Губернатор края встретился с журналистами краевых средств массовой информации. В большом интервью он рассказал о ситуации с коронавирусом, отношении к режиму самоизоляции и своем видении дальнейшего развития событий.
Смотреть людям в глаза
– Александр Викторович, накануне в Красноярск прибыла группа красноярских туристов. Они отдыхали в Таиланде и сначала были доставлены в Новосибирск. Провели там какое-то время в обсерваторах. По вашему распоряжению была проведена чуть ли не спецоперация – вернуть их на родную землю и уже здесь позволить уйти на режим самоизоляции. Почему это было сделано?
– У нас таких сложных ситуаций, к сожалению, много. В таком режиме до сих пор не жили ни край, ни страна. Многие наши соотечественники находятся сейчас за рубежом. Их эвакуация была временно приостановлена. И поэтому накладки периодически случаются.
Напомню, несколько дней назад красноярцы, прибывшие из Бангкока, также были помещены в обсерваторы Красноярска. И мне потребовались сутки для того, чтобы согласовать возможность их самоизоляции дома. Причем под личную ответственность. Я ее на себя взял, потому что понимаю людей, которые отказывались идти в обсерватор. Вроде бы прилетели, находятся почти у родного порога – а в итоге попали в не самые лучшие условия.
Тем не менее, карантин есть карантин. Безопасность есть безопасность. Пользуясь случаем, прошу всех, за кого я поручился, тоже проявить гражданскую позицию и отвечать не только перед губернатором, а прежде всего перед своими родственниками, соседями, земляками.
Считаю, что главная обязанность каждого красноярца, самое важное, что нужно сейчас сделать, – это не заболеть.
Что касается Новосибирска. Действительно, наши туристы по прилету не были отпущены домой. Их поместили в местный обсерватор. Условия там были… Скажем так: такие, какие были. Поэтому мы нашли возможность вывезти их в Красноярск. Хочу обратиться и к ним с аналогичной просьбой: оправдайте оказанное вам доверие перед земляками.
К нам периодически поступают такие же обращения из Екатеринбурга, других городов, где находятся красноярцы. К сожалению, у нас нет физической возможности забрать всех.
– Но вы не побоялись взять ответственность за других людей? Вы же никого из них лично не знаете…
– А как вы себе это представляете? У меня в руках телеграмма с пометкой «Под вашу личную ответственность», а я в ответ скажу нет? Как я буду потом этим людям в глаза смотреть?
Самое сложное – впереди
– Александр Викторович, обратимся к цифрам. Сегодня Красноярский край лидирует в Сибирском федеральном округе по количеству пациентов, у которых официально подтверждена коронавирусная инфекция. Почему так происходит? Как вы в целом оцениваете ситуацию?
– Есть такой термин: «Ситуация находится под контролем». В данном случае это не фигура речи. Это действительно так. И разница в 10–20 случаев между регионами не принципиальна. Вот если речь зайдет о сотнях – тогда можно говорить о том, что у нас что-то идет не так.
Заболевшие и выявленные – разные понятия. Как вы помните, первыми начали тестировать вернувшихся домой туристов. Красноярский край находится на восьмом месте по количеству тех, кто в последние два месяца побывал за границей. И понятно почему. При всех проблемах наш регион достаточно благополучный. Средний уровень заработной платы – самый высокий в Сибири. Поэтому люди много ездят. И в Европу, и в США. И особенно в страны Юго-Восточной Азии. Поэтому я полагаю, что количество реально заболевших корреспондирует с числом побывавших за рубежом.
Необходимо также учитывать и количество выявленных заболеваний на 10 тысяч населения. Здесь мы где-то тридцатые в России. Но это, вообще говоря, не повод для того, чтобы расслабляться.
Меня несколько успокаивает тот факт, что сегодня у тех, кому был поставлен соответствующий диагноз, заболевание протекает в легкой или средней форме. У нас нет ни одного пациента на кислороде или ИВЛ (искусственной вентиляции легких– НКК). Число полностью исцелившихся растет. Выясняется, как мы и предполагали, что это не фатальное заболевание.
