Поселок Златоруновск удивил нас еще при въезде. Нет, правда, – непривычно встретить в степи столь строгие линии улиц, аккуратные домики, порядок и чистоту. Все как-то очень по-европейски. Наверное, тут живут этнические немцы, решили мы. И ошиблись. Оказывается, вот так вкладывался когда-то в соцкультбыт ордена Ленина племенной завод «Учумский», слава о котором гремела по всей стране.
Первых овец в эти места завез в 1910 году предприниматель Сергей Иванович Четвериков. Он был успешным бизнесменом, имел суконную фабрику (она, кстати, действует в Москве до сих пор). На Кавказе, где паслись его овцы, вышел срок аренды. И Четверикову предложили присмотреться к шикарным сибирским степям. Был заключен договор аренды здешних земель сроком сразу на 36 лет (кто ж, как говорится, знал). Первую отару привезли по железной дороге. А последующие партии шли в Сибирь своим ходом под присмотром чабана Афанасия Олейникова.
После революции Четвериков оказался в Швейцарии. Писал книги, предложения и записки новой власти по возрождению сибирского овцеводства. Собственно, так и произошло. На базе бывшей экономии Четверикова организовали совхоз.
– Здесь была отлично поставлена работа по улучшению производительности овец, – рассказывает директор поселкового музея Ирина Бельмич. – Было выведено семь линий. Одна отличалась благородством шерсти, другая – выдающимся живым весом, третья – хорошо выраженными мясными формами и так далее.
С 1934 года златоруновские овцы постоянно участвовали на московской ВДНХ. Брали награды, дипломы, кубки. Самый крупный баран, который был представлен на выставке, весил 183 килограмма! Средний настриг шерсти с одной головы достигал 12,5 кг – этого хватало на 25 мужских шерстяных костюмов.
В Златоруновске ходит легенда-байка о том, что как-то через станцию Учум везли австралийских баранов, очень продуктивных. Под покровом ночи местные овцеводы взяли из вагона парочку и привели на племзавод для осеменения. Когда бараны сделали свое дело, их тихо вернули обратно.
Так это или нет, не суть важно. За всеми достижениями и орденами «Учумского» стоял труд настоящих энтузиастов, сподвижников, искренне увлеченных своим делом. Герою Социалистического Труда, главному зоотехнику совхоза Дмитрию Зайцеву и зоотехнику-селекционеру Прасковье Филоновой присвоили звание «Заслуженный зоотехник РСФСР» за выведение новой учумской породы – тонкорунных мериносов.
Когда овец начал косить ценуроз («овечья вертячка»), здешние ветеринары освоили операции на головном мозге (!) – удаляли опухоли у животных. Строгая московская межведомственная комиссия признала учумскую шерсть лучше австралийской – она оказалась нежнее, тоньше, длиннее. После ее сдачи каждый чабан мог купить на зарплату автомобиль, но… В середине 90-х годов прошлого века совхоз-миллионер стал банкротом. И, как нам сказали, теперь в районе нет ни одной овцы.
Остались люди, которые возрождали эту землю. Бок о бок с ними трудятся дети, внуки. Сейчас здесь успешно развиваются передовики краевого растениеводства – предприятие «Искра», агрофирма «Учумская». И все же…
Стоит у входа в поселковый музей скульптура барана с золотыми рогами. Говорят, если взяться за правый и загадать желание, оно непременно сбудется. Попробовал и я, неожиданно подумав не о личном. А о том, чтобы снова взошло над ужурскими степями сияние золотого руна Сибири.
755 метров под землей
Не ошибусь, если скажу: Златоруновск – единственный поселок не только в крае, России, но, наверное, во всем мире, земля под которым изрыта целой системой подземных ходов. В начале ХХ века ее создал Сергей Четвериков. Общая длина проложенных туннелей – 775 метров!
Наткнулись на златоруновкие катакомбы случайно и много позже: трактор копал траншею и едва не ухнул в образовавшуюся пустоту. Местные краеведы и школьники пошли по домам. Опрашивали жителей, спускались в подвалы и в итоге составили полную схему подземелий.
Оказалось, ходы соединяли всю усадьбу Четверикова: жилые дома, амбар, пекарню, ледник, ветлечебницу, конюшню. Зачем? Возможно, так московскому предпринимателю было комфортнее передвигаться по своим владениям в трескучие морозы: туннели отапливались. А может, чтобы в случае чего без помех уйти от лихих людей: самый длинный ход вел за околицу, к горе Плетневка. По нему спокойно могла пройти лошадь.
Мы спустились в ту часть подземелья, что находится прямо под поселковым музеем (раньше здесь была контора Четверикова). Стены выложены из камня, на полу кирпичная кладка. Зима – а тут тепло, сухой воздух, никакой сырости… Странным человеком был Четвериков!
И ведь это не последняя тайна, которую оставил после себя Сергей Иванович. Изюминка музея – сейф, который предприниматель привез из Москвы. 1913 год выпуска, Сущевский завод.
– Можете открыть, – предлагает Ирина Бельмич.
Массивная створка поддается только со второй попытки. Толстенная, словно танковая броня!
– А самое интересное – нижняя часть сейфа. Ее со времен Четверикова открыть так и не смогли, – говорит Ирина.
– Вот это да! Так, может, там до сих пор что-то лежит?
– Может быть. Никто не берется за это дело…
Кто вы, Н. П.?
В начале 80-х годов прошлого века местный чабан Александр Кривоносов решил спилить огромную сосну, что росла неподалеку от Златоруновска. Она простояла долгие годы и, быть может, росла себе и дальше, кабы не удар молнии. Дерево засохло.
И когда Александр начал колоть заготовленные чурки, одна колода распалась, явив свету впечатанные в сердцевину буквы – «Н. П.» Что, когда, почему? Сотрудники музея начали считать годовые кольца. Их оказалось 66.
– Дерево набирало рост в период Гражданской войны, – выдвинула версию Ирина Бельмич. – И, возможно, под ним тогда похоронили бойца с той или другой стороны. На стволе вырезали инициалы.
Время сделало свое дело – сосна залечила раны, на десятилетия скрыв чью-то память за наростами смолы и коры.
