Солдаты Победы! Их миллионы! Об одном из них, Василии Давыдове, участнике штурма Рейхстага, Герое Советского Союза и пойдет речь.
Уроженец села Большой Улуй, Василий Иннокентьевич Давыдов после окончания Ачинского педучилища работал учителем в Поваренкинской школе Тюхтетского района.. Осенью 1941 года был призван на защиту Отечества. В действующей армии с марта 1942-го. Через год прошел курсы усовершенствования офицерского состава, и новоиспеченный капитан принимает на себя командование батальоном 647-го стрелкового полка, 150 стрелковой дивизии (3 ударная армия, 1-й Белорусский фронт).
Прошагал дорогами войны долгий и суровый путь от Псковщины до берлинских сусальских лесов. Наиболее значимые моменты — бой за высоту 228,4 метра. Во время атаки Давыдов выскочил из траншеи с криком: «Вперед, за мной»! много однополчан полегло под той высоткой, сам командир получил легкое ранение.
Знаменательна и ликвидация Восточно-Померанской группировки неприятеля. В марте 1945-го батальон комбата сломил яростное сопротивление защитников переправы восточного берега пролива Дивенов и населенного пункта Цеббин. После двух суток ожесточенных боев цель была взята. Есть в этом и весомая лепта сибиряка, напоминает о которой орден Отечественной войны второй степени
В героическую летопись войны наш земляк вошел как один из участников штурма главной цитадели фашистов. Весна воцарилась повсюду, она веселит сердце солдата и офицера – идет последнее наступление…. На обочинах дорог призывы:
«Дойдем до Берлина!», «С именем великого Сталина – вперед на Берлин!», «С честью выполним приказ Родины!». По рукам бойцов переходят листовки и призывы с грифом «Прочти и передай дальше!», зовущие в бой.
Батальон комбата первым форсировал обводной канал в северной части Берлина. Под интенсивным автоматно-минометным огнем противника на подручных средствах, а то и вплавь бойцы со своим командиром сумели преодолеть водное расстояние и закрепиться на противоположном берегу. Сумели отразить штурм моста. Гитлеровцы, не выдержав натиска, отступили. А до Рейхстага оставалась несколько сотен метров, каждый из них полит кровью наших солдат и давался с большим трудом. Фашисты яростно защищались, они готовы были сражаться до последнего.
Перед наступающими подразделениями стало на пути здание Министерства внутренних дел. Надо было его взять. К утру 30 апреля батальоны 674 и 756 полков выбили фашистов из здания «ведомства Гиммера» – МВД и закрепилось в нем. Последняя передышка перед штурмом.
Давыдов оглядел бойцов первого батальона. Задумался. Далеко ушли они от его родных мест…. Как-то сейчас дела в селе Усть-Чульске? Там, в таежном Тюхтетском районе Красноярского края. Сейчас там весна начинается, как и здесь. Он вспомнил громадные буквы на выщербленных осколками и пулями стенах берлинских домов: «Смерть или Сибирь!». Глупо! Для него Сибирь было родиной и жизнью. Но за это еще надо бороться. Наступил рассвет. Несмотря на дым, копоть, непрекращающуюся пулеметно-автоматную стрельбу, день обещал быть солнечным. Капитан Давыдов оборудовал свой наблюдательный пункт в полуподвальном этаже здания. Подходы к рейхстагу и сама его темно-серая громада уже хорошо просматривались. А если глянуть с третьего этажа, то отчетливо вырисовывалась черная плоская крыша с угловатыми башнями, огромным стеклянным куполом посередине. Из множества бурых бойниц, заложенных кирпичом, вырываются вспышки выстрелов. На площади, возле здания, стоят танки и орудия. А из-за реки Шпрее продолжают подтягиваться советские войска и техника, готовясь к решительному последнему штурму.
К командному пункту Давыдова пробиралась группа военных корреспондентов, среди них В. Субботин, сотрудник дивизионной газеты «Авангард». Вот что он писал в своем очерке «За рекой – Рейхстаг»: «К Рейхстагу я летел, точно на крыльях. Грохоча сапогами по железобетону, миновал мост, пробитый тяжелым снарядом. Перемахнул развороченную кирпичную стенку и круто повернул к дому Гиммлера. Наконец достиг подвала, где оборудован наблюдательный пункт комбата капитана Давыдова. Заметив меня, Давыдов оторвался от стереотрубы, приветливо улыбнулся: «Вот и корреспонденты пришли брать рейхстаг».
