Наводим мосты
Как-то моя знакомая журналистка попросила рассказать о необычных местах в Канске. Она составляла большую карту Красноярского края и хотела наполнить ее совершенно уникальными вещами, местами и событиями. «У нас есть пальмовая аллея», — не задумываясь, ответила я. Оказалось, что наши гигантские морковки и причудливые человечки, олицетворяющие собственно пальмы, уже есть на ее карте. Тогда я рассказала про колокольню из березовых чурок. В этом году она появилась в главном архитектурном журнале страны «Интерьеры» как иллюстрация экспериментальной площадки, коей давно является наш город для художников со всего мира. В этом журнале был объявлен конкурс на создание серии лавочек для набережной реки Кан — Лав-КАнск. Этот довольно внушительный журнал принес на открытие выставки директор видеофестиваля Павел Лабазов. Потрясая им в воздухе, он объявил об открытии 2-го Канского международного архитектурного фестиваля.
А все началось с приезда Андрея Савина, который поставил у Порт-Артура знаменитую ныне колокольню. Потом в Канск приезжала еще пара-тройка архитекторов с мировыми именами, присматривались к городу. В конце концов ими была выбрана некая экспериментальная площадка — набережные обоих берегов реки Кан и остров между ними. В отличие от видеофестиваля, в рамках архитектурного все происходит намного дольше, потому что на первом есть уже готовые продукты, а вот на втором — сначала объявляется конкурс на проекты.
Архитекторы говорили о том, что в современном мире очень многое делается для людей, но при этом все эти продукты скучны и однообразны. Концепция архитектурного фестиваля прямо противоположная. Сначала устроители решили узнать, что же хочется видеть жителям Канска. Получилась так называемая Базарная площадь — интервью более пятисот жителей города, которые говорили одновременно на более чем двадцати мониторах. Все, кто попал в объектив камеры, говорят, чего не хватает в Канске. В этом смысле совершенно замечательна такая фраза: «Поставили бы на площади туалеты. Приезжают гости, и сводить их некуда». Чтобы было куда пойти и на чем посидеть, наши и зарубежные архитекторы предложили семь лавочек. Среди них на злобу дня есть «алко-лавочка»: она состоит из трех частей, средняя превращается в маленький столик. За любую из семи лавок можно было проголосовать. Сегодня выставка «Например, Канск» со всеми нашими горожанами в мониторах и лавочками открылась в рамках биеналле современного искусства в Красноярске, а потом она поедет в Москву. В названии выставки наш город неслучайно вписан ручкой: на его месте может оказаться любой малый город современной России, где еще не ступала нога столичных архитекторов.
Таким образом, на 3-м архитектурном фестивале архитекторы откроют семь лавочек, а жители города снова будут выбирать новый объект для разработки. Что это будет, власти города пока обсуждают с Павлом Лабазовым сотоварищи. Тот уповает на освоение новой территории — маленький островок между берегами реки. Разработка проекта подвесного мостика к острову опять же упирается в сумасшедшую сумму за проектно-сметную документацию. Этот документ стоит дороже, чем сам мост, какой бы архитектор его ни предложил. А может, следующими объектами станут и городки для отдыха жителей в микрорайонах города или фонари на солнечных батареях… В любом случае, выбирать нам.
Нулевой километр
Малая литературная форма, как и короткий метр в кино, в последнее время, впрочем как и всегда, довольно востребована. Об этом столичные художники, променявшие Канны на Канск, задумались еще семь лет назад. И только в этом году организовали нулевой литературный фестиваль имени Зазубрина, который как раз и будет культивировать малую форму в поэзии и прозе. «Именно нулевой, — с нажимом повторял на пресс-конференции Лабазов, — потому что мы сделали его исключительно своими средствами, привезли известных поэтов». В Канск приехал Андрей Родионов, который был здесь и в прошлом году, и Псой Короленко. У памятника неизвестному художнику поэты читали свои стихи. А через пару дней на втором этаже Дома культуры, в душном зале, прошли читки театральных пьес. Одна из них — пьеса «Ё.Ж.» красноярских поэтов Артура Матвеева и Василия Прокушева.
