Оказывается, отечественному бизнесу мешают не только бюрократические препоны, но и общественное мнение. Народ в предпринимательство не верит. Отсюда ряд проблем – недоверие к самому бизнесу и отсутствие желания начинать собственное дело. Как можно изменить ситуацию, Виктор Владиславович рассказал корреспонденту «НКК».
– Расскажите, о чем говорили с премьером? Какие предложения озвучены? – Если вкратце, общая тема встречи – благоприятный инвестиционный климат в России. А тут возникает сразу несколько подтем. Это и доступ предпринимателей к инфраструктуре естественных монополий, земле, закупки при заказах естественных монополий, экспорт продукции… Проблем у предпринимательства множество.
– Премьер заинтересовался?
– При запланированных на встречу полутора часах мы общались целых два с половиной. Думаю, это и о заинтересованности Владимира Владимировича говорит, и о масштабе проблем. К слову, мы озвучили еще несколько политических предложений федеральному правительству. Первое – это создание совместной рабочей группы по защите прав предпринимателей при правительстве РФ.
– Но ведь в стране есть подобная структура при прокуратуре?
– Есть, и она действует. Но этого явно недостаточно. Тем более уровень правительства – это все-таки другой статус. Комиссия могла бы на более высоком уровне оценивать действия и самих предпринимателей, и силовых структур в отношении бизнеса.
– Ведь закон иногда очень жестко трактует те или иные действия. Виновен, и все тут. А новая комиссия могла бы воздействовать на формирование общественного мнения. Речь ни в коем случае не идет о том, чтобы влиять на решения суда. Но если мы изменим мнение народа, некоторые судебные вердикты, возможно, станут мягче. Не секрет, в современной России за весьма незначительные проступки предпринимателей ожидает непропорционально суровое наказание. Главная значимость такой площадки – возможность создать условия для равноправного и понятного диалога между всеми участниками процесса – бизнесом, властью и обществом.
– Вы лично тоже внесли какое-то предложение?
– Да, я предложил провести в России Год предпринимателя. Я думаю, это связано с первой инициативой относительно создания комиссии. Проведение Года предпринимателя тоже в какой-то мере позволит изменить мнение общества о бизнес-сообществе. Кстати, премьера предложение заинтересовало. Он посоветовал продумать план мероприятий. И даже масштабность предложил – чтобы было как Год Франции в России. А это подразумевает не менее двухсот больших мероприятий. По его словам, даже если наша инициатива и не будет называться формально Годом предпринимателя, задумку стоит осуществить. Сейчас мы прорабатываем план действий.
– Вы считаете мнение общества о бизнесе неадекватным? Зачем популяризировать бизнес?
– Еще пять лет назад особенно люди старшего поколения относились к бизнесу достаточно негативно. Тогда олицетворением был некий собирательный образ олигарха, который в свое время разбогател, и сейчас у него газеты, пароходы и прочее. И согласитесь – образ складывался не очень симпатичный. Но в современной России таким олигархом уже не стать. Реалии уже не те. Зато растут другие настроения, некое недоверие к самому институту малого предпринимательства: а можно ли вообще начать бизнес, строить его с нуля, разбогатеть и быть уважаемым членом общества? Мы хотим доказать – возможно. И, слава богу, таких примеров много.
– Но для чего это все? У нас предпринимателей мало?
– Несмотря на примеры успешного начала бизнеса, пока мало. По сути, их вообще нет…
– Но ведь, по статистике, даже в цивилизованной Европе доля тех, кто занимается собственным делом, мала…
– Это так. Но там пропорции совершенно другие. На долю предпринимательства несырьевого сектора экономики приходится не менее пятидесяти процентов ВВП. У нас же – пятнадцать, от силы двадцать процентов. Потому мы и неустойчивы – зависим от мировых цен на сырье: газ, цветные металлы, нефть, лес. Потому, на мой взгляд, нужно развивать перерабатывающие отрасли. К тому же этот сектор потенциально несет в себе мощнейший ресурс для занятости населения. Мы ведь не только о личном бизнесе говорим, но и о простых людях, которые будут работать на новых производствах, в новых компаниях, фирмах. Ведь у нас очень много незанятых ниш. Это и сфера услуг, и товары народного потребления. Предприниматель сегодня, как ни странно, иногда стесняется своей деятельности. А, по-моему, предприниматель, бизнесмен – это звучит гордо.