Более того, мы надеемся, что в ближайшие дни будет дано разрешение на обслуживание пациентов, заболевших коронавирусной инфекцией, в домашних условиях. Если они не «тяжелые», если не требуется кислород, если нет высокой температуры и воспаления легких, то через 14 дней, как при обычном гриппе, они будут здоровы. Радует еще и то, что у нас ежедневно снимается с контроля большое количество людей, находящихся под наблюдением.
Но я бы предостерег всех от бравурных отчетов. Мне кажется, что самое сложное у нас еще впереди. Период, когда заболевание может проявиться, достаточно длинный. Речь идет уже о 35 днях. Многие переносят болезнь в скрытой форме. Полагаю, что апрель нам все в этом смысле покажет. Так что поводов для паники нет, но и для эйфории тоже.
– На федеральном уровне сейчас много говорят о тестах, которые позволяют в течение 45 минут определить, заражен человек или нет. А у нас в крае появится такая возможность?
– Сегодня у нас есть шесть клиник, которые работают в этом направлении. Но тестов, о которых вы говорите, ни в крае, ни в стране пока нет. Более-менее надежные требуют, по меньшей мере, нескольких часов. А самые точные – нескольких дней.
Мы изучаем возможности приобретения новейших тестов – как с помощью федерального центра, так и крупных компаний. Как только они в России появятся, Красноярский край получит их одним из первых.
– Хотелось бы уточнить по статистике. Вы разделили выявленные случаи и заболевших. Иными словами, есть больные, о которых ничего не известно?
– Вне всякого сомнения. Я уверен, что заболевших гораздо больше, чем выявленных, – коль скоро по симптоматике коронавирусная инфекция мало чем отличается от ОРВИ или гриппа. У молодежи она вообще может пройти незаметно.
Кроме того, выявление-то началось с авиационного транспорта. А многие въехали в Россию в других городах и вернулись в край на автомобилях, по железной дороге. Именно поэтому необходимы такие серьезные меры профилактического, карантинного плана. Если бы мы точно знали, что все заболевшие находятся в больницах, то зачем тогда эти проблемы с самоизоляцией? А вопрос как раз в том, что мы не знаем, кто из нас сегодня болен.
Максимум возможного
– В продолжение медицинской темы. Складывается ощущение, что развитые страны пандемия застала врасплох. Медиков в первую очередь. Как у нас сейчас обстоят дела в медицинских учреждениях? Готовы ли они принять большое количество пациентов?
– Мы выполняем не только те показатели, что нам дают коллеги из федерального центра, – с точки зрения коечного фонда и других требований. Мы делаем максимум возможного. Кто-то скажет: «Нет пророка в своем отечестве». Мол, вот «у них» все хорошо, а у нас…
На самом деле мы не должны посыпать голову пеплом и говорить о том, что медицина у нас никакая. Это не так. За последние 10 лет в отрасль вложены очень большие средства. И в последние три года тоже. В столице края появились классные высокотехнологичные центры. И на местах многое сделано. И ФАПы строятся, и телемедицина, и другие вещи – все движется вперед.
Сегодня край располагает 706 аппаратами ИВЛ. Много это или мало? Для сведения скажу: в расчете на одну тысячу населения это в два с половиной раза больше, чем в среднем по Италии. В два с половиной! У нас развернуто 1 485 специализированных коек. Медики работают в три смены.
Я переговорил с собственниками всех крупных компаний, что действуют в крае. И с Владимиром Потаниным («Норильский никель»), и с Андреем Мельниченко (СУЭК), Олегом Дерипаской (РУСАЛ), Павлом Грачевым («Полюс Золото»). Все как один откликнулись. Все стремятся сделать все, что могут, в том числе по приобретению на свободном рынке аппаратов ИВЛ, рентгеноскопического оборудования и так далее. РУСАЛ уже начал строить два небольших инфекционных госпиталя в Богучанах и Ачинске. 20 дополнительных аппаратов ИВЛ «Норникель» поставляет в Норильск. Серьезная материальная база для борьбы с инфекцией есть, и мы будем ее наращивать.
