Весенним днём 2013-го, когда город расцветает вербными букетами и православный народ празднует Вход Господень в Иерусалим, прямо на Вербное воскресение в старинном граде Енисейске появились… солдаты-пехотинцы времён Отечественной войны 1812 года. В высоких старинных «касках»-киверах, в бело-зелёных мундирах с красными воротничками и манжетами, украшенных сияющими золотом пуговицами в два ряда, они торжественно вошли в ограду Воскресенского собора, чтобы почтить память знаменитого сибирского старца – святого праведного Даниила Ачинского.
Именно в Енисейске 170 лет назад завершил свой жизненный путь этот подвижник, поселившись незадолго до кончины в ограде женского Христорождественского, ныне Иверского, монастыря. На прощание с ним – недолгим жителем старинного града – собрались все горожане, ибо наполнены были разговорами о нём в ту пору «все дома и собрания» огромного Приенисейского региона. Сам преподобный старец Серафим Саровский называл сибирского праведника своим братом.
Ныне мало кто из горожан знает о праведном Данииле. Вековая эпоха войны с Богом стёрла имя святого, казалось, навсегда. Расправились даже с мощами – останками старца. 1 мая 1920 года толпа безбожников, одержимых революционными идеями, вытащила их из могилы. С тех пор они исчезли, таятся где-то в недрах Енисейска. Великолепную часовню, воздвигнутую над могилой почитателями, снесли. Надругались тогда не только над святым праведником, но и над героем Отечественной войны 1812, участником Бородинского сражения и победоносного Заграничного похода Русской армии, с триумфом вошедшей в Париж.
Но отступает забвение. Нынешние сверстники героя Бородино Даниила Корнильевича Делие – члены военно-исторического клуба, созданного в соседнем городе Лесосибирске Александром Островским, в юбилейном 2012 году участвовали в реконструкции исторического Бородинского сражения. В Енисейск приехали с поклоном воину Даниилу, привезённым с Бородинского поля, на котором тот был ранен. Он был артиллеристом, командиром орудия. После войны, будучи в отпуске на родной полтавской земле, рассказывал своим близким: из восьми человек, стоявших у его пушки, только двое выжили после сражения.
…Но вот «воины Отечественной войны 1812 года» подошли к маленькой деревянной часовне, освященной в честь праведного старца Даниила Ачинского. Встали у входа в почетном карауле. Стоит эта часовенка, в отличие от дореволюционной, вдали от монастырских келий, на другом берегу речки Мельничной, на поляне возле восстановленного Воскресенского храма, но в ограде того же женского монастыря. Сложив старинные оружия пирамидой, вступают «воины» вместе с другими почитателями старца под своды часовенки. Начинается служба праведному Даниилу, написанная к его прославлению в лике местночтимых святых в 1999 году.
…Вдохновенно и старательно читали «воины» песнь за песнью, где в каждой строке воскресали реальные эпизоды из жизни старца. Родился Даниил Корнильевич Делие 12 декабря (ст. ст.) 1784 года в местечке Новые Сенжары (ныне – Новые Санжары) Кобелякского уезда Полтавской области в семье казаков. Выучившись играть на басе, хотел всерьез заняться музыкой, но по требованию деда оставил это занятие и по послушанию принялся за хозяйство, но в 1807 году его забрали в солдаты. Так начался доблестный воинский путь будущего сибирского старца. Пройдя боевыми дорогами до Парижа по всей Европе, дослужился рядовой артиллерист Даниил Делие до звания унтер-офицера. Ревностное его служение царю и Отечеству было отмечено. За свои заслуги он должен был получить дворянское звание, как вдруг резко поменял свою судьбу.
Еще в 1820 году, когда приезжал в отпуск к родным, Даниил усиленно молился, отдал родственникам свои денежные сбережения и свою часть земли и сказал им: «Прощайте. Более не ожидайте моего прихода…». Его честное служение царю земному всё более стало уступать стремлению послужить Царю Небесному. Этому способствовало чтение Священного Писания, житий святых, которые производили на Даниила очень большое впечатление. В конце концов, подражая христианским праведникам, он решил вовсе удалиться от суеты и непостоянства мира в уединенное место для молитв и подвижничества.