В свое время эти авторы стали известны после фильма, снятого по их сказке «Жид-вампир». Это видео ребята выложили на Youtube. Спустя пару месяцев руководитель еврейской общины города Юрий Лифшиц обвинил авторов абсурдистской сатиры в разжигании межнациональной розни. Артура и Василия вызывали на допрос в следственный комитет, учиняли обыски в Доме кино, где поэты показали фильм впервые, о них писали и снимали сюжеты федеральные каналы, а режиссер Кирилл Серебренников, ознакомившись с текстом «Жида-вампира», рекомендовал сказку к постановке. В Канск ребята привезли новую пьесу «Ё.Ж.» — этакий комический эпос про жизнь в современной России. К слову, их произведение читали незадолго до этого в Красноярске в рамках проекта «Театр на крыше». Теперь поэты подумывают поучаствовать в 1-ом фестивале малой литературной формы имени Зазубрина в Канске.
Но это только в следующем году, а пока устроителям предстоит, что называется, «вывести на чистую воду» историю с писателем Ярославом Гашеком. Исследователи до сих пор спорят — а жил ли в Канске Гашек? Сейчас ведутся переговоры с Чешским культурным центром с тем, чтобы чешские историки провели исследование. Вся процедура может занять несколько лет, а пока власть обещает одной из площадок фестиваля сделать дом Зазубрина. Тот самый полуразвалившийся особняк с выцветшей памятной табличкой.
Фениксу нужен Гастал!
Уже не первый год французские архитекторы во главе с современным художником Ксавье Жюйо поднимают из пепла здание канского аэропорта. В течение нескольких лет авторы воплощают одну и ту же идею, проведя параллель между когда-то загоревшимся, а теперь заброшенным зданием и птицей феникс, которая возрождается из пепла. В прошлом году зданию-птице сделали разинутый клюв и во время презентации инсталляции кормили птицу срубленными неподалеку соснами. В этом году, решили авторы, феникс наелся предостаточно. Поэтому проект Бертрана Госселини «Спасайтесь, кто может» представляет собой длинные связки излюбленного иностранцами горбыля, которые прожорливая птица после переедания изрыгнула на несколько метров по территории аэропорта. По образовавшейся горке, кстати, на второй этаж могли вскарабкаться те, кому было, возможно, лень воспользоваться традиционным путем.
Посмотреть на мучившееся желудочными расстройствами мифическое существо можно было в течение всей недели. Вечером в одно и то же время в аэропорт ходил бесплатный автобус. Поездки проходили в шумной компании. То, что в обычной маршрутке восприняли бы как степень наивысшей невоспитанности, там воспринимали почти как норму. Хотя иногда кто-то и выражал недовольство по поводу играющего из многочисленных телефонов рэпа. Или просили замолчать хоть на минуту пассажиров-завсегдатаев этого автобуса, которые, заняв задние места, исполняли в дороге песни «Дагестан» и «За тебя калым отдам».
Во время ночного посещения аэропорта гостей ждала специальная программа — небоказы. На растянутом и колыхающемся в воздухе полотне над крышей здания аэропорта проецировали короткометражные фильмы. Также можно было поблуждать по развалинам, посмотреть «теплицу» — куб из скрепленных оконных рам. Но большая часть приезжавших предпочитала лишь посидеть у костра, разведенного перед зданием.
Аниматор
На мастер-класс Дастина Греллы, аниматора из Нью-Йорка, победителя прошлого фестиваля, а ныне члена международного жюри, людей пришло больше, чем на любой из показов конкурсной программы. Беседа, ориентированная больше на детей и подростков, вскоре вовлекла их родителей и гостей фестиваля. Анимацией Дастин начал заниматься еще в школе. Тогда это был эксперимент в чистом виде. Он купил обычную доску, похожую на те, что есть в школьных кабинетах, установил камеру, которая делала снимок каждую минуту, и начал рисовать обычным мелом. После часа работы получилась трехсекундная «картина».
Серию короткометражек Грелла нарисовал с друзьями, а потом и съемную квартиру в Нью-Йорке он нашел тем же способом: создав веселую анимацию и выложив ее в интернет. Одна из работ Греллы — короткометражка о его брате, погибшем в Ираке. В ней Дастин рассказывает о том, как шел (он намеренно рисует себя не на инвалидной коляске, в кадре уходящий человек: «Согласитесь, человек на инвалидной коляске — очень сильный образ, а мне не хотелось отвлекать зрителя от моего брата») по Ратушной площади и увидел сотни желтых ленточек, висящих на стене церкви. На них оказались карточки с именами погибших в Ираке солдат. Он стал искать имя своего брата и, наконец, нашел. «Я никогда не знал тебя солдатом. Я знал тебя покорителем женских сердец, весельчаком, спортсменом, но никогда — солдатом», — обращается Дастин к погибшему брату. После похорон семье Греллы вернули вещи его брата, среди которых был ноутбук, где записаны последние слова солдата: «Сейчас мы перевозим бензовоз через пустыню. Темно, слышны бомбежки. Я счастлив! Я часть того, что сейчас здесь происходит». Этот фильм стал победным для аниматора из Нью-Йорка на многих фестивалях, а потом он нарисовал «Горячую анимационную линию», которая подарила ему золотой пальмовый секатор в Канске.