Дым перехватывает дыхание, режет глаза. Лишь слышно, как снаружи секут пули да грохочут снаряды. Давыдов, махнув рукой, позвал связного: «Журавлев, за мной!» Они бегут наверх. Я следом. С третьего этажа обзор лучше. Отчетливо вырисовывается громада задымленного здания…
– Конечно же, это Рейхстаг. Еще в школе видел его в учебнике истории, — словно бы самого себя убеждает капитан. Журавлев наклонился ко мне, пояснил, кивнув на Давыдова: «Учитель из Красноярского края. В сельской школе работал. В Чите на офицера учился, до комбата дорос». Помолчав секунду-другую, заключил: «В каких только переплетах ни побывал, весь изранен, а сам, видите, какой непоседа. Теперь, когда вот оно, «гитлеровское логово», первым поведет батальон в атаку».
Мы снова спустились в подвал. Здесь час от часу становилось теснее. Пришли батальоны Неустроева, Логвиненко, Клименкова… С ними корреспонденты Б. Горбатов, М. Мержанов и другие… Между тем лейтенант Рахимжан Кошкарбаев подошел к капитану:
– Товарищ командир, разрешите нам первыми пробиться к Рейхстагу. Мы должны водрузить флаг своего батальона.
Комбат, оторвавшись от трубы, с улыбкой посмотрел на лейтенанта и стоявших в отдалении бойцов Булатова, Быкова и других:
– Видишь, сколько здесь солдат? Все хотят быть первыми, все рвутся в бой. Потом, подумав немного, добавил:
– Что ж, добро, действуйте, – и разведчики начали действовать.
Из воспоминаний Героя Советского Союза П. Греченкова: «Алый флаг, укрепленный на выступе Рейхстага разведчиками батальона капитана Давыдова, придавал нам новые силы. Как они ухитрились прорваться к фашистскому логову, до сих пор не могу понять. Было ясно одно, если несколько смельчаков сумели преодолеть оставшиеся метры, то и мы сумеем…».
После тридцатиминутной мощной артиллерийской подготовки, во время которой тысячи орудий, минометов и «катюш» обрушили смертоносный огонь по Королевской площади, Рейхстагу, Тиргартен-парку, была дана команда: «Штурм». Из подвала дома Гиммлера на еще не остывшую дымящуюся площадь хлынули густые цепи бойцов в направлении широкого рва. Но фашисты не пасовали. Из Тиргартена, от Бранденбургских ворот – на Королевскую площадь, на подходы к ней низвергали убийственный шквал пуль и осколков, заставив залечь наступающие роты перед рвом. Но лежать долго было нельзя: под таким ливнем огня с земли может не встать никто…
В это время к Давыдову подполз связной из второй роты, раньше других достигший рва на Кенигплац:
— Товарищ комбат, мы уже за рвом, – доложил боец. – Перелезли его по трубам да мостикам. Рейхстаг рядом, да огонь шибко силен. Ребята просили нашего огонька. Капитан связался с командиром полка Плеходановым: «Залегли все роты. Прошу прикрыть правый фланг».
– Поднимайте людей! Спешите, – ответили ему, – вводим в бой батальон Логвиненко. Огонек будет!
Только ахнула наша артподдержка, как рота лейтенанта Грещекова, та, что просила огня, устремилась к правой стороне рейхстага. Было 14-20 дня. Рота старшего сержанта Сьянова, несшая знамя, которое было в руках сержанта Егорова и младшего сержанта Кантария, наступала на главный вход.
После полудня рота Греченкова ворвалась в здание рейхстага. Одновременно с ними с главного входа в Рейхстаг ворвались бойцы батальона Неустроева. Лейтенант доложил об этом капитану Давыдову. От него последовало: «Молодцы, закрепляйтесь!» Вскоре прервалась радиосвязь. В 17-30 вокруг рейхстага вскипел огневой вал. Свыше ста орудий и «катюш» ударили по Королевской площади, создавая «огневой воротник», который разгорелся с новой силой, помогая уцелевшим воинам батальона Давыдова. Отличился лейтенант Кошкарбаев, водрузивший полковый красный стяг на втором этаже. К вечеру оба батальона очистили второй этаж от врагов…
Похудевшее, скуластое лицо Давыдова спокойно, глаза – воспаленные от бессонницы. Он ставит задачи баском, порой взмахивая большими кулаками. Сам крупный, лицо энергичное, мужественное.
