Таймырский Долгано-Ненецкий район – это чуть больше 32 тысяч населения и почти 128 тысяч домашних оленей. День оленевода здесь – главный профессиональный праздник. Испокон веков кочевые народы собирались в тайге, чтобы пообщаться, обсудить свои дела, сватать детей и дарить, менять, покупать оленей. Сейчас отголоски древнего мира, как отблески северного сияния, сквозят в новом празднике, который, как надеются на Таймыре, со временем станет туристическим магнитом. В этом году он прошел в 60-й раз.
Большое стойбище
Несколько дней на месте слияния Дудинки и Енисея рядом с аэропортом снег утрамбовывает тяжелая техника: эта зима была снежной, на реке намело столько, что можно провалиться по горло. Местные с интересом поглядывают на суету на реке – в последний раз в Дудинке День оленевода был 10 лет назад, обычно его проводили в крохотных поселках. Вот и в этот раз сразу после райцентра он пойдет кочевать по другим населенным пунктам – с перерывом в неделю. За несколько дней до начала в портовый город начинают стягиваться оленеводы, в соцсетях появляются ролики, на которых оленьи стада пересекают асфальтированную дорогу до Дудинки. За сутки до начала на льду поставят чумы – и белое поле в один момент станет огромным стойбищем.
– Мама, мама, почему мы не едем? – в бесплатных автобусах, которые возят дудинцев от досугового центра «Арктика» до места праздника, не протолкнуться: мамы, дети, бабушки… Все хотят на праздник. Автобус идет по набережной, потом сворачивает к аэропорту. На этом повороте все движение и прекращается.
– Это пробки, Артем…
– А что такое пробки? – спрашивает мальчишка. И мама терпеливо объясняет. В Дудинке чуть больше 20 тысяч населения, здесь не бывает пробок. За исключением сегодняшнего момента – на берегу вереницы машин: приехал Норильск, Кайеркан, стянулась вся Дудинка. Гостей на самом деле много – несколько тысяч. Есть и иностранцы, но это огромная редкость, которая сейчас скорее исключение, чем правило. Автобус открывает двери, все вздыхают – и добираются дальше пешком. Кого-то с маленькими детьми прихватывают проезжающие мимо снегоходы и трэколы – здесь это главный транспорт. Не считая оленей, конечно.
Вместо курса этнографии
Оленей видно сразу – напротив сцены, где снег не утрамбован. Они запряжены в нарты, у каждого своя упряжь – где-то красные ленточки, где-то ромбы, кто-то меченый – на шерсти выстрижена метка владельца. Вокруг каждого оленя – городские дети: все хотят потрогать и сфотографироваться, для Дудинки олень – тоже редкость.
Сразу видны две группы болельщиков – старт и финиш. Сама «трасса» – большой полукруг, уходящий далеко по Енисею. Раньше гоняли и 13 км, сейчас жалеют оленей – оставили только 8. На старте упряжки срываются – и очень быстро превращаются в крохотные, едва различимые точки на горизонте.
На финише почему-то переминаются с ноги на ногу каюры у запряженных нарт.
– Опоздали мы на старт, – оленевод смотрит себе под ноги. – Такую дорогу сделали из Тухарда – и к старту не успели.
Тухардских в этом году на самом деле много – из 73 упряжек 55 из этого поселка. Много и мужчин, и женщин. И болельщиков тоже очень много. Дорога – это сутки на оленях или 2–3 часа на снегоходе. Все тухардские в ненецкой одежде – не потому, что праздник национальный и все обязаны быть в костюмах. Просто в парке и бакарях выше колена тепло и на нартах, и на снегоходе. Можно вообще в снег упасть и поспать, не замерзнешь. Сейчас в Дудинке около нуля, погода показывает себя по-таймырски: праздник начинается при ярком солнце, которое не дает открыть глаза. Через час приползает туча – сцену, чумы, оленей щедро засыпает мокрый весенний снег. У ненцев для такого случая есть матерчатый чехол на парку – с ним олений мех не промокнет. Эти костюмы видно издали. Выделяются и долганы: темный фон, богатая бисерная вышивка, павловопосадский платок у женщин. Но это уже больше у сцены. Фольклорных коллективов очень много, в принципе один День оленевода вполне заменяет учебный курс о коренных этносах Таймыра: нганасаны, долганы, ненцы… Только энцев и эвенков не видно, последнее не удивительно – эвенки предпочитают передвигаться на оленях верхом, гонки – это уже не их история.
«Давай до финиша»
В один момент вся толпа перетягивается к финишу – это вдалеке показалась первая упряжка.
– Кто это? Кто это?
– Коля!
– Колян – молодец, давай, Коля, давай!
Страсти кипят такие, что в ушах звенит. И это ожидаемо – призы очень хорошие – снегоходы за первое и второе места, лодочные моторы. Первым приходит Николай Ямкин, эта фамилия заберет все три первых места: вторым с отрывом придет Юрий, третьим – Александр. Под номером 1 восемь километров преодолеет Семен Пальчин, уполномоченный по правам коренных малочисленных народов в крае. Он не войдет в число победителей, но это неважно – болеть за него будут очень серьезно. Для него это будут первые гонки после 10-летнего перерыва.
Управлять оленями не так просто – на финише многие, увидев толпу, начинают кружить и путаться в своей же упряжи. Одна упряжка вообще до заветной черты не доходит – олени, выбившись из сил, кое-как переставляют копыта, каюр старается незаметно свернуть в толпу.
– Давай, давай до финиша, – кричат ему со всех сторон.
– Расступитесь, пропустите, – кричит оленевод, раздвигая временами народ хореем. Но люди не слышат – им интересно, кто придет следующим.
Хорей – длинная палка не меньше трех метров с круглым набалдашником. Держать ее в руках непросто, а уж управлять оленями… Выбравшись из толпы, каюр одним движением втыкает ее в снег и начинает осматривать своих оленей.
Именно на такой хорей чуть поодаль метают маут – аркан длиной метров 30. Традиционные мауты делают из оленьей кожи, но на Таймыре уже очень часто используют синтетические – они служат дольше, обходятся дешевле. Метать его сложно, но молодые парни умудряются и сворачивать его за считаные секунды, и точно попадать на хорей, выбрав нужную высоту. Это обязательная часть праздника, северное многоборье – и прыжки через нарты, и традиционная борьба, в которой женщины участвуют чуть ли не с бόльшим азартом.
Через несколько часов праздничная толпа начинает потихоньку растворяться. Идет снег, рядом с чумом, на котором написано «Совет старейшин», собираются пожилые люди в национальной одежде. Посторонним внутрь нельзя – здесь будут обсуждать серьезные дела, как многие столетия назад, когда в тундре встречались кочевники. Самое важное на этом празднике останется за кадром – оно не для всех. Как и сам Север, который, как ни старайся, человек «с материка» никогда не поймет до конца.