Я не был бы честен, если б сказал, что у нас все в порядке. Весь мир, и страна, и край не были готовы к повышенному спросу на медицинские маски, респираторы, защитные костюмы. Их просто не производили в таком количестве. Эта «машина», естественно, сейчас раскручивается. Мы уже шьем маски, изготавливаем гигиенические растворы. В свое время регион помог Китаю, провинции Хэйлунцзян, – а теперь они нам прислали безвозмездно маски и костюмы.
Поэтому думаю, что через пару недель полная готовность к встрече с эпидемией (если она, не дай бог, пойдет на серьезный подъем) у нас будет. Очень важно пройти этот период не только с точки зрения наличия аппаратов, кислорода, коек и так далее – но очень четкой логистики. Чтобы люди сохраняли хладнокровие, дисциплину, чтобы отсутствовала неорганизованность и паника.
Самоизоляция, осторожность на улицах и на работе позволят нам справиться с вызовом – если смотреть под углом здоровья. Если с точки зрения экономики – это уже другой вопрос.
Задача – сгладить
– По вашему поручению в крае создан экспертный совет, который возглавил Алексей Протопопов, ректор медицинского университета, известный практикующий хирург. В его состав вошли самые авторитетные медики – в том числе те, которые занимаются вопросами вирусологии, эпидемиологии. Что они говорят, какие прогнозы дают?
– Я попросил создать такую группу, чтобы мы оперативно принимали решения по самоизоляции, лечению не «глядя в небо», а опираясь на прогнозы, которые есть.
Ряд зарубежных специалистов считает, что в Европе переболеет почти две трети людей. При этом примерно десять процентов из них будут нуждаться в серьезной госпитализации. Я не верю, что у нас переболеет две трети. Не верю по той простой причине, что у нас плотность населения не европейская. Мобильность тоже не столь высокая.
Еще один важный момент состоит в том, что к нам эпидемия приходит позже. Поэтому и люди морально к ней готовы, и медицина.
Однако если допустить, что в крае полтора миллиона человек (то есть половина населения) переболеет, а десять процентов тяжелых больных – это 150 тысяч красноярцев, получается много.
Поэтому мною было дано получение подготовить прогноз, и звучит он следующим образом.
Если ничего не делать, вообще никаких ограничений не применять, то могут переболеть 700–800 тысяч человек из почти трех миллионов жителей края. Это очень большая цифра. И главное, тогда возникает вероятность мощной волны заболевших, резкого подъема, который система здравоохранения не выдержит. Все нуждающиеся в сложной медицинской помощи получить ее не смогут. Поэтому задача – сгладить пик. Я исхожу из того, что ограничительные меры позволят нам пройти это сложное время без потрясений и для здоровья, и для экономики. Но для этого потребуются понимание и солидарность.
– Судя по прогнозам экспертов – когда в нашем регионе настанет пик эпидемии?
– Не могу сказать. Это не та ситуация, когда нажмешь на педаль, и машина поедет быстрее. Губернатор издал указ, в котором говорит: «Дорогие красноярцы, побудьте, пожалуйста, дома». А ему отвечают: «Что ты нам рассказываешь, ты лучше нам температуру измерь»… Если мы будем действовать более согласованно, то и прогнозы будут вернее. Думаю, что до конца апреля картина прояснится.
Мы по-прежнему вместе
– Александр Викторович, вы из своих личных средств приобрели 500 защитных костюмов для медиков. Хоть вы это не афишировали, люди все равно узнали – мир тесен. В крае есть еще подобные примеры?
– Не думаю, что приобретение 500 костюмов – именно то событие, о котором стоит упоминать. Таких людей очень много, и это хорошо. Причем речь идет не только о том, чтобы решить материальную проблему, особенно в медицине. Здесь у нас все более-менее в порядке. Должно быть проявление общественной солидарности, чувство локтя, которое может оказаться важнее размера материального пожертвования.
У нас серьезно развито волонтерское движение: есть волонтеры-медики, волонтеры-юристы. Большую активность проявляют представители различных конфессий. Знаете, я буквально вчера подумал: давайте откроем специальный счет (обязательно государственный, чтобы все было под контролем). И я для начала внесу туда еще одну свою заработную плату, чтобы мы стартовали. И предложу всем, у кого есть желание, вносить средства на этот счет.
