Экологические проблемы в крае накапливались десятилетиями. Они стали оборотной стороной промышленного освоения Сибири и масштабной индустриализации. На протяжении многих лет на это не обращали особого внимания. Сейчас ситуация меняется. В крае разрабатывается и внедряется целый комплекс мер для исправления ситуации. Но чтобы почувствовать результат, требуется время. Об этом наш разговор с губернатором Красноярского края Александром Уссом.
– Александр Викторович, Красноярский край – крупный промышленный регион, где работают предприятия мирового уровня. Как удается обеспечить баланс «экономика – экология», и трудно ли выстраивается диалог с промышленниками?
– Крупные промышленные предприятия дают более половины всех доходов краевого бюджета, и, разумеется, мы с ними плотно взаимодействуем. Однако никаких условий нам не диктуют. Да мы этого и не допустим. Не скрою, предприятия частенько просят налоговые льготы. Но переговоры на этот счет происходят не кулуарно, а при участии правительства края, минфина, минэкономики и депутатского корпуса.
Преференции предоставляем только в том случае, когда видим конкретный социально-экономический эффект. Это может быть модернизация производства, благодаря которой снижаются выбросы в атмосферу, увеличиваются мощности компании, появляются дополнительные рабочие места, растет налоговая база. В каждом случае идет точный расчет, и он должен быть в пользу края.
В целом считаю, что крупный бизнес обязан сам инициировать диалог, интересоваться, чем он может помочь. Это банальная прагматика. От того, насколько работники этих предприятий будут довольны качеством жизни, зависит их отдача, а значит, и эффективность самих компаний.
Я уже не раз говорил: работающие в регионе финансово-промышленные группы получают от территорий больше, чем отдают. Их позитивный вклад должен быть соразмерным оказываемому негативному влиянию.
Расскажу, на каких принципах строится взаимодействие с крупными предприятиями в нашем регионе.
Во-первых, это социальная ответственность. Вне зависимости от оборотов компании и от того, на какой строке списка Форбс находится ее руководитель, подходы ко всем едины: хозяйское отношение к земле и забота о людях, которые на ней живут. Бездумно выкачивать ресурсы – мол, после нас хоть потоп – мы не позволим.
Во-вторых, это развитие. Мы должны быть уверены в том, что конкретное предприятие появилось не случайно, что это не залетные гастролеры и не контора «рога и копыта», а деловые люди, которые здраво оценивают свои перспективы и возможности, готовы вкладываться, развиваться, связывать судьбу с краем.
Я реалист. Понимаю, что любое промышленное производство сопряжено с негативным влиянием на окружающую среду. Однако существуют технологии и решения, позволяющие минимизировать урон. Их использование – это не прихоть органов власти или общественности, это жесткое требование. Наши законы предписывают: не хочешь иметь проблемы с надзорными ведомствами – вкладывайся в модернизацию.
Помните пословицу «Не плюй в колодец, пригодится воды напиться»? Ее с полным правом можно адресовать нерадивым предприятиям-загрязнителям. Нельзя безнаказанно гадить там, где ты живешь и работаешь.
– А диалог с экологическими общественниками? Получается ли разговаривать с ними?
– Если помните, под Красноярском в свое время планировалось построить ферросплавный завод, который представлял серьезную угрозу окружающей среде. Тогда я был председателем Законодательного собрания края, и вместе с коллегами на основании мнения экспертов и общественности мы приняли закон, который не позволил проекту воплотиться в жизнь.
Затем мы создали экологический штаб края, в который вошли известные ученые, активисты-экологи и представители власти. Этот штаб работает до сих пор. Он стал основной примирительной, если так можно выразиться, площадкой, на которой вырабатываются пути решения экологических проблем. Поэтому заявлять о том, что кому-то не дали голоса, что власть кого-то не слышит, – значит, идти против истины.
