Следователь Алексей К. несколько месяцев провел в зоне спецоперации – расследовал преступления, совершенные в отношении местных жителей украинскими военными. За время командировки собрал сотни фактов, демонстрирующих фашистскую сущность украинского режима. Все они станут частью уголовного дела, возбужденного следственными органами Российской Федерации по факту применения представителями силовых структур Украины методов ведения войны, запрещенных Женевской конвенцией от 12 августа 1949 года.
Увидеть своими глазами
На Донбасс Алексей прибыл в сентябре 2022 года. Решение отправиться в зону СВО он принял самостоятельно. Спецоперация шла уже полгода, и мужчина заблаговременно начал готовиться к командировке – много читал, смотрел новости, подбирал удобную форму. И в составе второго следственного десанта уехал в Донецк.
– Не верил тому, что показывали по телевизору – в те ужасы и зверства, которые творили украинские нацисты. Хотелось удостовериться, все увидеть своими глазами, – говорит Алексей. – Сложно было представить, что спустя 80 лет после Великой Отечественной войны речь вновь может идти о фашизме. Оказалось, что это действительно так.
Следователи не знали, где будут жить, в каких условиях. Но это для них было и не важно. Главное – помочь мирным жителям Донбасса, зафиксировать все преступления неофашистов.
– Нас готовили оказывать помощь местному населению во всем.
Алексей со следственной группой приехал в Донецк – и как будто попал в другой мир. В городе постоянно слышались взрывы, работала артиллерия. И, несмотря на то что правоохранителям выдали и бронежилеты, и оружие, в простом автобусе они чувствовали себя незащищенными.
– Меня поразили пустые улицы города. До войны это был мегаполис – около двух миллионов человек, красивейший, а сейчас – никого, только редкие прохожие, – рассказывает Алексей. – В домах заколоченные окна, двери, все посечено осколками. И постоянные прилеты. Летело не по каким-то военным целям, а просто по населенному пункту – куда попадет.
Что еще поразило его и взволновало: обилие инвалидов на колясках – местные часто подрывались на минах, а еще – взгляды донецких женщин. Командированные выделялись своим новеньким обмундированием и часто становились объектом внимания дончанок. Они провожали новичков глазами, их взгляды буквально сверлили спину. На один такой Алексей обернулся: «Что случилось?» – а у нее слезы на глазах: «Вы только не уезжайте, не бросайте нас. Иначе нас всех убьют».
Это не игра
Из Донецка следователи разъехались по населенным пунктам. Алексей оказался в пригороде Мариуполя. В ведении его группы Мариуполь, Волновахский, Новоазовский районы. Они выезжали на место и беседовали с оставшимся населением, выявляли пострадавших от рук националистических подразделений, опрашивали, фиксировали, снимали. Эпизодов тысячи, и все нужно отработать, выяснить обстоятельства.
– Масштаб поражает! – возмущается Алексей. – Приезжаешь в деревню – из 10 домов жилые один-два. Остальные разрушены. Где-то боеприпасы остались, неразорвавшиеся «Грады». В земле много всего натыкано, растяжки. Благо среди коллег были опытные, побывавшие в Сирии. Рассказали нам, как распознать хитро установленную растяжку.
Находили все – от патронов до минометных снарядов. И среди всего этого жили старики и дети. Ребятишки разбирали бомбы и вынимали из них порох. Он шел на растопку печей в частном секторе.
А Мариуполь был в руинах – напоминал Сталинград с военных фотографий.
– В подъезд пятиэтажки заходишь – а от нее только остов стоит. Вот батарея висит, тут кусок пола сохранился, на третьем этаже холодильник остался, здесь диван зацепился за что-то. Все подвешено, как в космосе. Где-то полплиты нет, где-то целого этажа. Смотришь – и не верится, что такое бывает. Сюрреализм. Хочется сохраниться, как в игре. Но это не игра, – вспоминает Алексей.
Вся эта картина напоминала ему кадры из фильмов ужасов, апокалипсис. Брошенными оказались целые микрорайоны. Идешь по историческому центру со старинными домами – и никого. Только ветер метет по асфальту страницы разорванных книг из библиотеки и скрипит оторвавшаяся железная крыша. У обочины припаркован наполовину сгоревший автомобиль, сквозь витрины супермаркетов видны испортившиеся продукты – те, что не успели увезти с собой вэсэушники и не забрали голодающие жители.
Наказание их настигнет
Следователи работали, не считаясь со временем – нужно было успеть многое. Местные жители рассказывали им, как вели себя азовцы, как расстреливали местных только за то, что они выходили за пределы своих калиток, как вешали на деревьях своих же сослуживцев, если те отказывались стрелять в российских солдат.
Вэсэушники не думали о мирном населении деревень и городов – копали окопы прямо во дворах, устанавливали орудия и били по российским бойцам, вызывая огонь на дома местных жителей. Если те противились – убивали, не щадя никого, старик перед тобой или женщина. А бывало и такое (об этом говорят свидетельские показания), что угоняли в сторону российской армии свои «Грады» и оттуда стреляли по мирным жителям Мариуполя и других населенных пунктов.
Алексей вспоминает свое удивление от увиденных во дворах домов свежих могил. На бугорках где-то стоят кресты, а где-то посажены деревца. Люди рассказывали: хоронили убитых ВСУ соседей под угрозой смерти. Ночью подбирали тела, заворачивали в покрывала и закапывали прямо здесь, рядом с домом. А российские правоохранители возвращали имена погибшим – собирали данные, обозначали места захоронения людей.
– Мы видели, что люди здесь голодали, – рассказывает Алексей. – Сначала вэсэушники могли кинуть пачку макарон через забор бабушке, а потом просто убивали, чтобы не выходила, не просила. В сельской местности было проще – жили на компотах и соленьях. Но потом здесь не стало воды. Одна женщина рассказывала: была холодная весна, не шли дожди, и возник большой дефицит воды. В ход пошла вода из батарей. Люди сначала выпивали ее у себя в доме, затем на свой страх и риск перебежками проникали в пустующие соседские – там выкачивали воду из системы отопления. Жили в подвалах при температуре около нуля. По очереди грелись в теплых одеялах и кофтах. Условия адские, но иначе было не выжить.
Все свидетельства о преступлениях украинских нацистов, добытые следствием на Донбассе, объединили в одно производство с уголовными делами, возбужденными в отношении представителей военного и политического руководства Украины, членов радикальных националистических батальонов и объединений, представителей силовых структур.
– Я надеюсь, все собранные нами материалы будут положены в основу будущего трибунала, на котором по аналогии с Нюрнбергским процессом будут судить военных преступников Украины, которые пытали и убивали мирных жителей, – поясняет сотрудник следствия. – Они не должны остаться без наказания.