Аниматор задумал нарисовать с канскими ребятишками короткометражку прямо на асфальте цветными мелками, но утром зарядил дождь, поэтому перестраиваться пришлось на ходу. Так получилась десятисекундная анимация, плод коллективного творчества.
С помощью фотоаппарата Дастин предложил создать прямо в фойе ГДК небольшой фильм, героями которого могли стать все присутствующие. Замысел в том, чтобы сделать цепочку из людей, держащихся за руки. Начали цепочку самые маленькие. А затем присоединились все подряд, в том числе снимали и неживые предметы. Кто-то стоял на руках, кто-то просто взирал на окружающих, кто-то танцевал кан-кан. Корреспонденты нашей газеты тоже приняли участие в прыжках. Анна Воробей, к примеру, во время полета дергала своих соседей за уши. Весь процесс сопровождался звуками падения мелочи и всякого хлама из карманов. Съемка закончилась тогда, когда цепочка ушла в дверь на улицу. А потом начался монтаж. И уже через 15 минут появилось видео — результат совместной работы гостей фестиваля.
Цель Сибирского видеокампуса — создание универсальных творческих личностей, а не получение материального продукта. Он, конечно, безусловно будет, но ребята, которые пройдут трехлетний курс обучения, должны уметь «нарисовать картину, поставить театральное шоу, сделать праздник в детском саду (да что угодно!) — это творческие универсалы». Видеокампус готов к тому, чтобы перерасти в Сибирскую киношколу.
Светлана Сигалаева, Россия, гран-при Канского международного видеофестиваля:
— Фильм «Кардо» о России, хоть и снят в Швеции. Сюжет в том, что свихнувшийся от одиночества русский эмигрант решил, что он сверхчеловек, который может предсказывать будущее. Он считает, что скоро случится апокалипсис, в результате которого погибнет Швеция, а выживет только Россия, которая станет называться Райсея, от слова «рай». Это черная комедия. Кардо пытаеся найти русских эмигрантов, чтобы их увезти в Россию. Снимали кино в течение двух недель методом импровизации. У актеров были только ключевые фразы, они не знали друг друга перед съемками, не было репетиций, кастинг велся по скайпу из Москвы. Это было полное безумие! Но я получала массу удовольствия от работы с очень талантливыми людьми. Это первая победа для этого фильма. Жители Канска, которые пришли смотреть фильм, почувствовали его, возможно, благодаря им, я получила главный приз. Это был совместный проект режиссерской школы ВГИКа и шведской киношколы: шведы снимали в Архангельске, а мы у них, в Швеции. Самая потрясающая реакция — когда люди в зале смеются. В ближайшем будущем, возможно, сниму полный метр, это будет комедия, черная или добрая, неважно, главное, чтобы она учила вечным ценностям.
Лив Шарбатке, Германия, заняла третье место на Канском международном видеофестивале с работой «Что остается»:
— Это первый фестиваль в России, где я представила свою работу. Впервые же короткометражку «Что остается» показали в рамках специальной программы на Каннском международном кинофестивале. Это фильм про отношения немца и еврейки в 40-е годы, но эта история может быть современной, в том числе и для России. Здесь не только националистическая тема, а целый ряд проблем. Например, женатый человек влюблён и хочет уйти из семьи, а общество осуждает подобные действия. В любом времени существуют проблемы для любящих людей, поэтому фильм очень актуален.
Петр Жуков, режиссер, исследователь концепции русского космизма, Россия:
— Почему я приехал в Канск во второй раз? Если и в следующем году удастся попасть в программу, то я снова приеду! Прекрасен фестиваль, Канск и сама Сибирь. Канский международный видеофестиваль хорош как площадка, где можно показывать свое кино и получать адекватные отзывы от зрителя и жюри. Значит, творчество — не в пустоту. В этом фестиваль в Канске уникален.
