У Енисейского речного пароходства на 1941 год были большие планы. Предполагалось в два раза увеличить хлебные перевозки, в два с половиной – перевозки леса, строить новые суда, речной вокзал в Красноярске.
Но планам не суждено было сбыться: 22 июня началась война. Уже к 11 июля 1941 года от речников было подано 494 заявления с просьбой об отправке на фронт. А к 30 июля 1941 года в плавсостав пароходства требовались 159 капитанов и штурманов, 170 механиков и их помощников. Более тысячи речников Енисейского бассейна ушли на фронт за четыре года войны.
Из-за нехватки людей и общей сложной ситуации в стране производственные планы в навигации 1941 и 1942 годов не были выполнены.
Флоту срочно нужны были новые кадры. На суда стали массово приходить женщины и молодежь. Женщины трудились операторами, матросами, мотористами, грузчиками, судоводителями, лоцманами.
В пароходстве помнят Ульяну Никифоровну Мунину, которая в 1943 году стала матросом парохода «Бакенщик» и продолжила работать на флоте после войны. Ударно трудилась в порту бригадир женской бригады грузчиков Мария Яковлевна Свиридова, выполняя задание на 120–150 процентов.
А в это время на севере края, в устье Енисея, шла настоящая война – фашистский флот рвался к Дудинке, шли бои в Диксоне, грузы по Севморпути перевозить стало опасно, роль речных перевозок значительно возросла.
1943 год стал годом перелома в работе советского тыла. Это касалось и речного флота. Подготовка к навигациям проходила более четко и организованно, чем в начале войны, усилилась дисциплина. Согласно указу Президиума Верховного Совета СССР от 9 мая 1943 года весь речной транспорт переходил на режим военного положения. Для всех его работников устанавливалась ответственность наравне с военнослужащими Красной армии по законам военного времени, вплоть до трибунала, с направлением на фронт в штрафные роты. Речники Красноярского края в 1943 году выполнили годовой план навигации по количеству тонн на 101,4 %, а по тонно-километрам – на 100,8 %.
В военные годы особенно заметной стала роль Енисейского Севера – стране нужны были его природные ресурсы, особенно цветные металлы. К 1942 году Норильский комбинат остался единственным металлургическим предприятием, выпускающим никель, необходимый для производства броневой стали. В броне советских танков была и доля труда енисейских речников.
В составе Енисейского флота продолжали работать такие крупные теплоходы, как «Красноярский рабочий», «Серго Орджоникидзе», пароходы «Восточная Сибирь», «Грузия».
В 1944 году для дальнейшего развития Норильского комбината Государственным комитетом обороны было принято решение о передаче Норильстрою в аренду теплоходов «Куйбышев», «Клим Ворошилов», «Молотов», «Нахимов», принадлежавших Енисейскому пароходству. Также со дна Енисея подняли и восстановили затонувшие ранее пароходы «Чкалов», «Парижская Коммуна» и «Амур».
Всего с 1941 по 1945 год судами Енисейского пароходства было перевезено свыше трех миллионов тонн разных грузов для нужд фронта и оборонных предприятий: нефти, угля, леса, хлеба, металлов.
«Обстановка была тревожной»
«Механизация в Красноярском порту практически отсутствовала. Вся погрузка велась вручную заключенными. На погрузке одной баржи работало до тысячи человек. Здесь, в порту, было отделение Норильлага, через которое в июне‑сентябре 1942 г. прошло девять тысяч человек. Насколько обстановка была тревожной и сложной, можно судить по переписке:
Москва Наркомвод Дашкову зпт Москва НКВД Завенягину. Положение перевозкам грузов исключительно тяжелое тчк ЕнУРП Назаров не выполняет Постановление ГКО тчк На первое сентября перевезена 51 тысяча тонн зпт остается еще перевезти 34 тысячи тонн тчк Настоятельно прошу приказать ЕнУРП Назарову выполнить решение ГКО, безоговорочно перевезти оставшиеся 34 тысячи тонн тчк Панюков 30.08.42 г.
Не сложилась в этом году арктическая навигация. В район Карского моря незаметно прошли немецкий тяжелый крейсер «Адмирал Шеер», обнаруженный ледокольным пароходом «А. Сибиряков», и около десяти подводных лодок, которые начали ставить мины в западном секторе Арктики Северного морского пути, топить гражданские суда и обстреливать метеостанции.
Были потоплены ледокольный пароход «А. Сибиряков», грузовые пароходы «Куйбышев», «Щорс», подорвался на мине пароход «Тбилиси». В этой связи вся тяжесть материально‑технического обеспечения Норильска ложилась на речников…
Они делали все возможное, чтобы отправить из Красноярска все грузы. Судя по телеграмме А. А. Панюкова, директора Норильского комбината, датированной 18 октября 1942 года, последний груженый флот на Дудинку ушел в этот день, чуть ли не на две недели позже средних многолетних сроков.
Надо полагать, и капитаны, и руководство пароходства надеялись хотя бы дойти до Игарки. Последним из Красноярска уходил пароход «Иван Папанин» под управлением капитана А. Е. Фадеева с тремя баржами на буксире.
Этот караван ожидал в Енисейске теплоход «Клим Ворошилов» (капитан А. Н. Здоров). Две баржи были груженные продовольственными и промышленными товарами, а третья – заключенными. Так как загрузка баржи только людьми по осадке судна была недостаточна, то на палубу погрузили еще и металл.
Караван барж был сформирован «пыжом», в середину поставили баржу с людьми. На ее палубе разместился конвой. Отошли в рейс при низких горизонтах воды по всему Енисею. На Атаманово‑Шиверских перекатах крайняя баржа получила повреждение корпуса, ее вычалили из состава и вытолкали на отмель. Остальной состав продолжал движение вниз.
На Предивинском перекате начала заполняться водой и баржа с людьми.
Вот как рассказывал об этом случае очевидец происходящих событий В. Я. Миутский, который был в числе заключенных на той барже:
Заключенные были размещены в основном на дне трюма баржи, на нарах. Обнаружили затопление баржи, когда вода начала заливать нижние нары. Поднялась страшная паника, и люди, все сразу, бросились к трапу на выход. Но, увы, все люки трюмов были плотно закрыты железными решетками. Потребовалось время, чтобы охрана разобралась, в чем дело, и начала выпускать из трюмов заключенных.
Механик служебного судна начальника пароходства М. Л. Соловьев рассказывал, что погибших вытаскивали из трюма и укладывали штабелями на палубу. Они были затоптаны в давке на трапах и падали в воду. В. Я. Миутский спасся, забравшись высоко под самую палубу. Впоследствии он возглавлял бригаду слипа Подтесовской ремонтно‑эксплуатационной базы».
(Из книги И. Булавы «Рожденные Енисеем»)
