Так сложилось, что на прошедшей неделе главной темой российской прессы (всей без преувеличения) стала мировая война – причем не прошедшая, а потенциальная. Со времен глубоко советского детства не помню, чтобы о ней говорили столь массово и всерьез.
Отчасти в этом виноват столетний юбилей начала Первой мировой. Колумнистам и прочим обозревателям волей-неволей приходится заглядывать в календарь, поскольку современная пресса намного динамичнее жизни и зачастую реальных поводов не хватает. Но сейчас дата и фон сошлись на редкость гармонично, и потому, наверное, все желающие показать свои знания и остроту мышления получили возможность это сделать, причем во многих случаях блестяще. В самом деле, когда идет война в центральных государствах Европы и Ближнего Востока – на Украине, в Ираке и Сирии, – а США не скрывают своего откровенно враждебного отношения к России, выстрел в Сараево и то, что последовало за ним, обрастают множеством пугающих параллелей. Как говорили нам в школе, «капиталистический мир накопил слишком много противоречий», оттого и разразилась мировая война, а Гаврила Принцип только дал повод для нее. По большому счету примерно то же самое говорят и сейчас, разве что вместо Германии, «не успевшей к разделу колониального пирога», фигурируют те же Штаты, увязшие в триллионных долгах и потому заинтересованные в мировой войне, которая все спишет, а заодно поможет сохранить лидерство – ведь войны на других континентах Америку только оздоравливали и обогащали.
Наивные вопросы – у кого и зачем Америка успела столько денег назанимать? и что мешает ей наплевать на долги, если уж она самая сильная в мире? – задавать как-то неудобно на фоне чарующего пения выдающихся экономистов, философов и публицистов, которые, кстати, их в упор не замечают. Возможно потому, что интеллектуалу легче порассуждать о кризисе мировой системы, основанной на Бреттон-Вудских соглашениях, чем копаться в наиве.
Наив же говорит, что война есть массовое взаимное смертоубийство, на которое человек решается в силу двух причин: а) чтобы отобрать чужое, б) чтобы защитить свое. Причем под «своим» и «чужим» следует понимать не только имущество и землю, но и честь, культуру, язык, веру и другие нематериальные вещи (не все, разумеется, но эти «не все» на процесс мало влияют), ради которых человек соглашается убивать и быть убитым. Вот на этой изначальной стадии причина всякой войны совершенно понятна. У первобытных племен война безначальна, бесконечна и всенародна, поскольку это часть обычной работы по разделу скудного жизненного ресурса – еды и женщин. С переходом к рабовладению и государству оболочка войны становится несколько сложнее. Армия превращается в двигатель экономики, основанной на рабском труде, а дешевых рабов приносят успешные войны. Но суть та же – отобрать и не дать. С падением Римского мира «экономические» войны заканчиваются, начинаются другие, в изначальной основе которых уже те самые нематериальные вещи – вера, язык, культура. Что, абстрактно рассуждая, мешало арабам прокормиться на своем полуострове и в плодороднейшей Месопотамии? Или крестоносцам в Европе? Ничего. Просто они считали, что познали истинного Бога, а другие народы его неправильно понимают и надо им, в меру тогдашней жестокой простоты, все растолковать. Ради этого они с энтузиазмом убивали и не менее охотно умирали. Собственно, та же «средневековая» подложка войны как вопроса веры осталась и сейчас – несмотря на многолетние упорные старания интеллектуалов заштукатурить ее политикой и особенно экономикой. Гитлер начал войну по своей вере, в которой мир делится на божественный народ-господин и сор, – аппетиты Круппа и лавочников здесь только прилагательное. Шииты с суннитами бьются за свое понимание ислама – нефть только лишь премия, доказывающая правоту победителя. На Украине воюют за язык, веру, а Донбасс еще и за могилы предков – ни труба, ни сланцевый газ, найденный под Славянском, здесь особой роли не играют. Равно как и зависимость Украины от Америки, у которой тоже есть своя «крестоносная» вера – либеральная демократия и инглиш в качестве мирового языка. Ради нее едут морпехи в дальние края, сеют там разруху и не всегда возвращаются. А всемирный доллар – символ успехов этой веры.
Так что не забивайте себе голову разными хантингтонами-фукуямами: услышите про войну, ищите ответа на один вопрос: «Како веруеши?»