Мы уделяем самое пристальное внимание работе с общественностью и представителями научного сообщества. Например, при нашей поддержке в начале августа в Норильск отправилась экспедиция красноярских ученых из Сибирского федерального университета. Цель – изучить последствия разлива нефтепродуктов и их влияние на экосистему Таймыра. На основе полученных данных учеными будет предложен перечень возможных реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление экосистемы Таймыра. Мы благодарны нашим активистам за то, что они всегда открыто говорят о существующих проблемах.
В крае внедряется целый комплекс мер для исправления ситуации. Но нужно время, чтобы наши совместные усилия принесли весомые плоды и отразились на оздоровлении экологической обстановки. Думаю, большинство жителей края это понимают. Главное – поддерживать диалог, честно и качественно работать.
– Сейчас экологическая ситуация в Красноярске и Норильске находится на особом контроле не только на краевом уровне, но и на федеральном, и, конечно же, общественных организаций. Эти города включены в федеральный проект «Чистый воздух» национального проекта «Экология». Каких результатов удалось достигнуть на сегодняшний день?
– Проект федеральный, но пока он реализуется либо за счет краевых денег, либо за счет инвесторов. Единственное исключение – средства, выделенные на обновленный проект метрополитена в Красноярске. На него было заложено порядка 1 млрд рублей. Но с учетом того, сколько налогов собирается в нашем регионе и передается на федеральный уровень, хотелось бы видеть бо́льшее финансовое участие Федерации в решении экологических проблем края.
А они существенны. Наиболее тревожна ситуация в Красноярске и Норильске. Именно эти два города вошли в федеральный проект «Чистый воздух». Объем выбросов в атмосферу Красноярска в 2017 году составил свыше 190 тыс. тонн, в Норильске – 1,7 млн тонн. По поручению Президента РФ В.В. Путина для каждого из городов был разработан комплексный план по улучшению экологической ситуации. Туда вошли как мероприятия экологической хартии края, подписанной на Красноярском экономическом форуме, так и новые шаги. К 2024 году снижение выбросов по Красноярску должно достичь 22 %, по Норильску – 75 %.
Первые итоги этой большой работы уже есть. В Красноярске индекс загрязнения атмосферы в 2019 году по сравнению с 2018-м снизился с очень высокого до высокого.
Недавно в городе была запущена в тестовом режиме 275-метровая труба ТЭЦ-1, благодаря чему уменьшится концентрация вредных веществ. Энергетики приступили к строительству новых электрофильтров, что позволит сократить объем выбросов. Если работающие сейчас на станции уловители задерживают 95 процентов газов, то кпд новых электрофильтров – более 99 процентов.
На Красноярском алюминиевом заводе порядка 1 900 электролизеров были переведены на новую технологию. Это тоже дало серьезный экологический эффект. До 2024 года в городе также планируется ликвидировать устаревшие малые котельные. Семь из 35 уже закрыты, еще две закроют до конца года.
Вклад стационарных источников в общий объем выбросов оценивается в 60 %. Компании несут наибольшую долю затрат в реализации намеченных планов. Это их социальная ответственность, и я признателен, что крупнейшие загрязнители Красноярска это понимают.
Но экологическое оздоровление не исчерпывается только этим. Проблемным остается вопрос снижения выбросов от печного отопления. По нашим оценкам, в краевом центре порядка 13 тысяч печей в частном секторе.
Путей здесь несколько. Серьезный сегмент связан с использованием новых видов топлива – так называемого бездымного угля, эффект от которого мы оценили в прошлом году, а также биотоплива – пеллет, которые готовы предложить наши лесопереработчики.
Еще один вариант – переход на электрическое отопление. В этом году компания «Россети Сибирь» начала реализацию пилотного проекта в микрорайоне Покровка, который насчитывает 3 тысячи домовладений. В планах компании – перевести на электроотопление все частные дома. Работы предполагается завершить в течение двух лет.
