Сам скрылся, но был пойман на другой день. Особо отмечу: за последние полтора года он 15 раз привлекался к административной ответственности за различные нарушения правил дорожного движения.
О том, что надо что-то делать со злостными нарушителями и тем более с теми, кто лишен прав, но ездит, говорят много и на каждом углу. Не так давно пресса сообщила об одном рекордсмене из Хакасии, который набрал лишения прав больше чем на 30 лет и, если сложить все его 15-суточные отсидки, около года административного ареста. И все равно мальчуган садится за руль – причем в любом виде, – потому что и он, и те, кто его обязан ловить, прекрасно знают: по закону ничего с ним сделать нельзя, кроме все того же лишения и очередного ареста.
Есть, конечно, предложения все ужесточить, злостных нарушителей лишать прав, виновников аварий сажать надолго, а за особо кровавые ДТП – пожизненно, вернуть смертную казнь и т. д. и т. п. Причем подобные предложения выходят далеко за рамки «дорожной» тематики. Многие возмущаются: почему такое количество злодеев – в том числе убийц и педофилов – выпускают по УДО, тогда как рецидив среди таких «условно-досрочных» составляет процентов 70?
Подобных рассуждений можно привести много, но так или иначе все они сводятся к одному – в обществе есть довольно ощутимый запрос на ужесточение закона. Ужесточения требуют для злостных нарушителей ПДД, для представителей профессионального криминала, совратителей и в особенности для расхитителей казенных денег. Между тем закон в последнее время движется в направлении строго противоположном – то есть в сторону либерализации. Стоит заметить: несколько лет назад в моде была другая риторика – что тюрьмы переполнены теми, кто украл мешок комбикорма или расквасил нос соседу, а это глупо и несовременно. Представители правоохранительных органов такую позицию в основном разделяли. По большому счету можно сказать, что нынешняя либерализация предпринята, как говорили в старину, по многочисленным просьбам трудящихся. Но трудящиеся, как уже сказано, опять недовольны, и основная их претензия (вполне справедливая) сводится к одному: неужели нельзя сделать все разумно, не пускать в тюрьму оступившихся по глупости, зато реально неисправимых карать строго? Ведь если бы у того, есауловского, отняли права (а еще лучше машину) после трех-пяти нарушений, то, может быть, люди остались живы? Ответа нет.
По всей видимости, нам в свое время плохо объяснили, что такое либерализация. Как известно, термин происходит от французского «либертэ» (свобода) и означает, по сути, облегчение государственного гнета и уменьшение законной строгости. Штука, бесспорно, приятная. Как и большинство востребованных в наше время идей, либерализация – детище людей ученых и, главное, сытых. Она зародилась, когда по Европе пошла волна революций, вызванных тем, что все свободы и жизненные блага даны лишь одному классу, аристократам то есть, а остальным-прочим – шиш. Неудобства для элиты становились все более ощутимыми, и наконец кто-то умный сказал, что от нас не убудет, если мы перестанем на каждом шагу обижать чернь и чуток сбавим суровость – например, не будем вешать за кражу носового платка, отменим субботние профилактические порки, пытки при дознании и т. д. Тогда народ к нам потянется и, глядишь, не будет столь придирчив к нашим собственным грехам. По сказанному и вышло. Когда либерализация распространяется на всех, а не на избранных, классовая рознь остается в прошлом. Раньше королям и прочим избранным, случалось, рубили головы, а теперь в худшем случае ругают в прессе. В просвещенной Европе многие деяния вообще выведены из уголовных рамок. Как следствие – содомия, например, из аристократического изыска превратилась во всенародно лелеемое достояние. У нас, слава богу, до такого не дошло, но российская либерализация течет в том же русле, когда элита дает понять народу: мы не требовательны к вам, будьте и вы не требовательны к нам. Вот, собственно, и вся мораль.