Вечерело, но накал схватки не ослабевал. В глухих комнатах, отравленных дымом разрывов, воздух застревал в горле. Борьба шла повсюду: и на ступеньках, и на лестницах, и в комнатах, куда через узкие бойницы в окнах, заложенных красным кирпичом, чуть-чуть проникал свет. Группы приходили на помощь своим, пробираясь на ощупь, прислушиваясь к звукам и крикам. А снаружи не умолкала орудийная канонада. Часы отсчитывали минуты. Давыдов с корреспондентами несколько раз поднимались на второй-третий этажи, до боли в глазах всматривались в мрачно-серое, подернутое дымкой здание.
– Флаг! Смотрите, флаг уже не на колонне, а в проеме окна третьего этажа, – радостно закричал Давыдов. – Молодцы Кошкарбаев и Булатов.
«Первый алый стяг, что был на колонне рейхстага, теперь на третьем этаже, водрузили бойцы батальона сибиряка капитана Давыдова», – торопливо заносили в блокноты корреспонденты. А вокруг по этажам гремело «Ура!» То, о чем мечтали солдаты и офицеры в течение четырех лет, свершилось. Натиск наших бойцов нарастал. Василий Иннокентьевич решил перенести свой наблюдательный пункт ближе к рейхстагу.
– Мы с Вами, капитан, – сказал Б. Горбатов. – Только скорее, товарищ подполковник.
Где перебежками, где ползком, преодолев линию траншей, Давыдов и его товарищи достигли канала. До рейхстага было совсем недалеко. Рассеявшиеся клочья дыма на какое-то мгновение обнажили громаду колокола и темно-бурую стену с битыми стеклами окон. А флаг давыдовцев ярким пламенем уже трепетал в одном из проемов четвертого этажа.
«Скоро будет на крыше и знамя Победы», – крикнул Журавлев, бросаясь вслед за комбатом внутрь помещения.
Горбатов и Шатилов вернулись. Борис Александрович спешил передать материал в «Правду», а Шатилов – в экстренный выпуск дивизионки. Командир полка подполковник Плеходанов обеспечивал связь со всеми подразделениями, которые сражались в рейхстаге. «Что нового, товарищ подполковник?», – время от времени его атаковывали корреспонденты. Давыдов захватил крыло депутатского входа. Ребята держатся молодцами и продвигаются вперед. В разговор вмешался замполит майор: «Получше напишите о героях взятия Рейхстага. Особо отметьте Давыдова. Учитель, а как будто всю жизнь учился воевать».
Бой шел уже несколько часов. Гитлеровцы запросили переговоры. Это была лишь только уловка, чтобы сбить наступательный порыв наших воинов. Не вышло. Снова на командном пункте Плеходанова зазвонил телефон:
«Знамя Победы на куполе Рейхстага, – сообщил собравшимся комполка, – водрузили Егоров и Кантария».
Первый алый стяг страны Советов пронесли к фашистскому логову – Рейхстагу разведчики батальона майора В.И. Давыдова». Весь день 1 мая продолжались бои, но осознав бессмысленность сопротивления, на рассвете 2 мая гитлеровцы сложили оружие. Были взяты в плен 1200 солдат и офицеров, два генерала. После полудня второго мая в одном из помещений солдаты, офицеры, корреспонденты поздравляли друг друга с Победой. В центре внимания был майор Давыдов. Затем вышли все на площадь. Василий Иннокентьевич просто сказал: – Друзья, у меня сегодня тройная радость. Рейхстаг взят, мне присвоено звание майора, а завтра я именинник, исполняется ровно 25…
За этот подвиг комбату Давыдову Указом Президиума Верховного Совета СССР присвоено звание Героя Советского Союза. После войны он офицерскую школу штабной работы. С 1949 года – майор запаса. Жил и работал в Тюмени, Норильске. Награжден орденами Ленина, Красного знамени, Отечественной войны II степени. В июне 1968 года легендарного земляка проводили в последний путь. Его имя в Тюхтете увековечено в названии улицы.