После семнадцати лет безупречной военной службы стал Даниил просить своих начальников о том, чтобы отпустили его в монастырь, либо в пустынь, но понимания не нашел. Командиры пытались его вразумить, сажали даже в карцер, но доблестный офицер не отступал от своего решения. Судили Даниила Делие военным судом за «намерение удалиться вовсе от службы для пустынножительства», лишили за это его воинского звания и назначили ссылку. В Сибирь Даниил пришел вместе с преступниками в кандалах. Тобольская экспедиция назначила его на пожизненную каторжную работу на Боготольский винокуренный завод, что находился тогда в Томской губернии (ныне – это Красноярский край).
Местный пристав возненавидел смиренного каторжанина и стал возлагать на него самый тяжкий труд. Однажды зимой, дойдя до исступления, пристав приказал раздеть Даниила, посадить его на крышу и там поливать водой. При этом он кричал снизу, насмехаясь: «Спасайся! Ты же святой!». Но заболел после этого случая не Даниил, а его мучитель. С ним случилось ужасное: голова его развернулась в обратную сторону. Понял пристав, как тяжко согрешал он перед Богом, издеваясь над праведником. Искренне раскаявшись в своих неблаговидных поступках, стал просить Данииловых молитв об исцелении, вскоре совершенно выздоровел и подал рапорт красноярскому губернатору об освобождении Делие от каторги как неспособного к тяжёлым работам.
Получив свободу, водворился Даниил поначалу в Ачинске. Здесь его попечением и по его молитвам купцами Хворостовыми был построен собор Казанской Божией Матери, который и по сей день является украшением и духовной святыней города. Затем переехал он в деревню Зерцалы, в семнадцати верстах от Ачинска. Там вырыл себе маленькую келью «с гроб», такую, что стоять можно было только на коленях, и стал жить отшельником.
Порой по неделе пребывал в своей келье подвижник в молитвенном стоянии. Иногда в сенях занимался рукоделием, он еще в юности выучился портновскому искусству, но денег за труды не брал, мог принять только хлеб для пропитания. По ночам тайно выходил, чтобы поработать на бедных вдов, возделывал им землю, огороды, жал, косил. «Милость может оказать и неимущий, – говаривал старец, когда его спрашивали о милостыне. – Помоги бедному, поработай у него, утешь его словом, помолись о нём Богу, вот и через сие можно оказать любовь ближнему».
Для смирения плоти носил он берестяной пояс, впоследствии вросший в его тело (с ним он и был погребен). Еще на каторжном заводе стали люди ходить к нему за благословением, за советом, а иные лишь для того, чтобы взглянуть на Даниила. Один вид подвижника действовал на душу неотразимо. Бывало, закоснелые грешники рыдали и открывали свои грехи, ощущая воздействие благодати Божией, явно в старце пребывающей. Говорить он старался притчами и, чтоб понятно это было лишь тому, к кому эти слова обращены. Правящие архиереи не раз заезжали в Зерцалы к старцу за советом и, бывало, тоже плакали во время беседы с ним.
Сражаясь за души людей, этот воин Христов запрещал называть себя отцом, говоря, что один только у нас отец – Господь Бог, а все мы братья, и потому велел звать себя «брат Даниил». Даровал Господь ему дар прозорливости. Бывало так, что, когда кто-то из Ачинска собирался к нему в Зерцалы, он, прозревая это намерение, сам приходил к тем людям, у кого была большая нужда в нём. Любовь, наполнявшая его сердце, изливалась в слезах, без которых он не мог говорить. От поста тело его сделалось как бы восковое, но, несмотря на тяжесть своих подвигов, лицом он был приятен и даже весел, небольшой румянец покрывал его щеки. Слухи о зерцальском праведнике разошлись далеко по Сибири. Множество народа приходило к нему за советом и утешением.
В январе 1843 года старец Даниил уехал из Зерцал в Енисейск, где игуменьей женского монастыря была его духовная дочь Евгения (Старикова), которой он предсказал монашество, когда она жила еще в Ачинске. Дату кончины своей он тоже предсказал. 15 апреля (ст. ст.) 1843 года старец Даниил в последний раз исповедался священнику Василию Касьянову, на ранней обедне причастился и по прочтении отходной тихо скончался, стоя на коленях. Произошло это в пасхальный радостный день – четверг Светлой седмицы в четвертом часу дня на пятьдесят девятом году его многотрудной жизни.
