В июле Госдума ратифицирует последние, окончательные согласительные документы, и Россия присоединится к Всемирной торговой организации. На сегодня в ВТО состоят 153 страны. Проще перечислить, кого в ВТО нет: нет Северной Кореи, Кубы, Туркменистана, некоторых стран Африки и нас.
Казалось бы, надо радоваться, что из компании маленькой и сомнительной мы попадаем в компанию большую и солидную. Однако же радости большой незаметно.
Почему так? Давайте разбираться.
Что дает вступление в ВТО обычной стране? Снижение или вовсе отмена пошлин на ввоз и вывоз товаров. То есть импорт становится дешевле, а экспорт доходнее. Поскольку нынешняя мировая экономика базируется на международном разделении труда, это более-менее всех устраивает. Кого-то более, кого-то менее. В каменном веке узких специалистов не было, они появились позже. Вот то же самое с экономикой. Еще совсем недавно считалось, что хорошая, крепкая экономика – это самодостаточная экономика. Когда страна сама производит все, в чем ее граждане нуждаются. Потом опытным путем выяснилось, что все-таки лучше, когда фрукты выращивают на юге, а сталь плавят на севере (условно), а потом страны-производители обмениваются результатами своего труда. Воевать, конечно, становится сложнее, а в остальном очень удобная система.
Но вот в чем проблема со вступлением России в мировой рынок. Разные страны предлагают разное. США выпускает высокоточное оборудование и компьютеры, японцы и немцы – автомобили, Китай – все остальное. России нечего предложить остальному миру, кроме сырья и, возможно, сельхозпродукции. За 18 лет переговоров (что является абсолютным рекордом) о присоединении правители России не сделали ничего для того, чтобы сделать экономику чуть менее сырьевой, чуть более диверсифицированной. В то время как другие белые люди живут в условиях постиндустриальной экономики, мы еще до индустриальной не доросли. Хотя стараемся. У нас есть свои автомобили, свои телевизоры (недавно были, по крайней мере), своя легкая промышленность. И есть люди, в ней занятые. Их, конечно, не так много, как пресловутых бюджетников, но все-таки счет идет на миллионы. Что с ними со всеми случится, если заградительные пошлины отменят и на российский рынок хлынут дешевые товары из других стран? С большой вероятностью эти люди потеряют работу.
Вот такая выходит дилемма: и людей беречь надо, и экономику перестраивать лень. Реформы – это хлопотно и опасно. Реформаторов никто не любит, люди приходят к реформаторам на могилы и плюют на них слюной.
Где же выход?
Наши нашли выход, простой и элегантный: мы взяли мировое сообщество измором. Мы их переговорщиков 18 лет таскали, как Моисей по пустыне, и таки уломали принять нас на наших условиях. О том, что это за условия такие, люди из Министерства экономического развития и Торгово-промышленной палаты ездят и рассказывают по всей стране. Акценты делают применительно к регионам. В нищей аграрной области подчеркивают, что господдержка села не то что останется на прежнем уровне, а даже сперва возрастет. А уж потом начнет постепенно снижаться. Регионам, где нет полезных ископаемых, сообщают, что у них зато экономика диверсифицирована.
Главный тезис, который звучит в выступлениях российских переговорщиков: с вступлением России в ВТО ничего существенно не изменится, а все как было, так и будет для большинства населения. Это они и считают своей главной заслугой. Особенно подчеркивают, что в ключевые отрасли экономики России, как то: добыча и транспортировка сырья, никаких иностранных инвесторов мы не пустим, и плевать на свободный рынок.
Что же получается, что 18 лет переговоров привели к результату, больше похожему на звук от плевка, упавшего в воду? Ну почему. Есть и конкретные выгодополучатели. На конференции в Красноярске один из слушателей не выдержал и спросил у докладчиков: «А мы-то что повезем на мировой рынок? Какие товары с высокой добавленной стоимостью?» Модератор дискуссии, директор департамента Торгово-промышленной палаты Сергей Васильев пояснил, что, разумеется, ни о каких товарах с высокой добавленной стоимостью речи не идет, поскольку оных товаров мы не производим. Зато мы сможем беспошлинно экспортировать… эээ… металлопрокат… минеральные удобрения… ну и, собственно, все.
То-то, я думаю, акции «Уралкалия» растут в последнее время.
Кстати, знаете, что такое «Уралкалий»? Это такой комбинат в Пермской области. Владелец комбината, Дмитрий Рыболовлев, в 2010 году продал контрольный пакет Сулейману Керимову и Александру Несису и «вышел в кэш» с состоянием порядка 9 миллиардов долларов. Рыболовлеву принадлежит французский футбольный клуб «Монако» и самый дорогой частный дом в США, его дочери – самая дорогая квартира на Манхэттене. Бизнес мог бы быть и лучше, но по интересному совпадению незадолго до начала переговоров о продаже акций на Рыболовлева «наехал» Игорь Иванович Сечин. Мол, у вас там в Березниках земля проваливается из-за добычи полезных ископаемых, люди могут погибнуть. Так что цена акций сразу упала. А теперь вот, как я уже сказал, опять растет…
