История любого предприятия – это не просто хроника дат и достижений. Это часть большой, общей судьбы нашей страны, вписанной в конкретные дела и судьбы. История АО «Красноярскнефтепродукт» – яркий тому пример. Предприятие стало частью летописи края начиная с предвоенных лет и первых шагов индустриализации сибирских просторов.
В годы Великой Отечественной войны «Красноярскнефтепродукт», как и вся страна, жил в режиме полной самоотдачи. Жизнь не делилась на фронт и тыл – была одна, общая задача: выстоять и победить. Сотрудники предприятия поддерживали бесперебойную работу нефтебаз, обеспечивали топливом стратегические объекты и боевую технику.
В послевоенные десятилетия, когда Сибирь превращалась в опору всей промышленности страны, «Красноярскнефтепродукт» оставался на передовой. Вместе с ростом индустриальных гигантов края росло и само предприятие, создавались новые объекты, внедрялись передовые технологии, укреплялся трудовой коллектив.
Главное богатство предприятия – это люди. Страницы истории написаны их руками, их трудом. С глубоким уважением на КНП относятся к ветеранам, чью жизнь навсегда изменила война. К сожалению, с каждым годом их становится все меньше. И тем важнее сохранить память о них и выразить благодарность при жизни.
Накануне 80-летия Великой Победы директор филиала «Центральный» АО «Красноярскнефтепродукт» Александр Киселев навестил Анну Афанасьевну Ткаченко. Война коснулась ее младенческих лет, но след оставила глубокий. Анне Афанасьевне было всего несколько месяцев, когда ее родная деревня оказалась в зоне оккупации. Вместе с родными она прошла через концлагерь, жизнь в бараках за колючей проволокой, голод, холод, разруху. Но выжила, вернулась домой, где не осталось ни дома, ни деревни, только пепел. Выросла, трудилась всю жизнь – в детских учреждениях, на заводе, а затем долгие годы – на Злобинской нефтебазе «Красноярскнефтепродукта».
Александр Киселев вручил Анне Афанасьевне цветы и памятные подарки от коллектива предприятия. Он с интересом и глубоким уважением выслушал ее рассказ о жизни, о войне, о послевоенном восстановлении и трудовых буднях.
Анна Афанасьевна проработала в «Красноярскнефтепродукте» 18 лет и ушла отсюда на пенсию. Трудилась на Злобинской нефтебазе в цехе регенерации отработанных масел, затем в котельной. Общий же трудовой стаж ее составляет 41 год.
А родилась она в грозном 1941-м, за несколько месяцев до начала войны.
– Я была тогда еще совсем маленькой, – рассказывает Анна Афанасьевна. – Все, что знаю, – со слов дедушки. Я родилась в Брянской области, Дубровский район, деревня Бочары. Наша деревня была партизанской – лес был всего в 500 метрах, там скрывались партизаны.
28 августа в нашу деревню пришли немцы. Вели себя как хозяева, все отбирали. В школе, где раньше учились дети с 1-го по 4-й класс, они устроили комендатуру. По ночам партизаны вредили оккупантам – то мотоциклы взорвут, то железную дорогу подорвут, чтобы немцы не могли ею пользоваться.
Немцы в ответ мстили жителям. А кто тогда остался в деревне? Женщины, дети да старики. Несколько раз нас всех выгоняли на окраину, выстраивали в ряд и ждали приказа: расстреливать нас, угонять или отпустить – неизвестно было. Один раз всех нас закрыли в сарае – продержали там двое суток.
Так мы и прожили в оккупации почти два года…
А потом с мамой, дедушкой и бабушкой мы все вместе оказались в концлагере. В какой-то момент через деревню прошел карательный отряд – это были дезертиры, бандиты, недовольные советской властью. Они ехали на мотоциклах и жгли деревни одну за другой.
Наша деревня находилась примерно в 18 километрах от станции Сеща. Всех жителей из окрестных деревень согнали в одну кучу и погнали пешком до этой станции. Там нас затолкали в товарные вагоны, где обычно перевозили скот, и повезли в неизвестном направлении. Рядом был аэродром, но партизаны его взорвали, чтобы немцы не могли его использовать.
Нас довезли до станции Жуковка. Там выгрузили и поселили в бараки, обнесенные колючей проволокой. Охраняли немцы с овчарками. Спали мы прямо на соломе – ни матрасов, ни подушек. В Жуковке нас продержали около трех месяцев.
Потом начался массовый наплыв людей, и тех, кого пригоняли из других деревень, некуда было размещать. Поэтому нас расформировали: часть отправили в Белоруссию, часть – в Смоленскую область. Мы попали в белорусский город Борисов. Там тоже поселили в бараки. Маму определили на работу – убирала мусор в цехах на заводе. А я осталась с дедушкой, бабушкой и братом.
Питание было ужасным: хлеб из муки с отрубями, опилками и целлюлозой – взрослым выдавали по 150 граммов, детям – по 75. К этому добавлялась баландa – жидкая похлебка. За малейшую провинность детей били плетками, взрослых могли и расстрелять на месте.
Мы находились там, пока нас не освободила Красная армия. Тогда открыли ворота лагеря, и люди отправились по домам кто как мог. Мы шли пешком. Вернулись – а дома ничего нет: ни кола ни двора.
Деревня была полностью сожжена. От родного дома осталась только торчащая из земли труба – больше ничего. Жить было негде, спать негде. Тогда выкопали большой окоп, соорудили там стеллажи. В этом окопе и жили. У дедушки было шесть сыновей, у каждого по двое-трое детей – всех внуков он собрал в этот окоп. Вши заедали, сырость была ужасная.
Но дедушка был мастеровитым человеком. Смастерил санки и начал возить из леса бревна. Постепенно выстроил дом, куда собрал всех внуков.
Жили тяжело. Колхоз был очень бедный, особенно в 1947 году – году страшного неурожая. Люди опухали от голода, умирали прямо на ходу. Даже картошку сажали, используя одни очистки.
Постепенно семья начала разъезжаться, кто куда мог. Я приехала в Красноярск в 1960 году, устроилась работать на «Химволокно». Потом работала в других местах. А где-то в 1984 году устроилась на нефтебазу.
Я много лет проработала в цехе регенерации отработанных масел. Зарплата была невысокой – 120 рублей. Но тогда и не ради денег работали, главное было, что свое дело делали честно.
Это рассказ о жизни и человека, и целого поколения детей войны. Именно из таких историй, из таких судеб складывается подлинная история нашей страны.