Это с одной стороны. А с другой – сделать небольшую координирующую структуру, которая займется распределением средств, в том числе с учетом пожеланий тех, кто эти деньги вносит. У людей ведь тоже есть свои предпочтения: кто-то хотел бы помочь медикам, кто-то – престарелым…
После пары разговоров на эту тему возникла еще одна идея. Условно ее можно назвать проектом «Как дела?». Смысл вот в чем. Сегодня люди, особенно пожилые, остро нуждаются в общении. Можно раздать каждому волонтеру по десять телефонных номеров. И пусть они позвонят утром и спросят: «Валентина Ивановна, как у вас сегодня дела? Расскажите, как вы замуж выходили, как внуков воспитывали»…
С одной стороны, это некая отдушина. А с другой – волонтеры могли бы выполнять те самые диспетчерские функции. Вдруг окажется, что с розеткой у человека что-то не то, или надо принести лекарства, сходить за продуктами.
Я убежден, что это может стать серьезным притоком душевных сил – в том числе и для тех, кто звонит. Не исключено, что завязались бы контакты, которые человек пронес бы через всю жизнь. Слушая истории умудренных опытом людей, наша молодежь, уверен, многое бы для себя извлекла.
Такой проект будет незатратным и эффективным.
Мы должны чувствовать, что, да, изоляция, да, сложно, – но мы по-прежнему вместе, мы рядом, наш голос слышен. Власть не должна здесь держать руку на пульсе, сильно вмешиваться – у людей есть отторжение от всяких попыток что-то регулировать, и это правильно… Но мягко координировать, создавать условия для того, чтобы эта машина работала, надо.
Поэтому я попросил коллег, которые занимаются молодежной политикой, сделать такую координирующую платформу под названием «Наши люди». Чтобы этот бренд был характерен для всех волонтеров – федерального, краевого, муниципального уровней. Наши люди – это и те, кому помогают, и те, кто помогает. Помните, как в мультфильме? Стучит почтальон Печкин, его спрашивают: «Кто там?» Он говорит: «Свои». На что ему отвечают: «Свои дома сидят». А наши – пришли.
Лучше перестраховаться
– Некоторые красноярцы считают, что опасность коронавируса преувеличена, возмущаются жесткими мерами. Как показала первая неделя карантина, не все готовы сидеть дома. Можно ли убедить людей соблюдать правила?
– Я понимаю людей, которые так думают, потому что сам живой человек. И когда я подписываю указ, останавливающий всю жизнь во всем крае, то нахожусь в противоречивом состоянии. Это личное потрясение, особенно на фоне того, что внешне ведь ничего не происходит! Спрашиваю себя: «Зачем ты это делаешь?» Но надо смотреть на то, что происходит во всем мире. Неужели люди в Италии, США, Китае, Великобритании глупее, чем мы?
Поэтому тех, кто сомневается или ведет себя самонадеянно, я убедительно прошу посмотреть жуткие кадры из итальянских городов – когда врач смотрит на пятерых пациентов и решает, кого из них нужно подключить к кислороду. И подключает только одного, а четверо умирают. Надо представить себя на месте этого врача.
Очень хочу, чтобы люди задумались об этом, исповедовали простую истину: лучше перестраховаться, чем недооценить опасность. Уже много раз сказано: лучше ввести карантинные меры на две недели раньше, чем на одну неделю позже. Потому что потом произойдет взрыв, заболеваемость начнет расти в геометрической прогрессии. Да, всех это не затронет. Но вы подумайте о судьбе тех, кто попадет в переполненную больницу и там погибнет.
Судья в наших сердцах
– Штрафы, которые выписывают нарушителям режима самоизоляции… По вашему мнению, они способны дисциплинировать?
– Способны, конечно. Но главное все же не штрафы, а совесть людей, сознательность. В указе о самоизоляции прописан исчерпывающий перечень ситуаций, когда можно выходить из дома: медицинская помощь, аптека, магазин и так далее. Я настоял на том, чтобы там появился пункт «и в других исключительных случаях».
