Отправляясь на пресс-конференцию президента РФ, я отдавал себе отчет, что работаю в еженедельнике и к моменту выхода этого материала все спрошенное и отвеченное будет многократно опубликовано и рассмотрено в различных ракурсах – от панегирического до издевательского. Оставалось что-то вроде заметок о личных впечатлениях, и, надеюсь, кому-нибудь они будут интересны, поскольку, как говорил ослик Иа-Иа, «все же не могут…»
Вопрос экипировки
Впрочем, возможность эксклюзива исключала сама трансляция. Но пришли все, у кого получилось приехать, – больше тысячи человек собралось в конференц-зале Центра международной торговли. На таком мероприятии информация – вещь вторичная, а первична возможность лично чего-то спросить у главного в стране человека. В народе крепка вера, если спросишь что-нибудь конкретно-проблемное, то проблема разрешится. А если задашь вопрос неконкретный, но острый, то сможешь даже выйти на микродиалог с президентом, и все тебя увидят.
Никаких наказов от провожавших меня жителей региона я не имел, но вопрос заготовил. Какой – скажу позже. На месте же выяснилось, что вопрос – это полдела. Нужно было изобрести какое-нибудь цепляющее слово (например, «часы»), написать его на транспаранте или захватить с собой броскую вещь (шарфик или шарик), а еще лучше часа за полтора до начала занять место в первых рядах – все это повышает вероятность, что пресс-секретарь Путина или сам Путин тебя заметят. Совсем хорошо быть, например, Сергеем Брилевым – тогда тебя точно не обойдут.
Уже в фойе выяснилось, что публика приехала подготовленная, особенно из дальних регионов. И надо признать, у многих получилось, причем независимо от занятого места… Например, сидевшая неподалеку от меня, почти на самой галерке, девушка из Тувы – с транспарантом и в национальной, отороченной мехом зеленой телогрейке – задала свой вопрос, причем сделала это очень грамотно и ярко: даром, что ли, вы, Владимир Владимирович, мерзли, забивая при 50-градусном морозе золотой костыль в основание железной дороги Кызыл – Курагино, когда сам проект… Дальше вы знаете.
С другой стороны, несколько часов наблюдал парня, который каждую паузу вскакивал с места и разворачивал якутский флаг. Поскольку вопросов оказалось около сотни, столько же было и приседаний (у нас в институте физруки за такое ставили зачет), но – безрезультатно. И не у него одного. Но винить в этом пресс-секретаря Дмитрия Пескова и уж тем более самого Путина язык не поворачивается.
Песков стал одной из главных медийных персон накануне пресс-конференции, пояснял разные моменты масштабной подготовки к «часу Х». В одном из последних сюжетов пресс-секретарю напомнили, что в прошлый раз аналогичное мероприятие продолжалось четыре с лишним часа, и спросили: «Как думаете, пойдет президент на новый рекорд?» Песков отшутился в духе «пронеси господи». А Путин взял – 
и пошел!
Минимум «нельзя»
Хочется отметить несколько приятных оргмоментов.
Как говаривал один знакомый, бывший сотрудник органов, «хорошая охрана – та, которую незаметно».
Когда Владимир Владимирович первый раз приезжал в Красноярск, я, простите за откровенность, сидел в пивнушке. (Наверное, поэтому и не запомнил год визита.) Вошел милиционер и без предисловия сказал: «Чтобы через 15 минут здесь никого не было». В составе погрустневшего контингента я покинул заведение и увидел, что стражи порядка стоят частоколом вдоль всей дороги, по которой мог проехать кортеж, но вроде бы так и не проехал.
Другой визит я уже освещал как корреспондент и надеялся, что увижу Путина. За день до мероприятия всю прессу собрали ответственные товарищи из Москвы, долго и вежливо объясняли, как себя вести, но в памяти остались сплошные «нельзя». В итоге до президента допустили на минутку нескольких операторов и фотокоров, а всех остальных отправили в зал, где велась трансляция скверного качества. Разумеется, этого требовали соображения государственной безопасности, но многие были расстроены и откровенно спали, чтобы не выдать своей печали и нужды.
