Для начала – цитата из «Википедии»: «По количеству гастарбайтеров Россия занимает первое место в Европе и второе в мире (после США). В Москву ежегодно прибывают на работу более двух миллионов иностранных граждан. Официально трудоустроено менее 300 тысяч».
Это данные за 2009 год. В прошлом году, по разным экспертным оценкам, число иностранцев-нелегалов в России могло составлять от четырех до десяти миллионов. Расхождения в данном случае не так важны, поскольку суть они не ломают.
Нелегал – почти раб. «Легал» – полураб. Если эти слова коробят – посмотрите, как живут эти люди, почитайте, как прячутся от полицейских облав в специальных ямах и под полами бараков…
Полными рабами они были в 90-е, когда прогнать иностранца, не заплатив денег, считалось чуть ли не делом чести. Сейчас это не столь явно, но, как в том анекдоте, «осадок остался»…
Китайская грусть
Вспоминаю одно деловое заседание, на котором владелец крупной фирмы выступил с речью о том, что наши потуги против Китая бессмысленны, ибо там один выходной (иногда в две недели), нет отпусков и платят по 200 долларов максимум. Нашему за ту же работу нужно платить минимум 700, плюс два выходных, праздники, отпуск, КЗоТ и прочие мерзости. Говорил бизнесмен так ярко и убежденно, что сразу стало понятно, о чем тоскует его душа: что Китай у нас невозможен.
У иностранной трудовой миграции (речь именно о дешевой рабочей массе) есть ряд преимуществ и один недостаток, который, я убежден, перекрывает почти все преимущества.
Трудовая миграция – в том виде, в котором она существует у нас, – развращает.
Она развращает бизнес, народ, власть, политиков – поскольку будит в них не лучшие наклонности, чувства, мысли. Для примера типичный провинциальный эпизод. В Минусинске ремонтировали терапевтический корпус ЦРБ. Подрядчик прислал двух таджиков и киргиза, которые сделали все так, что пришлось переделывать – самому же подрядчику. Понимаю весь идиотизм вопроса, но все же задаю его: что помешало сделать работу нормально? По-человечески и с самого начала…
Помешал обычный предпринимательский инстинкт – в 90-е его называли «срубить денег по-легкому». Это именно инстинкт, поскольку заставляет действовать вопреки логике бизнеса: качество, репутация, перспективы… Разумеется, виновата здесь сама «макроситуация», заставлявшая изо всех сил стремиться к быстрой, желательно мгновенной прибыли. Но невозможно не признать, что именно гастарбайтеры – почти бесплатная рабочая масса, хлынувшая в Россию после развала СССР, – сыграла в формировании инстинкта едва ли не ключевую роль. Мысли и ситуации меняются, а «бессознательное» изживается очень тяжело.
Демпинговый яд
В советские времена, когда работодатель был один-единственный – государство, – дармовой рабсилой сначала являлся ГУЛАГ, потом армия и зеки. Борис Растоскуев (ныне покойный), 22 года возглавлявший Красноярскую ГЭС, вспоминал, как в середине 50-х пробивал через Госплан проект каскада гидроэлектростанций в Киргизии и постоянно нарывался на одну и ту же тему: «Почему в проекте нет лагпунктов? Где вы собираетесь размещать охрану?» Хотя дело было после ХХ съезда, мысль, что строить будут свободные люди – с зарплатой, отдельным жильем и соцпакетом, – сознание коллективного работодателя инстинктивно отвергало, как нечто инородное.
Времена, конечно, изменились, но про «свято место» говорить не будем. Ребята, которые могут жить по 20 человек в одной комнате, не зеки и не стройбат, но в лицах есть что-то очень похожее.
То, что единственный-коллективный работодатель в трудный момент оказался не на высоте, показала история. О том же изъяне работодателя частного говорят плывущие дороги, осыпающаяся плитка, расползающаяся брусчатка…
На этот счет стоит послушать специалистов: «Основные минусы иностранных рабочих – это неквалифицированный труд, зачастую на стройплощадках, особенно если брать частное строительство, например коттеджи. Таким образом, мы получаем невозможность участия законопослушных фирм в конкурентной демпинговой среде», – отмечает руководитель одной из строительных компаний.