По смерти живая радостная улыбка запечатлелась на лице праведного. Весь город был на его отпевании. Хотя многие енисейцы и не успели узнать Даниила при жизни, но молва о праведности его и особых дарах Божиих опережала старца повсюду. Во время отпевания особый свет наполнил храм, и многие почувствовали неземное благоухание. Погребли праведника близ Христорождественской церкви, где усердием его почитателей была возведена над могилой красивая часовня. Явил он много чудес и по смерти, множество паломников приезжало в Енисейск на поклонение к старцу, и получали люди по вере своей исцеление, помощь и утешение.
В 1854 году инок с Афона Парфений (Агеев), живший в ту пору в Томске, написал сказание о старце Данииле, собрав интереснейшие воспоминания о нем. Только на Афоне оно было переиздано семь раз. Много раз издавалось в России вместе с другими трудами инока Парфения. С незапамятных времен Казанский собор в Ачинске украшает Даниилова икона, хотя официальная канонизация его до революции так и не состоялась. Над кельей старца в Зерцалах в 1887 году был сооружен храм во имя его святого покровителя Даниила Столпника. Великим торжеством на весь край стало его освящение. В Даниилову келью стекались по праздникам тысячи людей. Но в советские годы и церковь, и знаменитая келья были уничтожены, а имя знаменитого старца предано забвению.
И всё же среди верующих даже в годы лютого безбожия ходило по рукам отпечатанное на пишущей машинке парфеньевское «Сказание о старце Данииле…», свято хранились в семьях литографии с его изображением. Первым почти 30 лет назад начал заново собирать сведения об этом удивительном старце протоиерей Геннадий Фаст, он нашел очевидцев надругательства над святыми мощами, свидетелей чудес, свершившихся по молитвам старцу. В 1994 году в Красноярске в издательстве «Енисейский благовест» вышла его книга «Енисейск православный» с парфеньевским «Сказанием о Данииле…». С тех пор в Красноярске издано уже три книги, посвященные старцу.
Отступает забвение. На следующий год после прославления старца в лике местночтимых святых Красноярско-Енисейской епархии в 2000 году в Красноярске была воздвигнута церковь во имя святого праведного Даниила Ачинского. Построена недавно церковь во имя праведника и в городе Ачинске. Появился храм Даниила Ачинского и близ Зерцал – в селении Белый Яр. Почитатели старца связались с его земляками на Украине. Так благодаря красноярцам праведный Даниил вернулся на родную полтавскую землю. В 2012 году, как раз в год 200-летия победы в Отечественной войне 1812 года, в Новых Санжарах освящена часовня во имя Даниила Ачинского. На Украину, его землякам переданы из Сибири две иконы старца – для аналоя и царских врат – поистине щедрый дар иконописца из Енисейска монахини Неониллы (Храмковой).
В том же 2012-м появилась Даниилова часовня и в Енисейске. В ней-то и воспевали песнь святому «служилые солдаты». И оглашал её своды общий и дружный припев: «Праведне старче Данииле, моли Бога о нас!». Деревянная часовенка невелика. На аналое – большая Даниилова икона в рост. В углу – та самая, найденная на городской свалке, чугунная плита с разоренной его могилы, которая явила себя, как только начали через газету воскрешать имя святого, некогда горячо любимого сибиряками. По выходу из часовни салютовали «ратники» в честь Даниилова юбилея из старинных оружий.
Отступает забвение. После той поездки члены лесосибирского военно-исторического клуба приняли решение: привезти в Енисейск к Данииловой часовне землю с Бородинского поля, сделать такие выезды в день памяти старца традиционными, ежегодными, приобщать к ним молодежь и всех горожан. Уже проложены и прокладываются паломнические маршруты по местам жизни подвижника, начавшейся на нынешней территории Красноярского края с Боготольского каторжного завода. Возвращается старец Даниил на землю, осиянную его духовными подвигами.
Он снова с нами. Пусть пока с горсточкой истинных почитателей, но не с малого ли начиналось его старческое служение в Зерцалах, под Ачинском, завершившееся нескончаемым людским потоком жаждущих услышать слово утешения и получить помощь?