Меня спрашивали: «Как это администрировать?» Да никак. Пусть человек напишет бумажку о том, куда и зачем он идет, вложит ее в паспорт на случай встречи с полицией – чтобы и самому долго не объясняться, и полицейских не отвлекать. Ведь случаи бывают разные. У близких родственников одних в соседнем квартале трубу прорвало. А у других кошка из квартиры выскочила, на дереве сидит. Ну как ее оставишь… Я уж не говорю о более серьезных вещах. Поэтому мы все должны включать голову и здравый смысл: и те, кому надо куда-то идти, и работники полиции, которые должны четко оценить – бравирует ли человек, игнорирует ли самоизоляцию, или ему действительно очень нужно. Штрафы штрафами, но главный судья у человека должен быть в сердце.
Одна команда
– Вы общаетесь с врачами красноярской БСМП. Что они вам говорят, с какими просьбами обращаются? Как вы их поддерживаете?
– Отличительная особенность работы наших медиков заключается в том, что они вместе с больными находятся в режиме обсервации. И это правильное решение. Настрой у них хороший. Они действительно молодцы и герои. Будем поддерживать их материально и морально. В том числе не забудем их семьи.
Когда я общался с врачами, то вспомнил выражение итальянского футболиста. Он сказал, что теперь играет только одна команда – команда врачей. Я нашим медработникам сказал – имейте в виду, у вас очень много болельщиков, которые будут не только вам аплодировать, но и помогать.
Не в ущерб людям
– Некоторые регионы закрывают границы, ставят блокпосты. Другие разрабатывают системы QR-кодов. Нужно ли в крае вводить что-то подобное?
– Я считаю, что техника ради техники, куража нам не нужна. Даже элементарные ограничения, механизмы их обеспечения, которые уже действуют, дают эффект. Люди к ним прислушиваются, и спасибо им за это.
В то же время у нас есть собственные наработки, возможно, одни из лучших в России. Я имею в виду систему аккредитации на универсиаде. Мы буквально в течение трех суток ее реанимировали, она помогает. Для предприятий, которые начинают работать, вводим систему аккредитации по следующему принципу: каждый работник получит индивидуальный код. Ему просто нужно знать четыре цифры. Любой сотрудник полиции, открыв планшет или свой телефон, сможет ввести этот код, сверить с фамилией и понять, зарегистрирован человек в системе или нет. Это должно идти на пользу самим людям, облегчать систему регистрации.
В то же время внедрение этой системы не отменяет самые простые правила саморегистрации на бумаге, на бланке. Они понятны нам и нашим родителям. Не нужно делать ничего в ущерб людям.
Вообще я исхожу из того, что нам не нужно будет вводить эту систему на долгие месяцы. Очень бы хотелось, чтобы к лету мы могли свободно гулять без QR-кодов и объяснительных.
– Откуда вы берете информацию о текущей ситуации? У вас есть свои источники?
– Есть служебные источники, которые приходят по линии федерального штаба, Минздрава, Роспотребнадзора.
– Прессу зарубежную читаете?
– Конечно, читаю. Это необходимо делать, так как за границей пандемия началась на месяц раньше. Так что зарубежная пресса помогает предвидеть последствия.
Жизнь не остановишь
– Члены экспертного совета говорят о том, что пик заболевания еще не пройден. Вы своим указом расширили перечень предприятий, которые могут работать. С чем это связано?
– Нам нельзя сначала предотвратить эпидемию, а затем запускать экономику. Если у нас предприятия простоят месяц, восстанавливать будет нечего. Остановить проще, а запустить гораздо сложнее. Поэтому надо найти золотую середину. Вот почему значительную часть отдельных предприятий и целых отраслей мы запускаем в работу.
Жизнь не остановишь. Идут стройки. У нас на носу посевная, наступает лесопожарный сезон. Пора готовить северный завоз.
Открывать эту «калитку», а потом и «ворота» необходимо. Этот процесс еще более напряженный с точки зрения внутренней решимости, нежели решение об остановке. Теперь есть отраслевой подход по группам. Работает определенный механизм, который будет допускать принятие точечных решений по предприятиям. Мне бы очень хотелось, чтобы в ближайшее время открылись парикмахерские, салоны красоты, магазины, где продается инвентарь, грабли, рассада. Ведь скоро стартует дачный сезон. Зоомагазины же открыли, ветеринарные клиники тоже – это очень хорошо. Нотариусы начинают работать. День за днем будем отпускать, отпускать, отпускать.