Прошли годы. В течение их укреплялась не только стабильность в государстве, но и технологии охраны первого лица. И вот теперь, приехав на главнейшую пресс-конференцию, слово «нельзя» я услышал только один раз, и то заслуженно. Просто все нужно было сделать по правилам: аккредитоваться на сайте президента, приехать в Москву, прийти по адресу: Ильинка, 14, получить там именной бейдж и подарок: канцелярию, календарь и набор открыток, синхронно изображающих династию Романовых. Потом явиться в указанное время.
По своей провинциальной дремучести (или напуганный либеральной прессой) я ожидал ступора на улицах, но его не было. Вместо скопления полицейских масс – малозаметная цепочка от ЦМТ до метро. Все четыре с лишним часа возле кортежа из шести машин мерз один-единственный человек в форме. Серьезные мужчины в штатском хоть и проверяли на входе, но без фанатизма. Все пространства открыты – буфет, курилка, фойе с массой компьютеров и прочие нужные места. А «нельзя» я услышал где-то на четвертом часу действа, когда вышел из зала. Обратно меня не пустили. И поделом! Почему Путин сидит, а я нет?
Спроси, что хочешь
В силу упомянутой выше дремучести я, признаться, ожидал хоть какого-то инструктажа на тему, что можно спрашивать и что – нельзя, но его не было. Те, кто видел трансляцию, поняли это. Однако предрассудок, что народ общается с главой государства только через подставных лиц с записочками, существует. Я лично убедился – это не так. А источником предрассудка является мелкокалиберное (по 
сравнению с Путиным) начальство, боящееся, что вылезут наружу его темные дела, и, главное, забывающее, что нет на свете такого вопроса, который может поставить Владимира Владимировича в тупик. Главное впечатление – Путин знает страну лучше, чем я собственную двухкомнатную квартиру. С одинаковой уверенностью отвечает на вопросы почти абстрактные (вроде нашумевшего «закона Димы Яковлева») и на вполне конкретные с местной спецификой – например, как отразятся какие-то поправки к какому-то ФЗ на сельском хозяйстве Мордовии. Отставки министров комментирует так, что последних хочется пожалеть, а не посадить. Вовремя шутит. Дает волю эмоциям, не допуская эксцентрики. Может ответить жестко (например, на вопрос о закрытом суде над террористами, взорвавшими поезд), но не обидно. Все помнит, в бумажки не заглядывает. То, что устал, стало заметно лишь на исходе третьего часа, и только на большом экране. Он – выдающийся политик. И точка.
Наверное, поэтому после пресс-конференции все выходили усталые и благостные. Особенно братья наши провинциалы, имевшие поручения от земляков и с честью их выполнившие. Даже злюки либералы, я подозреваю, не остались недовольными.
И все разошлись по редакциям, домам, гостиницам. А ведь кто-то же интересовался – не считаете ли вы, что установили в России авторитарный режим?
Эксклюзив
В заключение – о том, чего не знает ни один из присутствовавших и смотревших трансляцию. Единственный в этом материале эксклюзив. А именно – мой не заданный вопрос.
«Здравствуйте, Владимир Владимирович, – сказал бы я. – Живу я в городе Дивногорске. Как во многих малых городах, есть у нас одна беда – по улицам разгуливают коровы, едят цветы на клумбах, оставляют «визитки». Местная власть решила с этим покончить и специальным постановлением велела всех животных маркировать, а нерадивых хозяев штрафовать. Вроде бы все наладилось. Но вскоре документ был обжалован и отменен, поскольку противоречит федеральному законодательству. И коровы снова гуляют. Скажите, почему даже такую мелочь в нашем государстве нужно решать через Москву?»
Я ждал момент и вроде бы уже собрался подскакивать на стуле вслед за парнем с якутским флагом, но коллега из Омска спросила о чем-то похожем – не о коровах, конечно, а о доверии власти к народу. (Обычно используется обратная позиция – что власти без доверия народа никуда.) И он ответил. Ярко, убедительно. Что именно – смотрите в Интернете. Я успокоился и подскакивать раздумал.
