Продолжение. Начало 51, 53, 56, 57, 59 НКК
Оценки россиянами реформ, начатых в 1992 году командой Гайдара, прямо противоположны. Одни считают, что реформаторы спасли страну от голода и надвигающейся гражданской войны. Другие полагают, что не спасли, а развалили. А все потому, что бездумно следовали рекомендациям Международного валютного фонда (МВФ) и западных экономистов в лице отца монетаризма и «шоковой терапии» Милтона Фридмана и его ученика Джеффри Сакса, последний с 1991 по 1994 год был руководителем группы экономических советников президента России Бориса Ельцина.
Провал «шоковой терапии»
Но вот любопытная деталь. В опубликованной в 1999 году статье «Анти-Стиглиц (Российские экономические реформы в представлении их западных критиков)» соратник Егора Гайдара ректор РАНХиГС Владимир Мау написал следующее: «Негативная оценка опыта посткоммунистического развития России стала общим местом в выступлениях западных экономистов по проблемам перехода от плановой экономики к рыночной».
И это ничуть не преувеличение. Причем в негативном смысле о российских реформах высказывались не маргиналы какие-нибудь. Среди критиков лауреаты Нобелевской премии по экономике Джозеф Стиглиц, Джеймс Тобин, Кеннет Эрроу, Лоуренс Клейн и многие другие.
Вот, например, мнение одного из авторов «китайского экономического чуда» Джеймса Гэлбрейта, который в 1993–1997 годах работал основным экономическим советником правительства КНР по макроэкономическим вопросам:
«Реформы, проводившиеся в России, дали в основном отрицательные результаты. Между тем их архитекторы продолжали утверждать, что сделано еще недостаточно. Хотя на определенном этапе уже нужно было сказать: «Хватит! Пора остановиться!» Ведь та или иная политика испытывается не тем, что она обещает в далеком будущем, а тем, насколько обеспечивает текущий устойчивый рост.
Если брать нормальные условия, а не нынешнее кризисное состояние России, то общая формула такова: в капиталистическом обществе экономика обычно функционирует успешно, если государство контролирует около 50 % ВВП. В частности, в США доля государственных расходов в ВВП колеблется от 30 до 50 %, не считая пенсионные и другие социальные выплаты. Поэтому представление о том, что участие государства противоречит нормальной жизнедеятельности современной рыночной экономики, не соответствует действительности. В условиях кризиса, когда требуются активные действия, инициатива всегда исходит от государства. Когда утверждают, что его роль должна быть сведена к минимуму, то это идеологический постулат, который лишен научной основы».
Два столпа на пути третьего
А вот какой расклад дает Джозеф Стиглиц:
«Первые ошибки были допущены почти сразу же после начала трансформации. В 1992 году в азарте построения рыночной экономики большинство цен были моментально либерализованы, что привело к инфляции, уничтожившей сбережения и сделавшей макроэкономическую стабилизацию первоочередной задачей программы реформ.
Либерализация и стабилизация были двумя столпами стратегии радикальных реформ. Третьим столпом была быстрая приватизация. Но первые два столпа встали препятствием на пути третьего. Высокая инфляция с самого начала уничтожила сбережения большинства россиян, так что в стране не было достаточного количества людей, которые располагали деньгами для покупки приватизированных предприятий.
Приватизация, сопровождавшаяся открытием рынков капитала, привела не к созданию богатства, а к выводу активов. Это было полностью закономерно. Естественно, что олигарх, который уже смог использовать свое политическое влияние для получения активов, стоящих миллиарды долларов, заплатив за них лишь небольшие деньги, захочет вывести свои деньги из страны. Хранение денег в России означало их инвестирование в страну, находящуюся в состоянии глубокой депрессии, и риск не только получения низкой прибыли, но и конфискации активов новым правительством, которое рано или поздно выскажет вполне обоснованные сомнения в «легитимности» процесса приватизации. Любой, кто проявил достаточно сообразительности, чтобы выйти победителем в приватизационной гонке, проявит достаточную сообразительность, чтобы вложить свои деньги в быстро растущий рынок ценных бумаг в США или перевести их в безопасное место на засекреченные счета в офшорных банках. Для этого не надо было даже рисковать и уезжать из страны, и поэтому неудивительно, что миллиарды долларов «утекли» за рубеж».
Снова виноваты русские
Конечно, здесь играет роль то, что Стиглиц – последовательный и непримиримый борец с монетаризмом и монетаристскими рецептами, которые были использованы российскими реформаторами. Однако вот что говорит сам основатель современного монетаризма Милтон Фридман:
«Вскоре после падения Берлинской стены и распада Советского Союза меня часто спрашивали: что надо сделать бывшим коммунистическим странам, чтобы иметь рыночную экономику? И я отвечал: вы можете описать это в трех словах – приватизация, приватизация и еще раз приватизация. Но я оказался не прав. Пример России свидетельствует об этом. Россия провела приватизацию, но так, что были созданы, по сути, частные монополии, частные системы централизованного планирования, которые заменили централизованное планирование государства. И оказалось, что верховенство закона, наверное, более фундаментальная ценность, чем приватизация. Приватизация бессмысленна, если у вас нет власти закона».
Наконец, широко известно высказывание американского «серого кардинала» реформ Джеффри Сакса:
«Главное, что подвело нас, – это колоссальный разрыв между риторикой реформаторов и их реальными действиями… И, как мне кажется, российское руководство превзошло самые фантастические представления марксистов о капитализме: они сочли, что дело государства – служить узкому кругу капиталистов, перекачивая в их карманы как можно больше денег и поскорее. Это не шоковая терапия. Это злостная, предумышленная, хорошо продуманная акция, имеющая своей целью широкомасштабное перераспределение богатств в интересах узкого круга людей».
Получается, что опять во всем виноваты плохие русские? Или нам не те советники достались? Вот у Гэлбрейта же получилось!
