выдали таблетки и отправили в часть. Освободили его от разводов, дали отлежаться в каптерке, а потом снова на точку.
– Полтора года в Афганистане воевал. Из армии вернулся, военный билет выдали, а в нем ничего не записано, – рассказывает ветеран. – Мне о контузии справку в госпитале дали, но я по молодости думал – не пригодится, выбросил. Неправильно сделал.
Дома, в Солянке, парень терпел последствия боевых ранений. Спина болела – во время взрыва БМП он повредил позвоночник, – но не жаловался. А сейчас травмы все больше дают о себе знать.
– Хочу восстановить документы о контузии, может быть, они помогут мне инвалидность получить, – говорит Владимир Евстратько. – Но где их искать?
Запись вернуть можно
В Красноярскую региональную организацию общероссийской общественной организации «Российский союз ветеранов Афганистана» нередко обращаются участники боевых действий с такими же проблемами, как у Владимира Евстратько.
– Записи о ранениях восстановить реально, – поясняет НКК председатель Красноярской региональной организации афганцев Александр Непомнящих. – Ветеран должен прийти в военкомат, где стоит на учете, и подать запрос в Подольский архив (сделать это может только военкомат!). Оттуда придет справка, в которой указано, когда он служил, где, какие ранения имел. Второй запрос необходимо сделать в Санкт-Петербург в архив госпиталей и медсанбатов. Как только придет подтверждение, можно подавать документы на МСЭ.
Александр Михайлович отмечает: бывают ситуации, когда информации нет ни в одном архиве (например, сгорели документы госпиталя в Афганистане). В этом случае полученные ранения можно подтвердить свидетельствами двух сослуживцев. Эти документы подаются в Красноярскую региональную организацию и ассоциацию юристов, которые помогают афганцам вернуть сведения в документы.
P. S. В Рыбинском районе края существует отделение Красноярской региональной организации Союза ветеранов Афганистана. Мы обратились к председателю Олегу Почитальнову с просьбой посодействовать Владимиру Евстратько в оформлении запросов в архивы Подольска и Санкт-Петербурга. Обещал помочь ветерану боевых действий и заместитель главы Рыбинского района Геннадий Бурячек. А НКК будет следить за судьбой Владимира.
Фото из личного архива Владимира ЕВСТРАТЬКО