– За теми, кому разрешили трудиться, должен быть больший контроль?
– Вне всякого сомнения. Непременным условием разрешения на работу для предприятия является выполнение санитарно-эпидемиологических норм. Это минимизация персонала, переход на «удаленку», маски, санитайзеры и прочее. Если возможно, то доставка работников служебным транспортом. Словом, параллельно с запуском предприятий будет наращиваться и контроль за соблюдением ими необходимых требований.
– Запросы от отдельных предприятий, не вошедших в перечень, есть?
– Да. Решения по ним будут приняты максимум в течение трех дней. Это сложный процесс. Вот мы разрешаем работу по организации северного завоза. Но чтобы все пошло, надо позволить выйти на линию транспорту, который обеспечивает доставку. Транспорту необходимо, чтобы станции ТО работали, – и далее по цепочке. Ручная настройка требует внимания и времени.
Ограничения будут сниматься не только по предприятиям, но и по отдельным территориям. Вот, например, в сельской местности: если там налажен надежный контроль за въездом-выездом, внутри все спокойно, то можно обойтись без внутренних ограничений. У нас есть целый ряд населенных пунктов на Севере – там никого извне не было и не будет в ближайшее время. Буквально на этой неделе группу таких муниципальных образований освободим от необходимости соблюдать излишние ограничения.
– Люди стремятся на огороды и дачи. Значит, электрички – а там скопление народа…
– Здесь будет необходимо точно соблюдать требование указа и режим самоизоляции в тот момент, когда этот сезон начнется. Применительно к транспорту у меня следующий подход – нам не нужно уменьшать количество электричек, количество автобусов, чтобы как раз не допустить скопления. Чтобы люди могли садиться на места через кресло, через ряд. Пусть электрички ходят абсолютно свободными. Это будет лучше для граждан. Несмотря на то, что не так рентабельно.
– Когда вы подписываете указы о послаблениях, то сами внимательно все изучаете?
– У нас есть определенная группа людей, которая объединяет представителей разных отраслей. Плюс министерство экономики. Это их работа, и только этой ручной настройкой они занимаются. Общие подходы я контролирую сам.
Все, что в наших силах
– Многим красноярцам сейчас нелегко. Расскажите о мерах социальной поддержки. А также о том, какую помощь краевая власть может оказать предпринимателям.
– Мы должны исходить из простой вещи – каких-то резервов и «кубышки» в крае нет. Работаем в рамках бюджета: собрали налоговые и неналоговые доходы и распределили. Наш бюджет выглядит очень убедительно – 252 миллиарда рублей. Но мы должны исходить из того, что, скорее всего, рассчитанные ранее доходы фактически будут меньше. Почему? Мы – экспортно ориентированный регион. У нас целая группа предприятий, которые очень сильно зависят от цен на мировом рынке. Простой пример – нефтяники нам давали 30–33 миллиарда рублей. Смотрите, что сейчас происходит с ценами в этой сфере – они упали в разы.
Далее, предприятия цветной металлургии, «Норильский никель», наш главный налогоплательщик. Как поведет себя мировая экономика? Ведь кризис – он везде. Я исхожу из сдержанно оптимистичного сценария. Мы просчитываем стресс-события, оцениваем суммы, которые можем не получить. Это к вопросу, кому и в какой мере мы в состоянии помочь.
С другой стороны, объем обязательных платежей в крае очень высок. Это зарплата работников бюджетной сферы, содержание детсадов, школ. Большую статью расходов составляет оказание социальной помощи гражданам: у нас процентов 40 населения получает различные виды поддержки. Таким образом, объем наших расходных обязательств по этим платежам составляет порядка 180 миллиардов рублей. И люфт варьирования не так уж велик.
От чего мы можем отказаться? От каких-то строек, ремонтов дорог. Но ведь их тоже надо вести! И дороги должны быть качественными, и опять же на этих работах заняты люди. Тонкая вещь, и возможности края в плане помощи на конкретных примерах невелики. Но мы твердо настроены поддержать людей, находящихся в трудной жизненной ситуации. Пособия по безработице будут увеличены в полтора раза. Плюс у нас есть разовая материальная помощь – будем добавлять туда денег.