Также в городе ведется перевод общественного транспорта на газ, совершенствуется улично-дорожная инфраструктура. Вклад автомобилей в общий объем выбросов составляет 40 %, и необходимо выстраивать транспортные потоки таким образом, чтобы было как можно меньше заторов и пробок. Ведь именно в приземном слое формируются наиболее опасные для здоровья скопления вредных веществ.
Большие надежды мы возлагаем на перевод стационарных источников отопления на газ. Переговоры с «Газпромом» идут нелегко, поскольку затраты на проект велики. Но мы продолжаем обсуждать варианты прокладки газопровода в Красноярский край. Хорошие перспективы могут быть связаны с проектом, который соединит западную и восточную систему газоснабжения страны в единую сеть.
В Норильске все сложнее. Ранее, как я уже сказал, планировалось снизить выбросы в атмосферу города на 75 % к 2024 году. Об этом докладывал лично президенту России Владимиру Путину глава компании Владимир Потанин.
Но в августе федеральная межведомственная комиссия пересмотрела экологическую программу модернизации «Норильского никеля». Компания решила отложить свои планы на более отдаленную перспективу – до 2025 года, и большинство федеральных чиновников, входящих в комиссию, почему-то пошли ей навстречу, не считаясь с интересами сибиряков.
По моему поручению было подготовлено обращение к председателю Правительства РФ М. В. Мишустину. Его суть – несогласие с решением комиссии. Надеюсь, Михаил Владимирович поддержит нас в этом вопросе, и «Норникель» выполнит ранее взятые на себя обязательства.
– Авария в Норильске подтолкнула пересмотреть подходы к контролю за экологической обстановкой на севере региона? На что будет акцентировано внимание? И вообще, как скоро будут ликвидированы последствия экологической катастрофы?
– Чтобы оценить масштаб загрязнений, мы организовали постоянный мониторинг за состоянием водных объектов в зоне ЧС. Два раза в неделю производится отбор проб воды, почвы, донных отложений. Их проверяют на содержание нефтепродуктов и металлов. Наблюдения продолжатся до октября, а в ноябре мы получим итоговый отчет.
Однако уже сейчас очевидно, что последствия аварии намного тяжелее, чем казалось ранее. Необходима комплексная рекультивация всей загрязненной территории. По оценкам наших ученых, на восстановление потребуется несколько лет. Под угрозой кормовая база рыб, птиц и диких зверей. Это, безусловно, скажется на их численности. Каждый из компонентов окружающей среды требует внимательного изучения, длительного восстановления и реабилитации.
Параллельно мы пересматриваем систему контроля за предприятиями, работающими на севере края.
Уже в этом году будет создано территориальное подразделение регионального государственного экологического надзора в Норильске и Таймырском Долгано-Ненецком муниципальном районе.
А с 2021 года край расширит свою территориальную сеть наблюдения на Норильский промышленный район и Таймырский Долгано-Ненецкий муниципальный район. Мы уже приступили к разработке программы регулярных наблюдений. До конца года, после обсуждения с федеральными органами власти, учеными и общественностью она будет утверждена министерством экологии края.
Появятся постоянные пункты наблюдения поверхностных вод, почвы, откроется передвижная лаборатория, которая будет следить за состоянием воздуха. В Норильске начнет свою работу краевая экологическая лаборатория.
В совокупности эти меры позволят оперативно реагировать на факты нарушения природоохранного законодательства, стимулировать предприятия бережнее относиться к окружающей среде, своевременно ликвидировать последствия аварий и контролировать ход восстановительных работ.
Для арктической зоны края будут утверждены свои нормативы качества окружающей среды. На этот показатель компании будут ориентироваться в своей повседневной работе.
– Утилизация отходов – еще одна злободневная тема, которую предполагается решить в рамках национального проекта «Экология». Заниматься этим вопросом в масштабах страны начали через «мусорную реформу», меняя не только подходы к сбору мусора, но и сознание людей. Что в крае сейчас?