– К вопросу о правительственной комиссии. Одним из направлений работы является борьба с рейдерством и коррупцией. Не считаете ли вы, что бороться с этими явлениями среди чиновников руками самих же чиновников не самый лучший способ?
– Очень часто до первых лиц государства информация доходит в очень искаженном виде. Потому-то в комиссии обязательно должны быть представители бизнеса. Мы будем выступать как еще один, альтернативный, канал информации. К тому же тут своеобразный самоконтроль и для самого предпринимательского сообщества. Ведь в этой среде все очень хорошо знают, кто и что из себя представляет. Это не только борьба с коррупционерами во власти, но и с нерадивыми членами бизнес-сообщества.
– Как вы считаете, нужны ли тюремные сроки за экономические преступления?
– Однозначно – нет. Понимаете, предприниматель в нашей стране с нашими сегодняшними законами в любом случае будет допускать какие-то ошибки, что-то нарушать. Но это не уголовные преступления. У нас еще очень много формальностей. Логика проста – за экономические преступления должны быть экономические санкции. Поверьте, для бизнесмена репутация банкрота – очень серьезный удар. С таким никто не захочет иметь дела. И к слову, такое наказание гораздо действеннее, чем уголовное преследование.
– Но, например, рейдерство – это экономическое преступление?
– Вовсе нет. Это уголовщина. Экономическое преступление – не успел с пожарными что-то согласовать, обанкротился… Рейдерство – это подкуп суда, подделка документов, захват офиса… По сути, это преступление против личности. Это криминал.
– Но ведь есть и более цивилизованные методы рейдерства…
– Согласен, но для этого и нужен соответствующий комитет при правительстве, о котором мы говорили выше. В каждом конкретном случае нужно разбираться отдельно. Кстати, возможно, работа комитета поможет ввести новые понятия в законы, которые бы разграничивали те или иные действия очень четко.
– На встрече с премьером много говорилось о том, чтобы малый и средний бизнес имел доступ к заказам больших компаний. Но вот у нас есть Ванкор, а доля красноярцев в проекте мизерна. Как можно вот в этом конкретном случае исправить ситуацию?
– При губернаторе Красноярского края действует Совет по стратегическому развитию, в который входит крупный, малый и средний бизнес. И такая работа проводится. Так, например, еще при прошлом губернаторе – Александре Хлопонине мы неоднократно пытались – и достаточно успешно – продвинуть наши предприятия. В качестве примера могу привести Дивногорский завод низковольтной аппаратуры.
В каждом конкретном случае нужно смотреть и помнить – если власть помогла тебе пробиться, полученные деньги нужно не в карман положить, а пустить на развитие предприятия, вложиться в модернизацию. Те, кто это делают, будут и на Ванкоре работать, и на других больших проектах.
Сегодня помощь краевым предприятиям должна идти в ручном режиме. К сожалению, пока в массовом порядке наши предприятия не могут работать на таких больших проектах. И это нормально. Придет время – наберут силу, вес и смогут составить достойную конкуренцию.
– Одним из сдерживающих факторов для бизнеса является чрезмерная плата за присоединение к электросетям. Что с этим можно поделать, каковы ваши предложения?
– Если бизнес присоединяется и платит деньги, то, может быть, он в соответствующей доле и собственником этих сетей будет? Логично? У нас же берут деньги просто так. А ведь это, по сути, инвестиционная составляющая. И для не очень крупного бизнеса это мощнейший сдерживающий фактор. Кстати, этот вопрос также поднимался на встрече с Владимиром Путиным, и председатель правительства дал поручение министрам проработать вопрос.
Радует, что к нам прислушались на таком высоком уровне.