Мы должны думать и о ресурсоснабжающих организациях. Чтобы они не отключали отопление, воду, подачу электроэнергии людям – вне зависимости от собранных платежей. Все это – слагаемые нормальной жизни в крае.
И, конечно, мы должны помочь наиболее пострадавшим категориям: предприятиям малого и среднего бизнеса. Если они будут закрываться, то станет больше тех, которым не на что будет жить, купить продукты. И мы их начнем финансировать. Поэтому грань, кому в первую очередь помогать – людям или предприятиям, – она тоже тонкая. Мы постоянно следим за ситуацией и сделаем все, что в наших силах. И сделаем открыто.
Я человек деревенский, поэтому у нас так: садятся все и думают. Либо валенки покупать сыну, чтобы он в школу ходил, либо все-таки сделать, чтобы корова осталась и давала молоко. По такому же принципу и мы должны действовать в большой красноярской семье.
Стойкости у нас хватит
– Как вы оцениваете отношение земляков к ситуации, насколько они справились со стрессом, остались душевны?
– Никогда не пытался сравнивать, но всегда гордился тем, что я красноярец. Даже когда захожу в самолет, сразу вижу наших мужчин и женщин, их сразу видно. Они знают себе цену, любят свободу. И уж чего-чего, а стойкости у них хватит, поэтому все у нас будет хорошо.
– Вы не раз говорили, что для победы над коронавирусом нужны три вещи: организованность, выдержка и солидарность. Что вы вкладываете в эти понятия?
– Организованность в первую очередь – это передовой отряд наших медиков. Они работают как следует, почти круглые сутки. Организованность важна и для красноярцев – чтобы они четко соблюдали рекомендации и руководствовались здравым смыслом. Чтобы мы были как одна семья, как команда.
Выдержка означает: надо потерпеть, прожить месяц в непростых условиях. А солидарности у нас хватает.
– Как вы относитесь к юмору в интернете, мемам? Может, сейчас не время для шуток?
– Я тоже делюсь с близкими замечательными картинками. И даже с генералами, вице-премьерами. Поскольку без юмора жить нельзя.
– Пандемия внесла коррективы в вашу личную жизнь, быт? Боитесь?
– «Боюсь заболеть» – это выражение, наверное, не для меня. Я давно ничего не боюсь. А вот изменение режима – это есть. Все делается и без меня: коллеги, секретари ходят в масках, под рукой гигиенические средства. Мне иногда тоже приходится надевать маску в общественных местах. И не только для того, чтобы себя сберечь. Я должен подавать пример, да и не нужна тут лишняя бравада. Все мы должны отказаться от стереотипов и жить в новых реалиях, соблюдая правила. Думать не только о себе, но и об окружающих.
– Тест на коронавирус вам делали?
– Да, я его прошел: летел в самолете с женщиной, которая была во Франции. Она сидела не рядом, и по стандартам Роспотребнадзора тест был не обязателен. Но я его сделал.
– Появятся ли маски в аптеках?
– Да. Не могу сейчас сказать, когда точно, но в ближайшее время. Я слышал разные версии врачей по поводу ношения масок. Считаю, что маска нужна, чтобы в том числе уберечь себя от инстинктивного прикосновения к лицу. Мои коллеги носят оригинальные маски, которые им шьют жены. Даже начинается какое-то соревнование – кто эффектнее выглядит. Экзотично все, но и полезно.
– Что для вас является самым сложным из ограничений – меньше общаться или передвигаться?
– Я привык проводить совещания, глядя людям в глаза, реагируя на реплики. Теперь мы все проводим – от совещаний до штабов – по видеосвязи, больше используя телефон. С 7:30 до 11:00 я непрерывно говорю по телефону. Коронавирус изменил форматы нашей работы. Но в этом есть и плюс, поскольку сообщения стали более конкретными, может, более эффективными.
– Пандемия пройдет. Какие из всей этой истории мы сделаем выводы? Организационные, моральные?
– Многие теперь пользуются компьютерами, работают удаленно. Значит, мы станем умнее, экономнее. Но главное – сплоченнее и сильнее. В этом я уверен.
Фото Олега Кузьмина, пресс-службы министерства здравоохранения Красноярского края