Бизнесмены упомянули одно ключевое для нашей темы слово – «демпинг». Каждый раз, когда речь заходит о гастарбайтерах, приходится выслушивать один и тот же логический тяни-толкай о том, что они выполняют работу, которой российские граждане брезгуют – по причине низкой зарплаты прежде всего. А зарплаты низкие, потому что гастарбайтерам меньше платят, чем гражданам, и т. д. до бесконечности. Может, гражданам и вправду приятно, когда грязную работу за них выполняют иностранцы. Но, во-первых, не только грязную… Скажем, водитель автобуса, который в советские времена имел жалованье в полтора раза выше, чем редактор городской газеты, считался элитой рабочего класса. Может, и правильно: человек людей возит. Теперь водитель автобуса считается профессией для иностранцев. Правда, Красноярск в этом отношении непоказателен – после серии ЧП число иностранцев за рулем ощутимо уменьшилось, – но именно таков сложившийся образ. Поезжайте в Москву – и уже в аэропорту убедитесь, что это правда. Еще три года назад правительственная «Российская газета» писала как о факте, достойном удивления: среди сотрудников Мосгортранса аж на 212 человек увеличилось число природных жителей столицы. И как вывод – кризис заставил москвичей по-иному посмотреть на то, что считалось уделом гастарбайтеров. Теперь, говорят, кризис прошел…
О строителях и прочих отделочниках я не говорю – такое впечатление, что вся наша бывшая Азия перекочевала в этот великий город, захлебывающийся деньгами, чтобы возводить дома с квартирами начиная от миллиона долларов. Эта-то работа с каких пор считается «грязной»?
Судьба полиса
Добывать хлеб в поте лица своего – одно из наказаний за первородный грех. Допускаю, что некоторые виды «офисного планктона» потеют не меньше таджиков с метлами и мастерками, однако взамен имеют самоощущение «цивильного человека».
Но другая, и довольно широкая, сторона самоощущения – презрение к «черным». Оно развращает, как всякая беспочвенная гордость, и тем более когда переливается в политические лозунги – самодовольные и озлобленные.
Помимо библейского есть такой же непреложный исторический закон – даже самые цветущие государства разваливаются, когда коренные и титульные перекладывают на чужаков всю «непрестижную» работу. Греческий полис начал разваливаться, когда свободные граждане, зазнавшись до предела, прекратили участвовать в литургиях (общественных работах), а вольные крестьяне обратились в бродяг и нищих, поскольку с полей их выжили рабы. Хозяева последних демпинговали так, что хлеб, вино и масло, сделанные руками граждан, стали изначально неконкурентоспособными. Следствие этого «объективного закона экономики» – голод, войны, потеря независимости…
Поэтому, когда хают – на кухне или с экрана – пресловутый китайский помидор, который сделан из такого материала, что не гниет вообще, очень хочется спросить кого-нибудь из самых главных. А может, вообще запретить китайцам выращивать у нас помидоры и все остальное? Давайте хоть раз притворимся, что мы не слышали длинную заунывную песню о том, что русская деревня пьет и вымирает. Сейчас рынок, помидоры нужны всем, и от работы, дающей нормальный заработок, обычно не мрут. И еще: может быть, мы попробуем пропустить мимо ушей умные рассуждения владельцев строительных и прочих корпораций о «демографической яме», которая грозит кризисом и надо звать иностранцев? Чутье подсказывает, что под «кризисом» они подразумевают падение собственных доходов. Ведь не секрет, что частные компании работают на процветание нескольких человек и выживание всех остальных. Заодно проверим, много ли в этой «яме» желающих работать за две тысячи долларов и выше – такую зарплату по нынешним российским ценам вполне можно считать пристойной.
Понимаю, что все это – утопия. Но один мой коллега как-то сказал: «Алюминиевый завод нужен не для того, чтобы выпускать алюминий, а для того, чтобы работающие на нем граждане получали хорошие деньги и обеспечивали семьи». По-моему, очень здравая мысль. В таком случае судьба греческого полиса нам точно не грозит.