– Реализация реформы в области обращения с твердыми коммунальными отходами также находится под нашим пристальным вниманием. Она стартовала, откровенно говоря, с пробуксовкой. Но со временем с помощью глав местного самоуправления, которые были основными контролерами, удалось смазать этот механизм.
Мы руководствовались базовым принципом: люди не должны платить за некачественную, а тем более – за непредоставленную услугу. И те, кто взял на себя обязательства по вывозу мусора, нас услышали.
На сегодняшний день Красноярский край поделен на 14 технологических зон, в каждой из которых работает свой региональный оператор. Сейчас продолжается развитие инфраструктуры ТКО: строятся и реконструируются полигоны, создаются мусоросортировочные и мусороперерабатывающие мощности, устанавливаются дополнительные контейнеры для нужд населения.
Возникают, конечно, некоторые трудности. Но мы стараемся максимально эффективно настроить систему, чтобы она работала в автоматическом режиме без каких-либо сбоев.
– Тот факт, что теперь в главном законе страны – Конституции – закреплены поправки, направленные на сохранение природных ресурсов, говорит о возрастании важности экологической повестки в России. Наблюдается тенденция к усилению экологической ответственности и власти, и бизнеса. Имеет ли смысл менять, дополнять или корректировать что-то еще в законодательной базе?
– Думаю, в этом вопросе необходим традиционный метод кнута и пряника: ужесточать ответственность за нарушения и стимулировать к внедрению чистых технологий.
Также важно добиться максимальной открытости предприятий с точки зрения внешнего мониторинга состава и объема выбросов.
Нужен жесткий контроль, чтобы не возникало таких ситуаций, когда компании переваливают вину друг на друга за нештатное загрязнение воздуха, а экологи ищут концы. Кроме того, следует расширить полномочия органов региональной власти и местного самоуправления в период неблагоприятных метеоусловий.
Но по большому счету, существующих правил достаточно для наведения порядка. Хромает дисциплина.
Каждый сотрудник профильного ведомства, надзорных структур должен ощущать персональную ответственность, работать не для галочки, а на результат. Не прятаться за бумагами, документами и отчетами, а трудиться «в поле», оценивать, соответствует ли написанное действительности. Тем более что все эти люди живут здесь и дышат тем же воздухом.
А главное, наказание должно быть необратимым. Если бизнес знает, что любая халатность будет жестко пресечена, а кара за содеянное ударит по карману и уйти от нее не получится, то и попыток схалтурить он предпринимать не станет.
Экология города давно стала категорией идейно-нравственной. Если бизнесу плевать – значит, он душевнобольной. Будем принудительно ставить уколы. Доктора́ у нас хорошие. Вылечим
– Как вы оцениваете перспективу развития экологического туризма в регионе?
– У нас огромный потенциал, который мы стремительно развиваем с 2019 года, когда Красноярск принимал гостей Универсиады. Нам есть что предложить даже самому искушенному туристу.
Наш регион протянулся на три тысячи километров от южных до арктических широт. Когда на Таймыре уже лежит снег, в Минусинском районе собирают яблоки и арбузы.
Бескрайние леса в окружении Саянских гор, самая полноводная река России – Енисей, плато Путорана, которое называют краем тысячи водопадов и озер, природный парк «Ергаки» и вековые пещеры, хранящие древние легенды, – все эти красоты вдохновляли людей сотни лет назад. Все это вдохновляет нас и сейчас.
В крае насчитывается более ста особо охраняемых природных территорий. На Красноярских Столбах в прошлом году встретили миллионного посетителя, что говорит о растущей популярности национального парка.
Наш регион имеет широкие возможности для самого разнообразного отдыха. Предусмотрены круизы по Енисею, экскурсионные туры до полярного круга, посещение географического центра страны – озера Виви в Эвенкии. В арктических экспедициях гостей ждет знакомство с культурой малочисленных коренных народов.
Уверен, каждый человек, побывавший в Красноярье, найдет здесь что-то свое, отвечающее его представлениям о прекрасном, и увезет частичку Сибири в душе.
