Поскольку Интернет разрушил стену между журналистом и читателем, то можно с полной уверенностью считать, что все мы по стилю мышления стали глобалистами.
Наш человек теперь смотрит на мир взором его – мира – повелителя. Не в том смысле, что все должны перед ним трепетать (хотя почему бы и нет), а по масштабу воззрений судя. Вернет ли себе Россия статус мировой державы? К чему приведет наше военное вмешательство в сирийский конфликт? Кто станет будущим президентом США? Что ждет Европу в ближайшие 100–150 лет? Где быстрее деградируют морально – в Новом Свете или же все-таки в Старом? А перспективы турецкого потока – они вообще какие? Гарантированно ли сдохнет доллар к середине текущего столетия? Можно ли констатировать крах мироустройства, основанного на Бреттон-Вудской системе? Вот какие темы заполняют наши сердца и постоянно волнуют оные. Вот какого мы полета люди – парим наравне с членами большой семерки и даже выше, поскольку постоянно указываем им на недоработки либо уличаем в откровенной глупости. Путина с Лавровым поддерживаем, но, если что, ставим на место.
Спуститься чуток пониже, ну хотя бы до проблем отечественной экономики – себя не уважать. До региональной – это вообще плевок в лицо. А если про местную «коммуналку» предложат поговорить, то эпитет такому оскорблению надо искать молча и не при детях. Неудобно даже спросить, заработает ли в моем городке завод, разворованный пару лет назад «эффективными менеджерами».
Воспарение наше началось понятно когда и с чего – с Украины. Но там геополитические процессы слишком уж тесно увязывались со вполне реальными семейными драмами. Теперь с драмами худо-бедно утряслось, вроде бы ясно, какие родственники «крымнаши», какие «крымненаши», а вот страсть к высокомасштабному мышлению осталась. Я этой страсти тоже поддался и, наверное, так и оставался бы глобально мыслящим человеком. Но довелось мне недели две назад побывать в городе Охотске Хабаровского края. Правда, теперь это не город, а пгт, но сути это не меняет. Охотск – город русской морской славы, который по исторической значимости можно поставить в один ряд с Севастополем, Санкт-Петербургом, Таганрогом…
В 1639 году сюда пришел отряд Ивана Юрьевича Москвитина – того самого, который десятью годами ранее ставил на Енисее острог вместе с Андреем Дубенским. Москвитин стал первым европейцем, достигшим Охотского берега Евразии, а город, заложенный в 1647 году атаманом Семеном Шелковником, – первым и долгое время главным русским форпостом на Дальнем Востоке, колыбелью будущего Тихоокеанского флота. Здесь был построен первый маяк, первые корабли для экспедиций Беринга, который, кроме того, основал первую навигацкую школу. Из Охотска Россия вышла на Камчатку, достигла края евразийского континента и перемахнула на континент соседний – американский…
В 2015 году в городе русской морской славы три с небольшим тысячи жителей (почти вдвое меньше, чем полвека назад), ни единого метра асфальтированных дорог, ни одной автозаправочной станции (все горючее – из-под полы), разрушенные фермы и птицефабрика, морской порт, деградировавший до портпункта, некогда могучий рыбокомбинат, превратившийся в сезонное предприятие, останки судоремонтного завода…
Море за окном кишит селедкой и мойвой, окрестная тайга изобилует зверьем, в реках невероятное количество рыбы ценнейших пород, рядом с поселком работает большущая золотодобывающая компания – а люди живут в домах, похожих на норы, и бегут, бегут отсюда. Правда, есть в центре Охотска метров триста забетонированной дороги – как рассказали местные, по итогам этой «стройки века» на мэра завели дело, ибо здесь, в свете последних постановлений партии и правительства, борются с коррупцией. На стене магазина, где цена банки тушенки начинается с 200 рублей, пачки сигарет с 80, красуется плакат «Коррупционер крадет у каждого из нас» – явно столичного изготовления, настолько стильный и качественный, что, видимо, стоит дороже стены, на которой висит.
Можно, конечно, найти не один такой погибающий городок, но наше чудовищное наплевательство к собственной истории и к нынешней жизни сошлись именно в Охотске, где, при обратном отношении, должен стоять памятник на памятнике, а люди – стремиться сюда, а не бежать отсюда. И не надо ничего говорить про веления рынка, «а у них есть мертвый город Чикаго» и пр., поскольку это всего лишь слова. Если рынок против людей, надо бороться с рынком, а не с людьми, но здесь даже не об этом речь. В крупных, а тем более благополучных городах обитает едва лишь треть россиян, две трети – в таких вот более или менее охотсках… И когда снова потянет порассуждать о перспективах нашего мирового лидерства и прочей бреттонвудской дребедени, надо, на минуточку, вспоминать об этом. А следить из своего «охотска» за тем, точно ли на головы игиловцам бросают бомбы наши доблестные летчики, – это, простите, что-то вроде детского греха…
